Золотая клетка
Покинув самую большую лечебницу, Кива направилась именно в сад, прошлась немного по мощенной камнями тропинке и свернула с нее. Сандалии утонули в сочной траве, вечернее солнышко пригревало, изгоняя холод из костей. Кива бесцельно брела, пока не дошла до мостика, перекинутого через тоненький ручеек, где остановилась и оперлась на деревянные перила, чтобы собраться с мыслями.
– Ой-ой, опять этот серьезный вид!
Услышав знакомый голос, Кива замерла, не обращая внимания на вызванные им чувства – на все чувства. Собравшись с духом, она обернулась к хозяину голоса, который как раз подошел и остановился рядом.
Джарен Валлентис, или принц Деверик, как его знала большая часть мира. Ее товарищ по бегству из Залиндова, попутчик, некогда – друг, некогда, возможно, больше, чем друг. А еще кровный враг ее семьи.
Ее кровный враг.
– Это мой обычный вид, – ответила Кива, стараясь не пялиться на него. Синяя рубашка с золотым шитьем по воротнику восхитительно шла ему, равно как и отлично пошитый черный камзол со штанами. Отвести взгляд оказалось чудовищно сложно.
– Да, но все равно слишком уж серьезный, – заявил Джарен и потянулся заправить ей за ухо прядь темных волос, растрепанных ветром.
У Кивы внутри что-то дрогнуло, и она рассердилась на саму себя. Такие знаки внимания от Джарена были обычным делом. Даже в Залиндове он вел себя предельно дружелюбно. С самого побега Кива пыталась держать его на расстоянии вытянутой руки, но ее выдержка давала течь. Он будто родился для того лишь, чтобы искушать ее и отвлекать от исполнения долга.
Это недопустимо.
– Хорошо провела день? – спросил он, встречаясь с ней своими необыкновенными золото-голубыми глазами.
Кива поправила одежду – простое зеленое платье с тонкой белой кофтой – и задумалась над ответом. Только благодаря Джарену она оказалась в Серебряном Шипе: он попросил кого-то об услуге, и в итоге ее разбудили на рассвете и вывели из Речного дворца, давая уникальную возможность провести целый день в лучшей лекарской академии королевства.
У Кивы была куча причин ненавидеть наследного принца, но жгучая ненависть, которой следовало гореть внутри, все никак не разгоралась. И за это она винила Джарена. С самой первой их встречи он был заботлив, рассудителен и полностью ей предан. Даже когда она выяснила, что он лгал ей о том, кто он на самом деле, она все равно не смогла отвернуться от него и бросить его умирать от ран в тоннелях под Залиндовом. Она пыталась – отчаянно пыталась – ожесточиться по отношению к нему за те недели, что они провели во дворце его семьи в горах Танестра, а потом по пути в Валлению, но тщетно. Его было слишком, забери его боги, легко любить. И поэтому все, что Кива собиралась сделать с ним и его семьей, становилось куда сложнее воплотить.
Впрочем, она бы ни за что в этом не призналась. Даже себе самой.
– День… – начала она, не зная толком, что ответить. День был превосходный, невероятный, сверх всяких надежд. Но понимая, что ей предстоит в будущем, зная, что придется отклонить приглашение Мэддис, она сказала только: – Интересный.
Золотистые брови Джарена взмыли вверх.
– Блестящий отзыв.
Сделав вид, что не заметила иронии, Кива спросила:
– Что ты тут делаешь?
Они стояли, опираясь на перила мостика, и рядом никого не было, но Кива все равно тревожно поглядывала как на посетителей сада в отдалении, так и на тех, кто прогуливался по галереям между лечебницами.
– Пришел за тобой, – Джарен задорно подмигнул. – Первый учебный день, все такое.
Кива качнула головой:
– Тебе лучше не приходить сюда.
– Ай! – Джарен схватился за грудь. – Удар в самое сердце!
– Если тебя узнают…
Джарен нахально хохотнул.
– В Валлении привыкли, что мы с семьей свободно бродим где захотим. Маски нужны только для особых случаев, так что в остальное время узнать нас нетрудно. Не переживай: мы не такое великое событие, как тебе кажется.
