Восхождение Примарха 7 (СИ)

И в какой-то момент подумал, что связь прервалась, настолько гробовая тишина стояла в телефоне.
— Марио? — позвал я.
— Да-да, — наконец, откликнулся он. — Это просто всё так неожиданно. И так замечательно! Такие радужные перспективы, что я даже дар речи потерял. Я только за, что сказать.
— И, полагаю, что ты справишься с должностью директора всего этого безобразия, а, Марио? — поинтересовался я, чем тут же вызвал самую настоящую бурю.
— Только не директором! Президентом, председателем, секретарём, начальником! Кем угодно, только не директором!
— Хорошо-хорошо, — рассмеялся я, понимая реакцию Сан-Донато. — Назначим тебя боссом эфирников.
— Никита… Александрович… — с некоторой заминкой проговорил Марио. — Ты шутишь?
— Конечно, шучу, — ответил я, и мы оба рассмеялись.
* * *
Где-то в середине ночи, убедившись, что Варвара спит после наших очередных «танцев», я встал с кровати, оделся, взял копьё и перенёсся на Курану.
Не могу сказать, почему именно туда. У меня возникло ощущение, что так будет правильно. Я открыл портал, шагнул внутрь. И первым делом чихнул. Грёбанные лилии! Почему я никак не запомню, что Курана теперь засажена ими вся?
Я отогнал от себя пыльцу и огляделся, чтобы понять, куда именно перенёс себя.
Это был небольшой скальный выступ над широким плато, простирающемся на многие километры во все стороны. Вдалеке виднелся космодром, который я когда-то принял за город.
Край горизонта прямо передо мной окрасился в рассветные тона. Люблю я это время суток, когда тьма отдаёт власть свету.
Я сел прямо на камень и подобрал под себя ноги, положив на них копьё. Или Чертог Души, как назвала это оружие Арана. Впрочем, название меня сейчас не волновало. Мне нужно было то, что сокрыто внутри.
Закрыв глаза, я прислушался к току собственной крови. Как оказалось, способ для вхождения в медитацию, показанный мне Ван Ли, оказался лучшим. Ничто так не способствовало сосредоточению, как внимание собственному пульсу.
Затем я рассмотрел энергетические каналы, пронизывающие не только меня, но и всё живое вокруг. Магия, действительно, была во всём. Сложно было отыскать то, в чём её не было.
И тут я понял, почему оказался именно на Куране. Недалеко от меня из-под земли струились просто колоссальные энергетические вихри. Нечто, сопоставимое по силе и воздействию с генератором, упрятанным меж миров.
Только это была противоположная сила. Она увеличивала возможности именно сущности аэраха во мне. Вот почему я тут! Мне нужны все доступные ресурсы, чтобы говорить с Первым Примархом на равных.
Арана считает, что я не смогу подчинить Чертог Души себе. Что ж, посмотрим. Кажется, если бы это было невозможно, он не поддался бы мне там, возле обелиска.
Он встал передо мной, полностью закрыв начавший расцвечиваться край небосвода.
— Ты — жалкий червяк… — завёл он свою обычную шарманку, но сегодня я не собирался выслушивать его оскорбления.
— Выбирай слова, когда разговариваешь с Новым Примархом! — спокойно заметил я, тут же ощутив взрыв ярости.
Отлично, значит, на этот дух возможно воздействовать.
— Да из тебя Примарх, как из дерьма пуля, — отозвался на это аэрах, заключённый в Чертоге Души. — Только и умеешь, что одобрительно хлопать по плечу друзей и пялить баб. А воинского духа в тебе даже на миллиметр от пениса нет.
— Неужели, чтобы зваться Примархом, надо убивать всех налево и направо? Если так, то ты прав, никакой я не Примарх. Потому что это позорище какое-то, — я решил пойти от противного и вывести душу Первого Примарха на откровенный разговор. Так было проще докопаться до его самых скрытых мотивов. — Тогда мне нужно будет только радоваться, когда люди прикончат аэрахов, да и жить в своё удовольствие.
— Тварь ты неблагодарная, — отозвался заключённый в копье. Но, судя по предшествующему шипению и ядовитым плевкам, сказать он хотел совершенно иное. — Ты хочешь нарушить многотысячелетнее превосходство аэрахов над всеми остальными ксеносами? Ты хочешь возврата к рабским временам?
