Эпоха перемен (СИ)

Я хотел сагитировать его присоединиться к нашим занятиям с Гией, но Лёха, после пары тренировок, как-то охладел к этому делу. Лишь потом я сообразил, что ему элементарно не хватало энергии: он ведь, в отличие от меня, оставался без «внешней подпитки».
Тогда я как-бы невзначай стал приглашать его в аудиторию нашей группы, после окончания самоподготовки, когда остальные ребята расходились по своим делам — музыку послушать, книги обсудить, так, потрещать о будущем. А заодно перекусить припасами, которыми меня с избытком снабжала Мирослава.
Лёха оказался интересным собеседником. Обладая парадоксальным взглядом на вещи, он был силён не только в юморе, но и в любых делах, требующих нового взгляда и нестандартного подхода. Я даже пообещал себе, что обязательно возьму его в команду, если всё-таки решусь начать авантюру с продвижением себя в качестве редкого специалиста по пиару и политтехнологиям.
Однажды я позвал его потусить со мной и Мирославой в субботу в модный в то время рейверский клуб «Птюч». Для этого пришлось придумать историю с якобы бесплатным получением флаеров, которых остался излишек. Впрочем, Лёху уговаривать долго не пришлось.
Уже в клубе я с удивлением увидел, что за его внимание развернулась нешуточная борьба между крутыми девчонками. Даже Мирослава иногда бросала на него такие взгляды, из-за которых у меня в груди начинало шевелиться нехорошее чувство, подозрительно похожее на ревность.
Впрочем, удивляться мне не следовало. Нужно было всего лишь трезво взглянуть на Лёху непредвзятым взглядом. У него в роду были настоящие японцы, так что выглядел он эдаким экзотическим красавцем, которому можно в анимэ сниматься без грима.
Из «Птюча» он уехал без нас, в компании сразу троих девчонок. А когда мы снова увиделись в воскресенье вечером, выглядел немного помятым, но совершенно счастливым.
Тем временем учёба шла своим чередом: незаметно подкралась зимняя сессия, народ всё чаще засиживался допоздна в ленинской комнате. Я тоже делал вид, что усердно учусь. В семестре я выходил круглым отличником, и небрежение к учёбе, которое могли бы заметить, было опасно. Так что приходилось играть в ботаника.
И вот однажды вечером, в четверг, когда я сидел после отбоя, тренируясь в каллиграфии, ко мне подошёл Лёха и, заговорщически подмигнув, опустился на стул, стоявший рядом. Он положил руки на его спинку, проникновенно посмотрел на меня, и спросил нарочито серьёзным тоном:
— Что, делаешь вид, что учишься?
Я даже растерялся на секунду от такого вопроса. И лишь потом сообразил, что Лёха, как всегда в своём репертуаре, прикалывается.
— Иди ты… — ответил я беззлобно.
— Сань, слушай. Да все ваши знают, что ты ботан и что тебе, скорее всего, автомат поставят.
— По речевой практике автоматов не бывает, — возразил я.
— Да, но… слушай, мне лично кажется, что ты бы сдал экзамен даже будь он завтра. Ты просто такой… ну, такой в общем, — он махнул рукой, так и не подобрав нужный эпитет.
— На выходных куда-то тусить собрался? — догадался я.
— Не на выходных. Завтра! — ответил он. — Со старшиной говорил, на поверке прикроет, дело-то благое…
Мне следовало догадаться, что нечто подобное последует. Лёха из той породы людей, которые принимают с готовностью любую добровольную помощь — не обращая внимание на гордость. Но потом стараются отплатить той же монетой, не откладывая дело в долгий ящик.
— Клуб? Благое? — ухмыльнулся я.
— Клубы разные бывают, — подмигнул Лёха. — Я ж не на пляски тебя зову.
— А куда?
— Скажи, ты прочитал «Лабиринт отражений»? — спросил он.
Где-то неделю назад он дал мне порядком потрёпанную книгу за авторством некоего Сергея Лукьяненко. Имя и фамилия казались мне смутно знакомыми, но где именно они мне попадались я так и не вспомнил. Кажется, было что-то, связанное с кино или шоубизнесом. Может, экранизировали его или спектакль какой поставили нашумевший? До знакомства с Лёхой я фантастикой не особенно увлекался.