– Не думаю, что Наари с тобой согласится, – возразила Кива, заглядывая ему за спину. – А где она?
С тех пор, как они покинули Залиндов, – да и пока они были внутри, – Джарена редко можно было увидеть без его верной стражницы, без Золотого Щита. Отсутствие Наари Арелл означало либо то, что она позволила им уединиться и наблюдает со стороны, либо…
– Тебя впечатлит, если я скажу, что сумел от нее сбежать?
Джарен так самодовольно улыбался, что Кива ухмыльнулась в ответ, склонив голову набок:
– Меня впечатлит, если ты переживешь ее гнев, когда вернешься.
Усмешка Джарена поблекла, и он поморщился:
– Да… Что ж, – он расправил плечи и собрался. – Это когда еще будет.
– Я произнесу на твоих похоронах что-нибудь приятное, – пообещала Кива.
Джарен фыркнул от смеха:
– Очень мило с твоей стороны.
Он схватил ее за руку и повел обратно к галерее.
– Пошли, надо поторопиться, а то все пропустим.
Кива попыталась выдернуть руку, но Джарен лишь крепче сжал пальцы, так что она покорилась, твердо решив игнорировать приятное тепло его ладони. За его широкими шагами приходилось поспевать.
– Что пропустим?
– Закат, – ответил Джарен.
Больше он ничего не добавил, и Кива сухо заметила:
– Ты удивишься, но завтра будет еще один.
Джарен легонько дернул ее за руку.
– Не умничай!
Он задорно взглянул на нее, и внутри потеплело – на это она тоже решила не обращать внимания.
– Ежегодный Речной Фестиваль начинается сегодня на закате, – пояснил он. – Продлится все выходные, но первый вечер всегда самый интересный, поэтому давай займем места получше.
– На что будем смотреть?
– Увидишь, – таинственно пообещал Джарен.
Кива торопливо приняла решение. Она позволит себе еще один вечер: погуляет на Речном Фестивале, порадуется компании Джарена, уже зная, что их дни вместе сочтены.
Один вечер – а затем она отправится в Окхоллоу и наконец доведет до конца то, на что решилась во время побега из Залиндова.
Неважно, что она чувствует, неважно, как наследный принц сумел пробраться в ее сердце – семья Валлентис должна пасть.
Глава вторая
Приехав два дня назад, Кива узнала, что Валлению называют Городом Рек. Извилистых каналов было множество, но ни один из них не мог потягаться с могучей рекой Серин, которая змеей вилась по столице.
К реке-то Джарен и вел Киву; они легко спустились по склону холма от Серебряного Шипа до главной улицы, на которую уже стекались люди, заполняя набережную. В воздухе гулко звенело ожидание.
Пока они пробирались сквозь толпу, Кива поняла, что Джарен ведет ее обратно к Речному дворцу – шедевру архитектуры, который Серин разрезала надвое. Половины дворца соединял позолоченный мост. Даже Кива не могла устоять перед красотой королевской резиденции, чьи стены были так инкрустированы люминием, что от блеска кружилась голова.
До сих пор Кива бывала лишь в восточной части дворца, где в распоряжение Джарена было предоставлено целое крыло, включая гостевые покои – там Киве выделили роскошные комнаты. Его сестра и брат, Миррин и Ориэль, жили здесь же, а покои родителей находились по ту сторону реки, в западной части. Киве еще не доводилось видеть короля с королевой, но, учитывая ее чувства к монархам, она не горела желанием знакомиться.
У самого Речного дворца толпа стала слишком плотной, и Кива воспользовалась случаем, чтобы высвободить ладонь. Чувство пустоты, возникшее, когда их руки разомкнулись, она предпочла не замечать, сосредоточившись вместо этого на золотисто-каштановом взъерошенном затылке Джарена; принц увел ее с главной улицы в мрачноватую аллейку, и они наконец добрались до охраняемых дворцовых ворот. Здания-близнецы по обе стороны реки оказались достаточно высокими, чтобы заслонить стремительно уходящее за горизонт солнце, и аллея тонула в тенях.
– Сейчас ты должен убить меня и спрятать тело, да? – спросила Кива, щурясь во мраке.