Ярость тьмы

Саваон удовлетворенно кивнул и быстро покинул комнату.
— Артур, я хочу знать, кто меня убил, — требовательно посмотрел на подошедшего правителя Вайленберга Алеорн.
— Яд, — коротко ответил тот, одновременно начиная осмотр. — И, предвидя твой следующий вопрос, те два типа, которые на тебя напали, мертвы. Ты успел их нашинковать, прежде чем отправиться на тот свет.
— Это радует. — Золотистые глаза эльфа слегка прищурились. — Но каким образом меня смогли оживить через неделю после смерти? И какого демона вообще неделю ждать пришлось?
— Долго объяснять. — Артур поморщился. — Давай ты спросишь у кого-нибудь еще? Тем более что твои родственнички знают о происшедшем куда больше меня.
— Больше? — Во взгляде Алеорна промелькнуло недоверие.
Ответить дейморцу Артуру помешала резко распахнувшаяся дверь и влетевшая в комнату Ланатиэль. Ее растрепанные пепельные кудряшки разметались по плечам, а бледное лицо еще хранило следы недавних слез.
— Ты живой! Живой! — взволнованно воскликнула она, не отрывая глаз от Алеорна.
Ланатиэль устремилась было к кровати, но тотчас замерла под пристальным взглядом эльфа.
— А ты что тут делаешь? — холодно спросил Алеорн.
Полуэльфийка вздрогнула, как от удара хлыста, и испуганно посмотрела на архивампира. Глаза ее наполнились влагой.
— Арт, он что, меня тоже забыл? — прошептала она. — Да я… я же тогда… я ведь…
От вида едва не плачущей девушки голову Алеорна словно сжали в тисках. Боль стала почти невыносимой, однако он все же смог восстановить в памяти какие-то обрывки разговора, ночь и, главное, собственное признание. И с трудом прохрипел:
— Лана, я помню. Помню. Прости.
— Прости?! — тотчас взвилась Ланатиэль. — Ты обещал! Обещал, что с тобой ничего не случится! А сам взял и умер! Думал, на том свете от меня скроешься? Грента с два! Я и там тебя достану!
— Лана…
— Я знаю свое имя! — вскрикнула девушка. — Все, хватит с меня! И так ждала, демон знает сколько из-за твоих постоянных условий. Довольно! Отдавай уже свой демонов браслет, и немедленно. Иначе я тебя лично обратно на тот свет отправлю!
Алеорн перевел растерянный взгляд на Артура, но тот только ухмыльнулся и сообщил:
— Предупреждаю, второй раз не воскрешу.
Дейморец вновь посмотрел на напряженную девушку, которая, кажется, сдерживала слезы из последних сил. Ланатиэль вновь страдала из-за него… И какой смысл мучить ее, да и себя лишний раз? Тем более что он ведь все уже решил.
На губах Алеорна промелькнула легкая улыбка, а затем он снял браслет и протянул его кудрявой полуэльфийке. Несколько мгновений Ланатиэль, не веря собственным глазам, смотрела на предложенное украшение, а потом, будто очнувшись, поспешно схватила браслет и надела себе на руку. Артефакт легко сжал тонкое запястье, и девушка, счастливо всхлипнув, прижалась к Алеорну.
Недолго понаблюдав за обнимающейся и ничего не замечающей вокруг себя парочкой, Артур удовлетворенно хмыкнул и вышел из комнаты. Все получилось так, как он и планировал, поэтому теперь о странном увлечении Алеорна его алиантой можно было не беспокоиться. Несколько дополнительных блоков в памяти темного эльфа — и эмоции Ланатиэль послужат абсолютной гарантией того, что эта проблема решена раз и навсегда.
— И заметь, маленькая, твое условие выполнено: вреда я ему не причинил, — еле слышно прошептал Артур.
Архивампир вновь улыбнулся и направился к лестнице. У него оставалось еще одно незавершенное дело — обеспечить безопасность избранницы Даррена. А потом можно будет спокойно отправлять Тень обратно в Академию под защиту «Кровавого карателя».
И больше ошибок он не допустит.
На этот раз в Леорскую Академию мы возвращались на дракон-экспрессе. Я задумчиво наблюдала за проплывающими мимо облаками, щурилась на солнце и от нечего делать мыслями вновь и вновь возвращалась к первому дому Айанор. Нет, все-таки не понимала я темных эльфов и их странные правила. Действительно не понимала. Поднять столько шума, и из-за чего!
А ведь изначально сегодняшнее утро, несмотря на неприятный разговор с Артом, протекало спокойно. Ровно до того момента, пока Шалия не увидела на Ланатиэль браслет своего старшего сына. Двайна Пресветлая, что тогда началось! Ее гневный вопль: «Как вы посмели без официальных представителей? Она же принцесса!» — слышал, кажется, весь первый дом.