Книгу я, кстати, прочитал. Довольно интересно, про жизнь внутри компьютера. Наверняка автор вдохновлялся старым фильмом «Трон» или чем-то подобным.
 
— Ну? — Спросил я.
— Понравилось?
— Хорошая книжка, — кивнул я.
— Хочешь с автором познакомиться?
Пока я делал круглые глаза, переваривая предложение, Лёха продолжал:
— Есть такой книжный магазин на «Тульской». «Стожары» называется. Там периодически проходят заседания клубов любителей фантастки. Так вот, на следующее меня позвали, и оно будет завтра. Там будет несколько самых знаменитых наших писателей. Громов и Лукьяненко будут точно. Ещё, возможно, Логинов из Питера подъедет, но это не точно…
Названные фамилии мне ни о чём не говорили, но я вдруг подумал, что клуб любителей фантастики — это идеальное место, где можно было бы порассуждать о стоящей передо мной проблеме с откатом изменений. Никто у виска не покрутит, в психушку не сдаст. Да даже странным не посчитает! А вот мнение со стороны в моей ситуации может оказаться очень ценным.
— Я иду! — улыбнулся я.
— Вот и договорились, — кивнул в ответ Зимин. — Кстати, книжку не забудь взять! Ты её не пролюбил, надеюсь?
— Нет, в кабинете, в столе моём, — ответил я. — А зачем?
— В смысле зачем? Автограф взять! Представляешь, сколько она через пару десятилетий стоить будет?
— Ясно, — улыбнулся я. — В общем, договорились.
На следующий день, во время обеда, я предупредил Мирославу о том, что задержусь и рассказал ей про клуб, предложив ехать с нами. Однако она отказалась, сославшись на занятость: подготовка к экзаменам шла полным ходом не только у нас.
Машину я давно отдал отцу, так что добираться пришлось своим ходом: сначала до «Бауманской» на трамвае, потом пересадка на «Арбатской» на серую ветку и дальше — до «Тульской». Сами «Стожары», находились довольно далеко от метро, ниже по Варшавке в сторону области. Мы довольно долго прождали троллейбус, потом плюнули и пошли пешком: и без того опаздывали уже.
Магазин оказался довольно большим. Не как «Дом книги» на Арбате, конечно — но с первым этажом «Библиоглобуса» потягаться размерами вполне мог.
Погода стояла морозная, и первые минуты внутри я просто наслаждался теплом внутри.
Заседание клуба тем временем уже шло полным ходом: пара десятков человек сидели за большим столом в правом углу магазина, возле большой стены, обшитой деревянными панелями.
Издалека мне показалось, что эти панели завандалены хулиганскими надписями, и я успел подумать: «Книжный магазин всё-таки! Могли бы и поменять или хотя бы почистить… понятно, что времена у всех тяжелые, но чтобы так…» А потом Лёха шепнул мне на ухо:
— Видишь вон надписи на стене?
Я молча кивнул.
— Каждый фантаст, который тут выступает, потом расписывается на стене. Там все-все наши знаменитости есть, и не только наши. Круто, да?
— А… — кивнул я. — Понятно.
Из-за стола встал худощавый человек с редкой бородкой, после чего, иллюстрируя свои слова жестами, произнёс:
— Вот этот образ: остывающая мёртвая планета, огромный ледяной океан и на его орбите — подводная лодка, впечатлил меня больше всего. Да, это было красиво! Так что концовка явно удалась!
Меня холодный пот прошиб: лодку ВМС США типа «Толедо» вышибло на околоземную орбиту после первого океанского плюма, высосавшего энергию из половины Атлантики и оставившей на его месте ледяную пустыню… это случилось где-то за месяц до моего отбытия, во время второй фазы.
— Пойдём скорее! — улыбнулся Лёха и потянул меня за руку.
Мы заняли свободные места за столом. Я оглядел присутствующих. Много знакомых типажей: молодые неформалы, всё ещё не старые советские интеллигенты, с горящими глазами рассуждающие о совершенно абстрактных вещах, не обращая внимания на прорехи в районе локтевых сгибов на старых китайских свитерах…
На этом фоне выделялся один молодой человек, сидящий чуть поодаль: брюнет, немного полноватый, с живой мимикой и умными карими глазами. На вид ему было года двадцать три.