Имперец. Том 5 (СИ)
Она снова ехала в вагоне, встающем на дыбы, а затем оказывалась в крошечном железном гробу, хотела кричать и не могла издать ни звука, а ребят нигде не было.
С трудом выпутавшись из липкого кошмара, Корсакова рывком соскочила с кровати и, наплевав на весь этикет, решительно зашагала к двери между супружескими покоями.
Гостевая комната оказалась пуста, и Василиса отправилась в спальню, решив, что Алекс не обидится, если она пристроится ему под бочок.
Но и в спальне Мирного не нашлось.
Чувствуя легкую панику, Корсакова отправилась в последнее место, где можно было найти Александра и — удача! — под плотно закрытой дверью сияла полоска света.
Князь Калужский сидел в своем кабинете, зарывшись в бумаги, и что-то сосредоточенно писал в ежедневник. Юноша поднял голову на звук открывающейся двери, и его хмурое сосредоточенное выражение лица мгновенно смягчилось, едва он увидел свою невесту.
— Василиса? Что-то случилось?
Девушка застыла на пороге, чувствуя себя если не дурочкой, то, как минимум, трехлетней трусишкой, и неуверенно произнесла:
— Нет, ничего.
Александр встал из-за стола, но Василиса махнула рукой:
— Сиди, я не хотела тебя отвлекать. Просто… — девушка споткнулась, не решаясь признаться в глупой причине своего явления.
Но, видимо, ее жених все равно все понял.
— Дай мне пять минут, — попросил он, присаживаясь обратно за стол.
Василиса кивнула, выбрала одно из гостевых кресел, забралась туда с ногами и… Пять минут спустя мирно сопела, под такое умиротворяющее шуршание бумаг.
Калуга, княжеский особняк, Александр Мирный
Кто считает женщину слабым полом, просто никогда не пытался отвоевать у нее половину кровати.
Моя хрупкая, нежная невеста, которую я из банальной лени решил не носить в ее покои, а положил в свою кровать, спустя полчаса попыталась выселить меня с собственной жилплощади!
Ну, на самом деле это было бы мило, если бы не одна проблемка — Василиса металась во сне, а значит, девчонку догнали кошмары.
ПТСР — такой себе предсвадебный подарок, и я размышлял, хватит ли у Василисы прочности справиться с этой проблемой или придется искать психолога. И я не был силен в великосветском этикете, но подозревал, что если кто-то посторонний узнает, что у княгини Калужской дважды в неделю прием у мозгоправа, возникнет некоторая этическая проблемка для местного общества.
По моим меркам, конечно, ничего особенного-то не случилось. Но у каждого человека свой предел стресса, с которым он может справиться. Я помню то славное время, когда одна страна кончилась и началась другая, и всем стало не до дембелей горячих точек.
Один мой товарищ проламывал стены кулаками, и каждый из нас боялся, что однажды вместо обшивки стены будет проломлен череп его жены.
Я потер затылок и поморщился. Ладно, время покажет. В конце концов, цесаревич мне немного должен, организует неболтливого врача.
За завтраком мы все были немного рассеянны. Василиса смущалась, я просто не выспался, а Иван не отлипал от экрана своего телефона.
— Эх, хотелось мне, конечно, покуролесить здесь, но дела-дела. Надеюсь, вы тут тоже не задержитесь, все-таки семестр в самом разгаре, — парень поднял на меня выразительный взгляд.
Я не мог отказать себе в удовольствии и изобразил полное непонимание, от чего цесаревич недовольно цокнул.
Тем не менее мне хотелось все-таки успеть хоть что-то глянуть, прежде чем ехать приключаться с Его Высочеством. Так что мы тепло попрощались с бояричем Новиковым и тот укатил в закат под конвоем новой охраны.
— Транспорт готов, Ваше Сиятельство, — уведомил меня управляющий, когда Иван отбыл.
В распоряжении особняка имелось несколько машин разного класса, но судя по году выпуска, их сюда докупали прямо перед моим княжением. Я не стал нарушать традиции и выбрал «Руссо-Балт», правда, этот был образцом классического седана, но тем не менее.
