Тройной сюрприз для шейха (СИ)

- Передайте ему мои соболезнования. – говорю я, неуверенная, что Салима меня полностью поняла.
- Лилия, приезжать с детьми! Ваши дети – его дети, я знать! Я сразу понимать, как их видеть… Вы для господин Омар – хорошая женщина. Я понимать это. Приезжать пожалуйста… 
  
ГЛАВА 36
 
ГЛАВА 36
ЛИЛИЯ 
- Мама! Мамочка! 
- Мама! 
Моя голова просто раскалывается. 
Натягиваю одеяло посильнее, хочу накрыться с головой. Меня знобит. 
Кажется, дверь в мою комнату хлопает. Дети заходят и выходят, а у меня нет сил даже глаза раскрыть. Похоже, у меня жар, а может быть мне это просто снится.
Если я заболела, то это конец. Мама далеко, а у меня трое пятилетних малышей. Мне даже лекарство некому дать, а у самой нет сил подняться. 
Сколько продолжается этот кошмар я не знаю. 
Но вскоре дверь хлопает, и мой нос улавливает знакомый волнующий запах. Его запах. Его широкая прохладная ладонь ложится на мой лоб. 
- Ты горишь, Лилия… я сейчас! 
Может, я в бреду горячки вижу наяву то, чего нет, ибо как тогда объяснить появление шейха в моем доме?! 
- Дядя Омар! 
- Мама заболела! 
- Мама лежит, не встает… 
Доносятся до меня детские голоса моих малышей. 
- Давно она так лежит? – спрашивает шейх с легким акцентом. 
- С утра не вставала, а уже день. 
- Сейчас будем вашу маму лечить. – решительно заявляет шейх.
Потом все стихает. В следующий раз я прихожу в себя, когда мне на лоб кладут мокрую марлю. Вокруг меня врачи. Я дома, в своей спальне. Кажется, мне поставили капельницу. 
Мышцу жалит укол. 
- Дети… дети… - еле шевелю я губами. 
- С вашими детками все в порядке, с ними господин аль Шараф.
- Мама! 
- Мы тебя любим!
- Выздоравливай! – слышу я родные голоса.
- Я люблю тебя, Снежная Лилия! – шепчет мне на ухо голос шейха. – Я присматриваю за детьми, не переживай!
- Госпожа, я смотреть за детьми! Они сказать, какой еда любить, я готовить! – почему-то появляется в моем сознании ломанный английский Салимы. А она-то как здесь оказалась?!
- Доченька, давай уже поправляйся! У меня скоро свадьба!
Вот на голосе мамы я окончательно прихожу в себя. Открываю глаза. Я не дома. В богато убранной спальне в роскошном стиле. Сажусь на королевской кровати. Голова кружится. В глаза бьет яркое солнце. Окна приоткрыты и оттуда льется знойный ветерок. Где-то вдали будто чудится плеск волн.
- Не так резко, доченька, - приговаривает мама, сидя рядом. – Ты еще очень слаба.
- Мама… - разлепляю я губы. – Где я? Что это все значит?
- Ты заболела, доченька. – мама подносит к моим губам стакан с водой, и я жадно выпиваю его до конца. – Резко свалилась с вирусом. Хорошо, хоть Амир, Амин и Дана сразу поняли, что с тобой неладное. Они подняли трубку твоего телефона, когда я звонила утром, и рассказали мне. 
- Боже, страшно подумать, как испугались мои малыши, бедные дети!
- Они спасли тебя, Лиля! Я как узнала, сразу сообщила Омару, он тут же взял свой самолет и полетел за вами.
- Значит, он мне не причудился?
- Нет. Он тут же вызвал врачей, те поставили диагноз, и Омар привез тебя к себе. 
- А дети?
- Вместе с детьми, разумеется!
В комнату, на наши голоса прибегают мои карапузики.
- Ты очнулась, мамочка!
- Ты выздоровела!
- Пойдем на пляж!
Я обнимаю своих детей, и плачу от страха за них. Ну как я могла так расклеиться? Как могла так сильно напугать их?
- Мама еще очень слабая. – напоминает бабушка. – Она еще неделю лежать будет, а на пляж пойду с вами я!
  
ГЛАВА 37
 
ГЛАВА 37
ЛИЛИЯ 
Дети и мама выходят. Я отдыхаю какое-то время, а потом мне надоедает просто так лежать. Я встаю. Я еще очень слабая, голова кружится, но лежать я больше не могу. Хочу хотя бы попить чаю. 
Это – действительно дом Омара. Тот самый, куда он нас приглашал, когда в гости заявились две его бывшие жены. Я узнаю комнаты, помещения. В доме как будто тихо и пусто. Наверно, Омар на работе. А слуги неслышно выполняют работу по дому. 
 
