История русской балерины

С этими мыслями я встала в огромную роскошную карету, запряженную восемью горгульями. Стоя в этой карете, моя Фея Карабос вихрем вылетела на арену «Альберт-Холла», грозя длинным острым пальцем тем, кто забыл пригласить ее во дворец. Но я вложила в этот жест всю свою внутреннюю силу, грозя тем, кто устроил мне весь этот кошмар. Я была уверена, что кто-то из них присутствует в зале.
В первые несколько секунд, пока мой экипаж несся по кругу арены, в зале царила ужасающая тишина, как будто ошеломленные зрители не знали, как реагировать на это явление. И вдруг весь зал взорвался! Аплодисменты, крики «браво», свист и топот ног – публика обезумела! Камень свалился с моей души. Я поняла, что зрители на моей стороне. Мне стало легко и свободно. И так, на одном дыхании, я станцевала весь спектакль. Первым, кто меня поздравил, был Дерек Дин, совершенно счастливый успехом премьеры. Он влетел в мою гримерку, обращаясь к костюмерам: «Делайте все, что она пожелает. Укорачивайте, удлиняйте, нашивайте…» Мне это было забавно слышать, потому что еще накануне он не допускал ни малейших отклонений от эскизов костюмов.
В тот же вечер меня поздравил с успехом принц Майкл Кентский, присутствовавший с семьей на премьере. Надо ли говорить, как была счастлива моя «группа поддержки» – мама, Инна Борисовна и Энтони Керман.
Тем не менее я с беспокойством ждала отзывов в прессе. Мой опыт подсказывал, что успех у публики ничего не значит для газетчиков.
Но, к нашей большой радости и удивлению, серьезные лондонские газеты напечатали восторженные статьи о спектакле. Там даже были такие слова: «Анастасия Волочкова – одна из самых ярких, роскошных балерин России. Она обладает сценической внешностью, стилем, гибкостью, умением подать себя…» «Когда Волочковой нет на сцене – это, несомненно, скучное место» («The mail on Sunday», «Evening»).
Все двенадцать спектаклей прошли в переполненном зале. Труппа танцевала с большим подъемом и вдохновением. Благодарная публика награждала нас нескончаемыми аплодисментами.
Мне жаль, что в России не увидели и уже никогда не увидят этот потрясающий спектакль.
Стало очевидно, что задуманная против меня акция не удалась. Видимо, исполнители этого заказа не получили обещанного вознаграждения, потому что они решили поправить свои финансовые дела, сообщив имя заказчика нашему английскому другу за очень крупную сумму. Поскольку заказ исходил из России, наша пресса, естественно, ни единым словом не упомянула о моем успехе в этом выдающемся спектакле. Но зато еще многие годы бульварные газеты кормились всевозможными измышлениями обо мне, тиражируя их из номера в номер.
Сейчас, оглядываясь на те страшные события, я не могу поверить, что мне удалось все это пережить и не сломаться. Я была одна, на виду, открытая для любых нападок. А мои гонители оставались в тени и, невидимые, обрушивали на меня мощные потоки клеветы.
Только одна мысль немного успокаивала: если против меня были подняты такие силы, значит, я действительно как балерина чего-то стою.
После всего пережитого я не перестала любить Лондон. Я осталась в этом городе жить и оттуда ездила с гастролями по всему миру, возвращаясь с радостью, как в родной дом.
Энтони Керман, став моим импресарио, начал организовывать мои сольные концерты в Лондоне. Они проходили в прекрасных театрах: «Палладиуме», Ковент-Гардене (Линборн-студио-театр), «Садлерс-Уэллс». Я выступала в российских посольствах и консульствах в Лондоне, Париже, Нью-Йорке, Афинах. Принимала участие в фестивалях в Нагойе, Монреале, Сполето, Гетеборге, Киеве и других городах.
Гастроли в Лондоне запомнились мне кроме всего прочего некоторыми интересными встречами и знакомствами.
Как раз на постановку «Спящей красавицы» в «Альберт-Холл» пришла известный дизайнер Вивьен Вествуд. Уникальная, я бы даже сказала, бесстрашная женщина, обладающая оригинальным мышлением и экстравагантным стилем. Достаточно сказать, что в свое время именно она создавала авангардные костюмы для Sex Pistols. После спектакля Вивьен пришла ко мне в гримерную и сказала, что бесконечно поражена тем, что увидела на сцене, в том числе моим авангардным подходом к роли. Вернувшись в гостиницу, я обнаружила, что в моем номере на кровати лежит запечатанный пакет. Это был подарок Вивьен Вествуд – фантастически элегантное черное платье. Конечно, на следующий день, увидев номер телефона на визитке, я позвонила ей, поблагодарила за подарок и пригласила в гости. А потом еще долго придумывала ответный ход вежливости и остановилась на букете желтых роз.
