Черный Волк, Белый Ворон (СИ)

Она молча стояла в стороне каждый раз, когда охотнику приходилось заводить новый разговор, от которого он не мог отказаться. Прошло много времени, прежде чем они добрались до огромной центральной площади, на которой уже собирались люди.
— Извини, почему-то все думают, что если улыбаться мне, то мой дядя будет благосклонен к ним, — выдавил скупую улыбку парень, устав от пустых бесед.
— И что же делает твой дядя? — решила все же уточнить Веда.
— Управляет городом, — без намека на хвастовство сказал Влад, поворачиваясь к девушке. Заметил ее расширенные глаза и вздернутые от удивления брови.
— Хочешь сказать, я бегала с ножницами по дому главы Верхнего Горьевска и рвала в придачу цветы в его саду? — уточнила она.
— А еще сказала, что его лекарь ничего не умеет, — подтвердил охотник.
— Так и есть, — проворчала девушка.
— Тебе виднее, — качнул головой младший Гордеев, рискуя растерять все свои цветы. — Идем ближе, скоро начнется.
Он осторожно подтолкнул Ведеславу к небольшой сцене в центре площади, будто и не замечал вопросы, которые собирались вырваться из ее рта. А может и не собирались. Веда прекрасно знала, что за правду всегда надо платить. Подходят либо монеты, либо другая стоящая правда. И она сомневалась, что Влад будет добр к ней и примет несколько медных или серебряных, а делиться собственными секретами она не была готова.
Девушка постаралась отвлечься от охотника и перевела взгляд на готовящихся актеров. Их она и правда видела впервые, сколько бы они с Радамирой ни путешествовали, театры увидеть ей не удавалось.
Влад поставил девушку перед собой, чтобы никто не толкал ее, когда проходил мимо. Когда толпа наконец-то перестала шевелиться, и каждый занял свое место на площади, Веда оказалась прижата к груди охотника, чувствуя лопатками сильный стук его сердца. Постаралась отвлечься от шумных людей вокруг и унять панику, которую она ощущала каждый раз в столь людном месте.
На сцену поднялся мужчина, одетый в нечто похожее на кожаные доспехи. Хмуро оглядел пришедших, вознес руку к небу и заговорил звонким голосом.
— Беда пришла в Замковье, люди добрые! Страшная беда! О, страшная! Земля чернеет, урожай гниет и гибнет. Что делать, что же делать? — начал трагично мужчина, а толпа стала охать и ахать. Веда закатила глаза, но продолжила смотреть и слушать, подхватывая общий интерес. — Но наш мудрый король Дмитрий не дремлет! — и вновь возгласы, но только радостные. — Тише, тише, — призвал их к молчанию рассказчик. — Замковье будет спасено, ведь у нас есть великие Белые Вороны. — Кто-то стал кричать, восхваляя охотников, другие освистывали их и бросались грязными, недостойными словами. Веда повернулась к Владу и подняла глаза, чтобы увидеть его лицо; оно осталось неизменным, темные глаза внимательно смотрели на сцену, на которую выходили двенадцать мужчин в белых костюмах и с масками белых воронов.
— У тебя тоже такая есть? — шепнула травница, вставая на носочки, чтобы дотянуться до чужого уха.
— Ты же понимаешь, что это все ради забавы, да? — поинтересовался парень, наклоняясь до уровня Ведеславы.
— Серьезно? А я думала, в театрах только правду показывают, — хмыкнула она, поворачиваясь обратно к представлению.
Мужчины-вороны уже ушли, появились деревянные фигуры деревьев и домов, где-то за кулисами кто-то издавал звук, похожий на топот лошадиных копыт. Это продолжалось не больше минуты, и вот Вороны вновь предстали перед толпой. Губы Веды сами собой растянулись в улыбке. Взрослые, хорошо сложенные мужчины держали между ног палки, на концах которых были тканевые головы лошадей, набитые сеном. В руках они держали деревянные мечи.
Влад громко и тяжело выдохнул, прикрывая лицо ладонью. Маски птиц — это одно, но сейчас стало действительно стыдно.
Вороны заговорили.
— Не бойся, народ! — закричал один мужчина, поднимая меч.
— Мы сильны и едины, — присоединился к нему второй, повторяя движение.
— И мы победим недуг, спасем Замковье и вернем вам покой! — громко добавил третий, и на последнем слове абсолютно все Вороны подняли свое деревянное оружие.
