Если ты осмелишься (ЛП)

Мои пальцы впиваются в ее бедро.
— Не надо. Блядь. Останавливаться.
— Я не буду, — выдыхает она. — Не буду, пока ты не кончишь в меня.
— Господи, Вайолет. Ты заставишь меня кончить так сильно.
— Хорошо. Я хочу заставить тебя кончить сильнее, чем когда-либо в твоей жизни.
Я рычу и хватаю ее за бедра обеими руками, толкаясь в нее с такой силой, что она вскрикивает.
Я обнимаю ее рукой и неистово тру ее клитор, пытаясь заставить ее кончить для меня, чтобы мне было легче входить в нее.
Мое сердце сильно колотится, грудь сжимается, дыхание застревает в горле. Мои глаза закатываются, когда она продолжает пятиться ко мне, и я сильнее надавливаю на ее клитор, входя в нее и захватывая мочку уха зубами.
Ее киска сжимается вокруг моего члена, и она переваливается через край, крича всю дорогу, пока я врезаюсь в нее сзади.
— Вот и все, детка!
Шлепки кожи о кожу смешиваются с ее криками, эхом разносящимися по раздевалке. Удовольствие захлестывает меня, яйца сжимаются, когда первая струя спермы врывается в нее. Я издаю резкий, мучительный стон, прежде чем прижать ее извивающееся тело к шкафчикам, не давая ей двигаться, пока мой член пульсирует внутри нее.
Я тяжело дышу ей в ухо, приходя в себя от оргазма, в то время как ее набухший клитор все еще пульсирует под моим пальцем.
Мой член выскальзывает из нее, забирая с собой немного моей спермы, прежде чем я шлепаю ее по заднице. Это вызывает приятное покачивание, и она подпрыгивает, шлепок эхом отдается в пустой раздевалке.
Я хихикаю и беру ее за руку, ведя в душ. Она понятия не имеет, во что ввязалась. Мы только начали.
— Давай, цветочек. Мне нужен еще один заход.
После тренировки, мой разум гудит от мыслей о Вайолет. Что я сделаю с ней сегодня вечером, когда она попадет в мои руки. Я хочу пригласить ее на настоящее свидание. Вернуться туда, где мы были до того, как все полетело к чертям.
Укоризненный голос Хлои звучит в моей голове. По крайней мере, выпей и угости ее, прежде чем тебе исполнится шестьдесят девять.
Я улыбаюсь, когда Люк хлопает меня по плечу, все еще без рубашки после душа.
— Привет, чувак. Можно тебя на секунду?
Люк раньше был золотистым ретривером в команде. Всегда в хорошем настроении, отпускал шутки, испытывал комическое облегчение, когда в раздевалке было напряженно после поражения.
Он не был прежним со времен Хлои. Серьезная тонкая линия навсегда пролегла через его рот.
— Конечно. В чем дело?
— Ты ведь не с Вайолет Харрис, не так ли?
Мой позвоночник напрягается.
— Какое это имеет значение?
Если у него проблемы со мной и Вайолет, он может сказать это мне в лицо. Может быть, он не может найти способ простить ее, и я не могу заставить его сделать это, но это не должно повлиять на мои отношения с ней.
— Я не хочу влезать в это дерьмо. Я знаю, что она тебе давно нравится. Просто… Ты же знаешь, что она трахается с половиной парней в кампусе, верно?
Образ того вкрадчивого чувака с ее урока письма вспыхивает в моей голове, но я закатываю глаза и заставляю себя расслабить плечи. Она пообещала мне, что между ними ничего не происходит.
— В этом кампусе восемь тысяч студентов. Ты хочешь сказать, что она трахается с двумя тысячами парней одновременно? — Нет. Если она трахает меня, то мой член — единственный, на котором она скачет верхом.
Люк подходит ближе, понижая голос.
— Серьезно, чувак. Трей прислал мне несколько фотографий.
Я захлопываю свой шкафчик.
— Какие фотографии?
Он открывает приложение на своем телефоне и показывает мне экран. Фон темный, но вспышка достаточно яркая, чтобы четко видеть звезду перед камерой.
Вайолет.
Вплоть до трусиков и лифчика, выставляя свою задницу напоказ Трею.
Опустилась перед ним на колени.