Из какой-то комнаты слышен детский плач. Настойчивый, горький. Мой материнский инстинкт тут же поднимает голову. Не так давно мои малыши тоже были младенцами, и этот отчаянный вопль я хорошо помню, причем в тройном размере, когда Амир, Амин и Дана плакали сразу втроем, одновременно. 
Спешу на этот самый плач, а сердце при этом болезненно сдавливается. В роскошно обставленной комнате, в нежной девчачьей розовой колыбельке, точно, как у принцессы, кричит малышка. Девочка одета в подгузник, белоснежный комбинезончик и кружевной чепчик. 
Малышка просто очаровательная. Я подхожу к ней, и улыбаюсь. Это ведь маленькая Даночка! Именно такой моя малышка была пять лет назад, когда только родилась.
- Ну и что ты плачешь? – умиляюсь я карапузику. 
Малышка замолкает. Хлопает на меня глазками. Наверно, моя речь непонятна ей, хотя ей несколько недель отроду, она не понимает ни один язык, только интонацию.
Малышка смотрит на меня, а потом как разрыдается горьким плачем.
- Ну что ты, солнышко, ну не плачь, - уговариваю ее. 
Бесполезно. Малышка плачет и плачет. Наверно, голодная, или подгузник полный. Бедная, скорее всего это дочь погибшей жены Омара. Малышка совсем крохотная, а уже потеряла маму. Мое сердце сжимается сильнее. Я как представлю, что мои дети могли бы остаться без меня, так и вздрогну. 
- Иди ко мне, солнышко, вот так! – осторожно беру малышку на руки, по памяти укладываю ее так, чтобы ей было удобно на руках. Ведь сама не так давно нянчила дни и ночи напролет своих карапузиков. 
Малышка у меня на руках успокаивается и засыпает. Ну надо же, ласковое солнышко, просто хотела на ручки! 
Я баюкаю ее, слегка покачиваю, и мне становится так радостно, так хорошо на душе! Мои карапузики выросли, и их уже особо не поняньчиешь, а я так скучаю по этим материнским радостям. 
- Ты встала? – раздается позади ЕГО голос. 
Резко оборачиваюсь с малышкой на руках. 
Омар смотрит на меня сверху вниз, и в глазах его столько нежности.
- Вот… малышка плакала. – оправдываюсь я. – Я вышла ее успокоить.
- Похоже ты ей понравилась. – замечает Омар.
- Это твоя дочь? – уточняю я.
- Да. 
Улыбка стирается с лица Омара.
- Мне очень жаль, что твоя жена погибла.
- Мне тоже, Лилия. – признается Омар. – Я не любил Набиху, но смерти ей ни в коем случае не желал.
- Почему она умерла? Сейчас же современная медицина, у тебя много денег, связи, возможности! – не пойму я. 
- На все воля Всевышнего. – поднимает глаза к небу Омар. – У Набихи на фоне беременности развился тромбоз. Тромб оторвался во время родов. Она ушла быстро. Не мучилась.
- Какой ужас, какой кошмар… - кладу я спящую малышку обратно в кроватку. – Она ведь совсем молодая была.
Омар кивает.
- Болезнь не щадит никого, Лия. Теперь я – вдовец. Один воспитываю Марьям.
- Ты назвал дочь Марьям?
Омар кивает.
- Красивое имя. Мария, по-нашему. Маша. Машенька.
Омар улыбается. 
- Машенька – хорошо звучит. – соглашается шейх без спора. – А ты как? 
- Спасибо, что прилетел за мной, и спас меня и детей!
- Я не мог потерять еще и тебя, Лилия! – заявляет шейх, сокращает расстояние между нами, и запечатлевает на моих губах поцелуй.
  
ГЛАВА 38
 
ГЛАВА 38
ЛИЛИЯ
Я просыпаюсь от дикого топота. Кто-то визжит и бегает по лестнице как слон. Точнее, как стадо слонов, или верблюдов, что логичнее в антураже пустыни.
Я встаю. Уже вечер. Придремала днем, все же слабость после болезни дает о себе знать. Выхожу из комнаты. Визги и топот усиливаются.
- Аллах… - в коридор из комнаты Машеньки выглядывает Салима. – Господин, можно потише?! 
Я слышу в ее голосе укор, и мне становится интересно, что же такое происходит сейчас в доме шейха.