 
— К рабским временам? — переспросил я, потому что почувствовал зацепку. Я ещё ни разу ничего не слышал об этом. — Можно подробнее, но без оскорблений?
— Ты — невежда, — отозвался Первый Примарх. — Ничего не знающий о собственных корнях увалень, решивший, что он умнее всех. Да, рабские времена. Когда нас — аэрахов и предки современного человечества, и предки других рас использовали в качестве рабов, не обращая внимания на наш разум и потенциал. Нас не считали равными себе. И знаешь, что?
— Что? — максимально скучающим голосом спросил я.
— Мой отец и я, мы доказали, что аэрахи не только разумны, но и не имеют себе равных в военных действиях. Мой отец отдал свою жизнь за свободу нашего вида! — душа, заточённая в Чертог, так распиналась, словно всё это имело хоть какое-то значение сейчас. И тут до меня дошло: для осколка этой души те события были значимы. — Мы смогли изменить отношение к нам! Они считали, что мы — низшие существа, предназначенные только для использования иными формами, но мы показали: наше призвание жить среди миров!
— Отлично, браво, — сказал я ещё более скучным голосом. — И какое отношение всё это имеет к реальности?
— Самое прямое! — возмутился Первый Примарх. — Император нашего вида продолжает моё дело, завоёвывая уважение тысяч миров.
Я позволил себе даже слегка хрюкнуть от смеха.
— Что смешного я сказал? — душа аэраха была явно озадачена.
Чего я, собственно, и добивался.
— Всё, — просто ответил я, чувствуя, как аргументы уже толпятся в моём сознании, умоляя выплеснуть их на оппонента. — Всё, что ты сказал, смешно. Кроме рабства, конечно. Это, конечно, ужасно.
— Чего ты добиваешься? — спросил меня Первый Примарх. — Я чувствую в тебе смешение кровей. Это означает, что ты — предатель, и собираешься использовать меня для потери славы аэрахами. Не бывать этому! Я не подчинюсь тебе никогда.
— Да мне и незачем подчиняющийся кусок металла с вопящей душонкой внутри, — ответил я, мечтая напоказ о том, чтобы силуэт отступил, открыв мне вид на восходящее светило. — Если бы ты действительно обладал бы какой-нибудь силой, тогда — да. А так… Я, пожалуй, выброшу тебя где-нибудь так, чтобы действующий Примарх не нашёл.
— Я не обладаю силой? — с издёвкой проговорил изменившийся голос из Чертога Души. — Пеняй на себя!
И мы моментально оказались на плато, что находилось под скальным выступом, на котором я сидел. И в то же время это было не оно. Куски его обваливались вниз, в первозданное пламя, пожиравшее всё и вся.
Мы оказались на небольшом пятачке примерно пятьдесят на пятьдесят метров. При этом Первый Примарх в полной боевой экипировке, а я в человеческом обличии. Ещё и копьё перекочевало к нему.
Он тут же начал атаковать всеми возможными способами, избегая пока лишь использования порталов. Он не стал ждать, пока я приму боевую трансформацию. Его задача была уничтожить меня, показав, кто на самом деле хозяин.
Полагаю, если бы он меня скинул вниз к языкам пламени, моё сознание этого не выдержало бы. И через какое-то время меня нашли бы на Куране, сидящим всё в той же позе, но с пустыми глазами и лишившимся разума.
Я благополучно увернулся от всех, даже самых стремительных выпадов, попутно перестроившись в машину для убийств. Но я всё ещё был меньше той махины, которая предстала передо мной.
Это дело надо исправить.
Я потянулся к энергетическим каналам ароита, что почувствовал до этого. И впитал в себя их силу, становясь больше и мощнее. Я даже пропустил один из рассекающих ударов, но мой хитин только слегка недовольно хрустнул. Зато от моего удара Первый Примарх отлетел к самому краю площадки.
— Ты не обладаешь силой, — сказал я и выстрелил в него плазменным шаром, смешанным с эфиром. — Агрессия и умение убивать не являются проявлением силы, а только проявлением слабости, — проговорил я, наблюдая, как в теле противника появляется огромная дыра.