Улыбается.
Мой желудок сводит так сильно, что я вынужден отвести взгляд.
 
Гул в голове почти заглушает бешеный пульс. Раскаленная добела ярость, какой я не испытывал с тех пор, как она впервые ступила на территорию кампуса, пронзает меня.
Трей. Гребаный Трей. Она притворялась, что боится его, как будто на самом деле рассказала о нем декану, но все это время она трахалась с ним за моей спиной. Отсасывала ему в нижнем белье после своей смены в библиотеке в те ночи, когда не сидела верхом на моем члене.
В тот день в моей квартире в прошлом семестре она солгала мне в лицо. Она сказала, что попросила его остановиться, что не хотела его целовать.
Как я мог быть таким гребаным дураком? Трей предупреждал меня. Он сказал, что она морочила мне голову, играла в интеллектуальные игры, чтобы я оставил ее в покое. Он был прав.
Я прикончу Трея, когда увижу его, но он никогда не обещал оставить Вайолет в покое. Он уже давно ее хочет.
Когда я сказал "нет", он действовал за моей спиной и все равно взял то, что хотел.
Он взял ее.
Она выбрала его.
Она потратила все это время, убеждая меня снова довериться ей только для того, чтобы сделать это.
Хуже, чем застать мою школьную возлюбленную верхом на члене какого-то другого парня, потому что она не убила мою сестру первой. Я не был одержим ею так, как Вайолет. Не клялся сжечь мир дотла, если это означало ее безопасность. Не дал ей второго шанса после того, как она упустила свой шанс.
Я оглядываю раздевалку.
— Где, черт возьми, Трей?
Я собираюсь проломить ему череп.
Люк засовывает телефон в задний карман.
— С Вайолет.
Глава 31
После
Вайолет
Я пишу в библиотеке, прислонившись спиной к двери, когда она со скрипом открывается у меня за спиной. Я оборачиваюсь, уже широко улыбаясь, зная, что это Уэс.
Но шаги незнакомые. Не его армейские ботинки и тяжелая походка.
Нет, у приближающегося дьявола более легкая походка. Больше скрытности. Больше зловещести.
Трей ухмыляется и садится рядом со мной, сложив руки на столе. Мой желудок наливается свинцом, меня охватывает холод паники.
Я начинаю вставать, но он слишком быстр — его тяжелая рука опускается мне на плечо и заставляет вернуться на место, боль пронзает мою руку и шею, когда моя задница шлепается обратно на пол.
— Куда ты идешь, красавица? Я только что пришел.
Внутри у меня все сжимается тугим узлом, но я высоко поднимаю подбородок. Я больше не позволю Трею получать удовольствие от моего страха.
— Тебе нужно оставить меня в покое. Уэс убьет тебя, если застанет здесь наедине со мной.
От кривой улыбки Трея желчь подступает к моему горлу.
— Хотел бы я посмотреть, как он попытается.
Когда его ладонь ложится на мою ногу, я сбрасываю ее.
— Не прикасайся ко мне, — шиплю я.
Трей цокает.
— Помнишь, красотка? Ты позволишь мне прикасаться к тебе. Везде, где я захочу. Или это сделает мой нож.
— Не надо, — умоляю я, следы, которые он оставил на моем животе, все еще покрыты струпьями и заживают.
Но его рука уже вернулась на мое колено, путешествуя вверх по бедру.
Его прикосновения ощущаются, как слизистые насекомые, ползающие по моей коже. Все, чего я хочу, это оттолкнуть его, выбежать из комнаты, но я знаю, что он будет слишком быстрым. Он поймает меня, а потом пырнет ножом или порежет.
Рука Трея скользит вверх по моей юбке и достигает трусиков. На глаза наворачиваются слезы.
— Прекрати. — И, хотя это выходит шепотом, я знаю, что он меня слышит. Но он игнорирует мою мольбу.
Он резко встает, его стул с визгом ударяется об пол, и отодвигает мой. Я вскрикиваю, и он раздвигает мои бедра, располагаясь между ними с того места, где он стоит передо мной на коленях.
В той же позе, в которой он был, когда мы в последний раз были вместе в библиотеке. Прямо перед тем, как Уэс схватил меня и оттащил, не давая Трею прикоснуться ко мне ртом.