Ведунья. Проклятая любовь (СИ)

  
12. Куртка
 
Старуха приближалась к Насте, размеренно и легко, словно плыла по воздуху. Но Настя прекрасно слышала стук её клюки об асфальт. Страх подступил, но не сказать чтобы сильный. Гораздо сильнее было огорчение. Так случается, когда заканчиваешь чистку аквариума в кабинете какого-нибудь директора крупной компании, и тут входит «сам». Хорошо, если просто попросит убраться нафиг. Хуже — когда радостно приветствует и задерживает еще на час, чтобы переставить камни, разровнять «песочек» и оттереть все до единого чуть заметные зелёные пятнышки со стекол, трубок и декораций. А потом еще и оставшиеся полторы говняшки сачком выловить. А потом еще раз переставить камни. А тебя уже ждут в другом районе.
Настя вздохнула и остановилась, готовясь к встрече с неизбежной неприятностью. Старуха, видя её спокойствие, одним мигом выросла перед ней. Правильно, чего время тратить на ходьбу! Настя склонила голову вбок, скривила губы и сказала:
— Здравствуйте, бабушка.
Ведунья оглядела её донельзя суровым взглядом, пока Настя ждала приговора, и изрекла одобрительно:
— Наказы мои блюдёшь.
— Ага, — отчиталась Настя и указала пальцем на прическу. — Заколка вот. Чай, кофе не пила со среды. Ба, я хорошая. Может, не надо меня больше проклинать, а?
Ультрамариновые глаза призрака моментально загорелись таким губительным, мощным сиянием, что Настя покрылась холодным потом. Нет, всё-таки спецэффекты у бабки были просто огонь.
— Зипунок¹ скинь, — услышала Настя приказ. Ведьма клюкой зацепила её за карман розовой куртки, и Приблудова не удержалась от жалобного писка. — Скинь, скинь.
— А? Куртку? — пролепетала, не понимая, Настя. — Ба, я ж замёрзну!
— Замерзнешь разок, чтобы в могилке не стыть, — сверкнула старуха цепким взглядом и пропала прежде, чем Настя проканючила:
— Ну, ба! Ну, ба! — громче позвала она и взмахнула рукавами: — Ну, как я без куртки буду?
Но старуха не отозвалась. Настя захныкала, швырнула рюкзак под ноги и стащила с себя любимую тёплую куртку. Холодный осенний воздух обхватил её вспотевшую спину, сжал ветряными ладонями шею, прокатился по голым рукам сыпью мурашек. Настя не любила носить кофты и предпочитала работать в футболках — так отпадала вероятность намочить рукава. А розовую куртку её уговорила купить Дашка: шмотка стоила дорого, но на Насте сидела отлично. Почти час уговаривала! Настя в итоге купила куртку и приросла к ней с прошлой весны. Тёплая, яркая и удобная — что ещё нужно молоденькой девушке, чтобы хорошо себя чувствовать осенью? Настя была в ней похожа на большую нежную зефирину.
Приблудова, плача, скомкала куртку и бросила от себя прочь. Подобрала рюкзак, нацепила его на холодные плечи и пошла дальше, напуганная и расстроенная. Сколько ещё это будет продолжаться? Что нужно старой извращенке? Где теперь Настя найдет вторую такую чудесную куртку и когда купит?
— Девушка, — окликнул сзади добрый голос.
Настя, растирая слезы, повернулась. Пожилой мужчина протягивал ей выброшенную одежду:
— Вы, кажется, потеряли, — он всучил Приблудовой куртку.
— Сп-пасибо, — прорыдала Настя и, прижимая к себе дорогую вещь, пошла искать мусорный бак.
«Заболею, нафиг, — думала, дрожа от холода и роняя слезы, Приблудова. — Заболею и умру. Вот чего бабка добивается».
Она добрела до «Кофе Дока» и забурилась внутрь в надежде хоть немного отогреться. И хлебнуть чего-нибудь горячего.
Валера изменился в лице, увидев плачущую Настю в одной футболке, и тут же оказался рядом.
— Я бы тебя протроллил на тему закаливания, но разреши просто спросить, что случилось? — сказал он, сочувственно глядя на Настю.
— Ни. Чего, — всхлипывающая Приблудова уставилась в стол. — Все хорошо. Валер. У тебя есть какой-нибудь напиток, только не кофе и не чай?
Зорин ещё больше насупился.
— Вот это сейчас звучало, как плевок в душу, Приблудова. Ты больше не фанат моего капучино?
— Твой капучино очень классный, — грустно сказала Настя, обхватив себя руками. — Но мне нужно нечто, сделанное не из зерен и листьев.
 