 
Больше никто не говорил. Мужчины бегали по сцене, устраивая бои с выскакивающей на них нечистью и другими упырями. После каждой победы они обращали внимание на толпу, требуя их поддержки.
Под конец Вороны добрались до туда, откуда идет Мор. Они с трудом отбивались от темных хлыстов, которые были обычными кусками ткани. Кого-то даже ранили, и по сцене расплескалась кровь какого-то животного. Нескольким женщинам в первых рядах стало дурно.
И после схваток с тканевыми тенями, охотники все же победили, вспыхнул яркий свет, кто-то поджег немного пороха, и толпа захлопала.
— Вороны победили! И они победят, единство Воронов и их сила ключ к нашему спокойствию! — на сцену вернулся мужчина, который говорил в самом начале, знаменуя конец представления.
Влад тут же потащил Веду вон из толпы, чтобы не толкаться потом. Они неторопливо побрели в сторону дома Ивана Молотова. Девушка сама схватилась за локоть охотника, пока они шли между людьми, а потом не стала отпускать.
— Если у тебя в Велекамье нет деревянной лошадки, я буду разочарована, — сказала травница, сухо улыбаясь.
— В следующий раз мы пойдем смотреть представление про травников и травниц, — сморщил нос Влад, борясь с лучами солнца.
— Не думаю, что такое есть, — отмахнулась Веда. — Мы не такие великие, как Белые Вороны.
Влад улыбнулся, прекрасно слыша иронию в девичьем голосе, еще просмотренное представление добавило ей еще больше поводов для шуток в сторону охотника.
— Если не почёт, так удобства, как считаешь? — улыбнулся он, становясь по правую руку от неё, сопровождая в столовую.
Веда не ответила, идя вперёд, расправив плечи. Ей было любопытно, как выглядит дядя охотника.
Они вышли к столовой, освещённой множеством свечей, за огромным столом сидел один единственный мужчина. Светлые волосы падали ему на плечи, а глаза были тёмными, словно древесная кора. Травница смотрела будто на Влада через несколько десятков лет, так сильно они были похожи.
— Дядя, это Ведеслава, самая умелая травница, которую я встречал, — представил девушку Влад. — Веда, это мой дядя, Иван Молотов. Глава этого города и…
— И просто хороший человек. Влад всегда не умел правильно меня представлять, — Иван быстро поднялся на ноги, подходя к девушке. Осторожно взял её руку и приветливо сжал, показывая, что ей в этом доме рады. — Присаживайтесь, пока еда не остыла, а уже потом поговорим.
Веда улыбнулась и пошла следом за охотником, села тоже рядом, хотя размер стола и количество чистых тарелок и приборов позволяли не ютиться на соседних стульях. Но рядом с парнем сейчас ей было спокойнее.
Они молча ели, запивая всё хорошим, креплёным вином, бледные щёки девушки в миг порозовели, а в желудке разлилось приятное тепло. Еда была очень вкусной. Мясо ягнёнка таяло на языке, как и отваренный картофель.
Влад иногда поглядывал на свою травницу, не поворачивая головы, и проверял, как она себя чувствует, но пока всё было хорошо.
— И как же вы познакомились? Как я понял, ты не из столицы, Ведеслава, — поинтересовался Иван, когда все отложили приборы и опустошили бокалы.
— Я не очень удачно встретил своих первых упырей. Знаешь, дядя, они ещё более отвратительные, чем их описывают в книгах, которые ты мне читал, — усмехнулся Влад. — Веда помогла мне, и я сделал то, зачем ехал через Лесовье, предложил ей пойти со мной.
— Лесовье, значит, рядом с этой деревней и правда очень красивые леса, — качнул головой Молотов.
Веда оторвала глаза от разглядывания кружевной скатерти и взглянула на мягкие черты лица Ивана. Ей всегда казалось, что он не видит ничего дальше своих домов.
— Вы бывали там? — спросила она.
— И не один раз. Видишь ли, Ведеслава. Я родился и вырос здесь, но моя сестра с десяти лет жила в Велекамье, воспитывалась при прошлом короле. А я тосковал по ней так сильно, что упрашивал родителей навещать её как можно чаще. И каждый раз мы ехали через Лесовье, останавливаясь там на ночлег. Хорошее место, — улыбнулся мужчина, делая глоток из своего бокала.