Развод. Я не хочу её терять
_
Входящее сообщение от «Любимый»:
«С Новым годом родная, тебя и нашего сына.
Скучаю по вам и скоро буду рядом.
Люблю, малыш)»
10 сек. назад
Слово в слово как предыдущее, только дочь изменил на сына.
– Мам, смотри, смотри, – кричит Ваня и показывает куда-то в небо.
Я поднимаю глаза и вижу те же огни. Красные, желтые, синие, фиолетовые…
А внутри на сердце будто кислотой кто-то капает. На каждый выстрел новый в небе, новая капля в душе… Кап-кап…
Так начался мой новый год. Год разрухи и падения семьи.
Глава 2. Ошибка
Игорь
– Черт. Черт. Черт.
Как я мог?
Рука дрожит, пока я держу в руке телефон и смотрю на свое сообщение, которое отправил Насте. Оно не прочитано до сих пор, даже спустя десять минут.
Насколько я понял, то первое, что ошибочно перепутал с Идой, она тоже не прочитала, потому что, когда я его удалял, не было отчета о прочтении, но внутри все покрывается коркой страха.
Как я мог так ошибиться?
Зато Ида написала уже пять сообщений в ответ.
Она просит позвонить, но я не могу быть занят, если Настя вдруг наберет меня.
Сейчас мне нужно просто подумать и попытаться успокоиться.
В голове сплошной хаос. Не могу перестать испытывать удушающий страх. А если прочла в последний момент? И я этого не увидел? Что, если она прямо сейчас там плачет и не хочет слышать мои объяснения?
– Боже, – опускаю голову на ладони.
Как я мог ошибиться? Как?
Ида снова звонит, и я все же поднимаю трубку.
– Привет, милая.
– Ты нарочно? – в ее голосе обида и это опять же моя вина.
– Нет, прости. Я случайно перепутал эти проклятые смски. Надо было лучше позвонить.
– Она увидела?
Ида знает о Насте, но она та, кто принимает эти условия. Изначально принимала, хотя не скрывает того, что хотела бы их изменить.
– Нет. Надеюсь… На самом деле я не уверен в этом до конца. Прошло почти пятнадцать минут.
– Ясно. Я хотела, чтобы ты поговорил с Ангелиной.
– Конечно.
Жду, когда моя дочка возьмет телефон и быстро смотрю на экран. Пусто.
Неужели она успела увидеть?
– Папа? – слышу голос моей девочки и тут же улыбаюсь.
– Привет, принцесса. С Новым годом.
– И тебя, папочка. Ты скоро приедешь домой? – этот вопрос ударяет меня, как и всегда, в самое сердце.
Меня разрывает на части как две женщины, которые делят его пополам, как двое моих детей, что рвут душу.
А невозможность простого выбора уничтожает.
– Я приеду послезавтра, дочка. Потерпишь немного?
– Конечно, папочка.
– Обещаю провести с тобой очень много времени, играя в ту игрушку, что подарю тебе.
– Какую? – голос перестает быть грустным.
– Но ведь это подарок. Ты же у меня терпеливая умница?
– Да. Я терпеливая.
– Значит, второго января ты получишь свой подарок.
– Хорошо, папочка.
– Мама уже подарила второй подарок?
– Да, – визжит дочка. – Она такая красивая, самая-самая красивая куколка на свете.
– Я рад, что тебе понравилась кукла, мой ангел, – она громко зевает, и я улыбаюсь. – А теперь, ты должна ложиться спать.
– Хорошо. Спокойной ночи. Я тебя люблю.
– И я тебя люблю. Сладких снов.
В трубке слышится шорох.
– Второго? – в ее голосе разочарование. Я планировал провести Новый год с Настей и сыном, а первое с Идой и дочерью.
– Малыш, мы это обсуждали.
– Я знаю, просто… Ладно, это новогодняя ночь, и я тебя очень люблю, чтобы портить ее выяснением отношений. Не сегодня.
– Спасибо. С Новым годом, милая.
– И тебя.
– Я тебя люблю.
– А я тебя. Мне нужно идти.
– Хорошо. Мы будем ждать тебя, Игорь.
– Я буду очень скоро.
Закрыв глаза, я слышу короткие гудки в динамике.