 
Вивьен приехала на следующий день. Когда она вошла в номер, я испытала даже не восхищение, а шок. Надо учитывать, что миссис Вествуд уже тогда была дама в возрасте… И при этом – прекрасная прическа, яркий, почти сценический макияж, абсолютно прозрачное (!) коротюсенькое платье из шифона, чулочки с широкой резинкой и высоченные шпильки. Мы на протяжении пары часов с ней пообщались, и я поразилась, насколько оригинально она мыслит и насколько прямо высказывает свое мнение обо всем. Прощаясь, я преподнесла ей приготовленные цветы. И вдруг Вивьен жестко от них отказалась:
– Я не могу. Еду сейчас на день рождения к своему сыну.
– Но, может быть, как раз уместно будет появиться там с букетом?
И вдруг Вивьен Вествуд весело говорит:
– Вы не понимаете – я совсем не могу взять цветы. Мне их некуда положить. Я приехала к вам… на велосипеде!
И тут я представила этот «божий одуванчик» на шпильках, в таком (!) платье… и «верхом» на велосипеде и искренне расхохоталась. А Вивьен очень хорошо приняла мой смех, потому что тоже очень озорно засмеялась в ответ. Точно говорила: «Да, вот такая я есть и получаю от этого огромное удовольствие!» Я тогда отчетливо поняла, что второй такой Вивьен не существует на целом белом свете. Она во всем является собой и живет исключительно по своим правилам. Эта встреча для меня как будто стала подтверждением правильности выбранного пути. Точнее, подтверждением моего решения не идти на компромиссы, а следовать только тем путем, который интуитивно кажется правильным.
В следующий мой приезд в Лондон Вивьен устроила фотосессию, где я демонстрировала наряды из ее новой коллекции. Я не была ее клиенткой, то есть специально не заказывала туалеты у Вивьен Вествуд, но время от времени я получала от нее в подарок что-нибудь очень красивое и нарядное, что с удовольствием надевала.
Когда закончился контракт с Английским Национальным балетом, я осталась жить в Лондоне. Проектов в России у меня больше не было. Случилось самое страшное для балерины – невозможность выйти на сцену.
И тогда моя неистребимая потребность двигаться вперед, быть постоянно в творчестве и при этом не зависеть от превратностей актерской судьбы привела меня к мысли о создании сольной концертной программы.
Мне это показалось интересным. К тому времени я побывала не на одном творческом вечере известных балерин. На этих вечерах они, как правило, танцевали два номера – один в первом отделении, другой во втором, все остальные номера исполняли приглашенные звезды, но называлось действо почему-то творческий вечер Илзе Лиепы или Нины Ананиашвили. Разве это твой концерт, если ты танцуешь меньше всех? Случалось, что вместо балета на сцене появлялся стол, за которым сидела балерина и беседовала со зрителями, читала стихи. После стихов она говорила: «А теперь будет фильм». И люди смотрели на экране записи ее концертов. Я же собиралась показывать живое искусство балета, а не декламировать стихи или демонстрировать фильмы.
Уже в Лондоне я начала работать с хореографами, готовясь к своей сольной программе.
Помог мне в этом Энтони Керман. Мне всегда было приятно общаться с Энтони, хотя нас часто настигали агрессивные папарацци (вот когда я по-настоящему поняла и пожалела принцессу Диану!) и как безумные набрасывались, слепя вспышками. Появление мультимиллионера в обществе русской балерины многие расценивали как свидетельство любовных отношений. Как-то раз мы с мамой, возвращаясь в гостиницу, вышли из такси, и вдруг нас окружили папарацци с вопросами: «Где же ваш муж Энтони Керман? Почему вы не вместе? Знает ли он, что вы тайно от него в России вышли замуж еще за двух мужчин?» Они наскакивали на нас и совали в руки российские «желтенькие» газеты, в которых были опубликованы мои якобы свадебные фотографии, где я в подвенечном платье шла под руку с разными «женихами».