Василиса упорхнула к себе переодеться «из домашнего», которое выглядело как парадное, я же хотел потянуть кофе в ожидании невесты, как мое мирное утро нарушил телефонный звонок.
Звонила контора, в которой я по совету Нахимова нанимал охрану для Корсаковой.
— Ваше сиятельство, добрый день, — поздоровался мужчина на том конце провода.
— Добрый, Кирилл, добрый, — спокойно ответил я, понимая, что сейчас меня ждет ну очень малоприятный разговор.
— Ваше Сиятельство, тут такое дело… — собеседник замялся. — Я не смогу продлить наш контракт на охрану вашей невесты.
— Вот как? — изобразил вежливое удивление я.
Вообще, я рассчитывал, что сейчас начнется попытка поднять ценник. Ну, все-таки нанимает уже не простолюдин, а целый князь, для своей невесты, да и работенка оказалась опасная. Но все на самом деле было куда прозаичнее.
— Я понимаю, что охрана важных персон — это всегда высокий риск, но я не могу набрать новую группу сопровождения, — признался собеседник. — Никто не хочет ввязываться в проблемы между аристократами.
Я помолчал, размышляя над ситуацией.
— Поймите меня правильно, Ваше Сиятельство, мы — наемники, одни из лучших, конечно, но не личная дружина. И никакой гонорар не покроет риски оказаться втянутым в войну родов, — продолжил он, по-своему оценив мое молчание.
— Войну родов, Кирилл, — медленно проговорил я, — подписывает наш государь. Что-то я не припомню, чтобы какой-нибудь род успел объявить мне войну, а Его Величество ее одобрил.
— Так-то да, Ваше Сиятельство, — не стал спорить собеседник, — только все понимают, что поезда просто так не взрываются.
Ну, еще бы! Они взрываются, если в них инкогнито едет наследник трона, а не какая-то там безымянная невеста трехминутного князя.
Но ладно.
— Хорошо, я вас услышал, — сухо ответил я.
Технически у меня денег бы хватило купить всю контору с потрохами. Вот только зачем они мне, если уже сейчас испугались? Страх ведь — худший спутник бойца.
Собеседник еще что-то успел ляпнуть в духе — вы только княжичу Нахимову не жалуйтесь — но я нажал отбой. Тоже мне, наемники…
— Что-то случилось? — негромко спросила вошедшая Василиса.
— Да нет… — вздохнул я. — Так, рабочие моменты. Поехали осматривать наши земли?
— Поехали, — улыбнулась моя невеста.
Москва, Лефортовский дворец, Максим Меншиков
Быть главой большого, богатого рода — это полный головняк.
Максим сидел в своем кабинете, который как-то очень быстро оброс книгами, папками, какими-то статуэтками и фотографиями, и листал бесконечные документы.
Прошедшее собрание рода, который теперь Максим имеет удовольствие возглавлять, оставило у парня неизгладимые впечатления. Родственники сначала решили парня прогнуть, а когда не получилось, попытались переиграть договоренности, достигнутые при его отце. Когда и это не удалось, просто и без изысков начали грызться друг с другом.
И продолжают заниматься этим по сей день!
Половина из них мечтает перераспределить имеющиеся ресурсы, называя другую половину неблагонадежной. Неблагонадежная половина считает, что первая охренела и должна лучше работать.
И они обе единым фронтом присели на уши Максиму, в надежде склонить его на свою сторону. В дело шли не только лесть, разговоры о великом и поношение папеньки, такого нехорошего и недальновидного, но и такие банальные и старые как весь мир средства — взятки.
Сегодня вот родственнички побили вообще все рекорды креатива и прислали в качестве весомого аргумента в свою пользу… девушку. Нет, девица-то, конечно, была самый сок, но ссориться с Нарышкиным из-за какой-то юбки, ну…
Его совсем малолетним идиотом считают, что ли⁈
Максим раздраженно захлопнул папку с документами, как раз когда телефон на столе призывно зажужжал.
— Привет, Мария, — поздоровался юноша, пытаясь из огромного вороха дел сделать три упорядоченные кучки.
— Ты не в духе, — констатировала княжна Нарышкина, сразу же уловив настроение своего жениха.