Еще буквально мгновение назад радующаяся возвращению Алеорна в мир живых атара теперь пылала яростью и, кажется, была готова немедленно отправить бледного от слабости отпрыска обратно в кокон. Но потом Шалия все же взяла себя в руки, и вот после этого началось какое-то безумство.
Дом Айанор стремительно начал заполняться темными эльфами и в таком же темпе украшаться праздничными лентами и цветами. Но одновременно с праздничными приготовлениями по даль-зеркалу проходил неприятный разговор Шалии сначала с матерью пятого дома, а потом еще более тяжелый — с его величеством Ульрихом Вельским. Причем если присутствие на переговорах Арта как свидетеля и заинтересованного лица я могла понять, то зачем он потащил с собой меня — нет. Пользы-то от меня никакой.
Однако же из переговорной вырваться не удалось. В результате за несколько часов вся эта ругань и суета измотали меня настолько, что известие о прибывшем драконе до Академии оказалось просто бальзамом на душу. «Наконец-то!» — мысленно ликовала я и прощалась с матерью первого дома, едва не подпрыгивая от радости.
И только теперь, когда город темных эльфов остался далеко позади, ко мне возвращалось спокойствие. Я вспоминала кислое лицо Шалии, неприкрытую злость атары Эллинэль Нерион и возмущенного Ульриха. И по-прежнему не могла понять, что их не устраивает.
— Нет, ну почему? — наконец не выдержав, спросила я вслух. — Чем они все недовольны?
— Ты о чем, маленькая? — лениво уточнил Арт.
— О помолвке Ланы с Алеорном! — выдохнула я. — Ладно, Шалия бредит чистой кровью, и ее не устраивает даже то, что Ланатиэль принцесса. Но остальные-то? Алеорн пусть и не карминский наследник, но все-таки крут неимоверно! И статус у него высокий!
— А толку от этого статуса? — фыркнул Род. — Выгоды от него ни Ульриху, ни Эллинэль никакого.
— Почему?
— Тень, родство у темных эльфов весьма сложная штука, — откликнулся вместо некроманта Ари. — Во главе каждого клана стоит атара — мать дома. При этом у нее по закону не может быть мужей. Для будущего потомства атара выбирает наиболее подходящих и сильных мужчин, и именно сильнейший в дальнейшем становится ее фаворитом. В доме Даэрон, например, таковым являлся мой дядя, отец Астаниэля и Лиллабель.
— О-о-о? — Я изумленно хлопнула ресницами. — А разве у тебя другой отец?
— Другой, — подтвердил Ари. — Я — как раз живой пример того, что иногда матери находят какого-то мужчину, который фаворитом становиться не стремится. Но кто потенциально пригоден для рождения сильного потомства и, как следствие, укрепления всего дома. В этом случае матери выходят на своеобразную «охоту». — Эльф фыркнул, а вслед за ним расплылись в улыбках и остальные. — Короче говоря, тут уж как повезет. Но речь сейчас не обо мне, а о том, что Эллинэль Нерион, как видишь, удалось когда-то совратить Ульриха. Разумеется, в этом случае ребенка она планировала не для физического усиления дома, ведь Ульрих — человек, а только для политической выгоды. В доме Нерион у Ланатиэль не было никаких прав, ведь она полукровка. Да и у Ульриха, по той же причине, она не могла претендовать ни на что, кроме титула, ведь в Вельске установлено правило: престол наследует лишь проявленный светлый человек. Как светлый, Ульрих признал ее дочерью, и все. А дальше Ланатиэль предполагалось использовать с максимальной выгодой.
— Использовать? — Я поморщилась.
— Согласен, слово грубое, но точнее, к сожалению, не скажешь. — Ари развел руками. — В общем, как принцессу, ее вполне можно было выдать замуж за Аларика Карминского и тем самым укрепить связи между государствами. Ведь в Карминии никаких законов престолонаследия нет. Хочешь — будь светлым магом, хочешь — темным. Даже полукровкой можешь быть, главное, чтобы сильным и проявленным. В общем, и Ульрих и Эллинэль имели бы какое-то влияние на принца через дочь и будущего наследника. Однако с темными эльфами совсем другая ситуация. Когда женщина выходит замуж за одного из нас, она полностью переходит под влияние и покровительство мужа и его дома. То есть после свадьбы Ланатиэль станет неотъемлемой частью первого дома Айанор, и только его. Никто, кроме Алеорна и атары Шалии Айанор, влияния на нее иметь не будет. Так что ни Ульриху, ни Эллинэль, сама понимаешь, ничего не светит — Алеорн не из тех, на кого можно хоть как-то воздействовать. Все планы этой парочки пошли крахом, так с чего бы им радоваться?