— Ты меня пугаешь. То тебе железо подавай, то теперь это... Фестиваль странных запросов продолжается. Ты не беременна, часом?
— Нет, — сказала Настя. — Так что у тебя есть?
— Какао? С маршмеллоу?
— Зорин, — убитым голосом поведала Настя. — Учи ботанику. Какао — это бобы. А бобы — это зерна.
— Каркадэ? С лимоном? Это цветы суданской розы.
Настя вяло кивнула.
— Пойдёт.
Валера пожал плечами и удалился, затем принес Насте терпкий, кисленький напиток. Приблудова устало тянула его из чашки и согревалась. День выдался во всех смыслах неудачным. Еще и Серёга взбрыкнул, толком не начав встречаться с Настей. А если он такой же себялюбивый хмырь, как и Кикус? Если он тоже любит помыкать и требовать, если все его заверения в нормальности нужны только для того, чтобы затащить Настю в постель?
По стёклам кафе забарабанил дождь. Настя поняла, что её ожидает путешествие по слякоти без куртки и тихо расплакалась, сжавшись в комок. Зорин какое-то время нервно протирал стаканы за барной стойкой, косясь то на Настю, то на других посетителей, то на директорский кабинет, и, в конце концов, резким шагом подошёл к ней, присел рядом, взял за руку.
— Nasty. Ну что такое? Какой из тараканов взбесился и покусал тебе мозг? Давай его прихлопнем вместе? И почему ты решила, что сейчас лето?
Настя оторвала кулачок от глаза, покосилась на Зорина и всхлипнула:
— У меня украли куртку.
— Нормально, — рассудил Зорин. — Не, мобильник стащить ещё куда ни шло. Но куртку... Это вин, Приблудова. Кто-то определённо замёрз сильнее, чем ты.
— Тебе смешно, — расплакалась Настя.
Валера вновь боязливо покосился на кабинет и погладил Приблудову по волосам.
— Не хнычь. Сейчас сообразим. У тебя же есть Зорин, так о чем париться?
Он убрался за двери кухни и вернулся со своим чёрным пальто.
— Жалую. С барского, как говорится, плеча, — он важно протянул пальто Насте.
Та, опешив, подняла на него голубые глаза.
— Валер, а ты в чём домой пойдёшь?
— У меня есть запасное, — тот скосил взор влево. — Я же аристократ, не забывай.
Настя тут же сообразила, что Зорин врёт.
— Нет у тебя запасного, — с уверенностью заявила она. — Не надо. Я доеду. Как-нибудь, — Настя взглянула на часы и поняла, что ещё успеет на трамвай до метро.
Она толкнула пальто Зорину и, положив полтораста туберов на стол, хотела направиться к выходу. Но Валера поймал её за сумку.
— Там льёт, Придурова, — строго сказал он. — Не тупи, а. Бери пальто.
— Пусти, — шикнула Настя. — Я девочка взрослая, сама знаю, что мне нужно.
— Без одежды не пущу, — упёрся Зорин. — Не хватало тебе заболеть ещё. Не будь идиоткой!
— А ты как без пальто? — упрямилась Настя.
— Забыла, откуда я? У нас дождь — это почти символ города!
Он привлек протестующую Настю к себе и принялся напяливать на неё пальто. На шум из кабинета выглянула ухоженная молодая женщина в костюме менеджера, и, увидев сцену, подошла к дерущимся.
— Валера, что здесь происходит? — холодным тоном спросила женщина.
Валера отпустил Настю и побледнел.
— Ничего, Станислава Брониславовна.
— Как это — ничего? — осадила его женщина и обратилась к Насте: — Вы — посетительница?
— Я? — растерялась Настя. — Да. То есть, нет, я подруга Валеры, я просто...
— Очень интересно, — отчеканила Станислава Брониславовна. — Валера...
— Я просто потеряла... — начала отмазывать Зорина Настя.
— Девушка, я не с вами разговариваю! — грубо прервала Приблудову директор кафе (а именно эту должность Настя разглядела на её бейджике). — Валера, объясни мне, пожалуйста, кто эта особа, и почему у неё твоё пальто?
Зорин вытер нос и сказал:
— Потому что она замёрзла.
— А почему тебя должно волновать, в чём посетитель приходит к нам в кафе, и что при этом чувствует?