Черт возьми.
Решительно открываю список последних контактов и уже нажимаю номер жены, как мне приходит смс от нее.
«С Новым годом, любимый.
Мы пускали фейерверки на улице. Забыла телефон».
После моей ошибки теперь, кажется, что каждое слово в ее сообщении содержит свою интонацию не самого положительного ключа.
Поэтому набираю все равно.
– Алло?
– С Новым годом, милая.
– И тебя, Игорь. Иван, – слышу, как она сразу же зовет сына. – Папа звонит.
– Папа, с Новым годом. Там были такие клевые салюты. Соседняя многоэтажка стреляла с крыши, представляешь?
– С Новым годом сынок, – перебиваю поток его восхищений. – Я рад, что тебе понравилось. Вы уже зашли домой?
– Да. А мы будем завтра пускать, когда ты приедешь?
– А ты бы хотел? Я планировал это сделать в доме твоей бабушки, но меня там нет, думаю, это сделали уже за меня.
– Жаль. Я бы посмотрел еще. Лизка так засмотрелась, что упала в сугроб, – дальше слышу визг племянницы, и трубку снова берет Настя.
– Значит, у вас там весело?
– О да. Очень.
Но я слышу ее голос, и в нем ни капли радости нет.
– Настен, прости, что меня нет. Умоляю, милая.
– Все… Все хорошо, я ведь уже сказала. Просто не обращай внимания, ладно?
– Я не могу. Я чувствую свою вину перед тобой и сыном.
– Вину? – голос едва слышен.
– Я очень тебя люблю, родная. Хочу, чтобы ты это знала. И обещаю, что такого больше не повториться.
– И я тебя, – ее всхлип завершает звонок.
Сижу и не могу пошевелиться, даже просто сделать вдох кажется преступлением.
– Что-то не так.
Опускаю телефон и смотрю на потухший экран.
Мы заканчиваем выгрузку товара к двум часам ночи. В три я уже нахожусь в дороге.
Ехать еще два с половиной часа, и я буду дома лишь к шести, а если метель усилится, то к семи или в начале восьмого.
Все изначально пошло не по плану. Эти не определившиеся перед самым праздником закупщики, заболевший торгпред, которого пришлось сменить мне. И вот финал – рыдающая жена.
Я не знаю, что меня ждет дома. Я даже не понимаю, что произошло. И если дело не в смс, то я буду рад любой катастрофе даже вселенского масштаба.
Я не представляю своей жизни без Насти и сына. Так же, как и без Иды с Ангелиной.
Я люблю двух женщин. И люблю их уже десять лет. И я не потеряю ни одну из них.
Глава 3. Осознание
Настя
Мне в руку мама вкладывает пластиковый бокал. В него наливают шампанское. Кто-то кричит, пытаясь быть громче салютов, произнося свой праздничный тост. Я пью.
Будто запрограммированный робот. Мои движения автоматизированы.
Я поднимаю руку, в которой держу телефон с погасшим экраном и нажимаю кнопку блокировки. Когда большой экран смартфона загорается, я снова вижу это проклятое сообщение. Не эту подделку фальшивую, что он отправил во второй раз. А то, что он удалил.
И да, я не считаю это ошибкой. Как бы мне ни хотелось окружить себя этим отвратительным самообманом, я не могу этого сделать.
Ошибка – это исправленное функцией т9 слово, а не перепутанное «сын» и «дочь».
– Господи, – шепчу дрожащими губами, чувствуя, как меня накрывает волной паники, несущей за собой ураганом правду.
Кто-то толкает меня в плечо, прямо за секунду до того, как я перестала бы себя сдерживать и разрыдалась. Звучит смех. Поворачиваюсь и вижу, что это смеющиеся друзья семьи скользят по снегу и неловко пытаются удержаться.
Предполагалось, что я буду одна из них. Я планировала это веселье, я его желала.
Я смотрю на сына, смеющегося с племянницей, упавшей в снег. Смотрю на маму, сестру и остальных людей и ничего не чувствую, кроме дрожи и шипящего шума в ушах, который затмевает какофонию вокруг.
Подхожу к маме и хочу сказать, что уйду в квартиру. Мне это необходимо. Фактически жизненно важно, но меня за руку берет сын.