Путаница или Ребёнок от незнакомки (СИ)

В эту самую секунду что-то изменилось. Я даже не сразу понял, пока снова не оторвался от созерцания её идеальных лодыжек и не задержался на лице.
Она улыбалась. Впервые за эти три дня, после того, как я её увез, Катя улыбалась. Искренне и именно мне, а не каким-то своим мыслям. За всю свою жизнь я ни разу не испытывал такой сильной эйфории от простой женской улыбки и поэтому замер в нерешительности.
Это было абсолютно новое для меня, но вместе с тем старое, как мир чувство. Я еще не знал, как его назвать, но точно понимал, что бледная девушка напротив красивее и желаннее всех моих размалеванных бывших, вместе взятых.
Внутри словно росло что-то большое и теплое, наполняя каждую клетку моего тела кайфом, и поэтому я улыбнулся в ответ, в эту самую секунду чувствуя себя самым счастливым человеком на земле.
  
Глава 26
 
Глава 26
Утром я проснулась почти отдохнувшей и умиротворенной. Приподнявшись, убедилась в том, что нахожусь одна, и бегло осмотрела палату. Удобная кровать с подъемным механизмом, телевизор и отдельный санузел - все было очень лаконичным но вместе с тем дорогим и функциональным. Невольно вспомнилась вчерашняя поликлиника со злым персоналом и обшарпанные стены, наводящие тоску. Я поежилась от неприятных воспоминаний и смахнула набежавшую слезу. Нужно выкинуть вчерашний день из воспоминаний, ведь в нем я чуть не совершила непоправимую ошибку. Приложив руки к пока ещё плоскому животу, улыбнулась и прошептала:
-Доброе утро, родной, мама любит тебя, и никогда не смогла бы причинить тебе вред.
Впервые за три дня я вздохнула спокойно. Внутри была невероятная легкость и ощущение правильности происходящего.
А Максим? Максим должен понять.
Взгляд упал на пустое кресло у кровати, на котором еще недавно сидел Олег Шамаев. Теперь я не испытывала перед ним ужаса, как три дня назад, но все же хотела держаться на расстоянии. Меня по-хорошему обескураживало трепетное отношение этого грозного мужчины к моей беременности и сильное желание стать отцом, но его странные взгляды и постоянное внимание вкупе с медвежьими обьятьями немного пугало.
Нет, Шамаев, конечно, хорош собой и, наверняка не знает отказа у представительниц женского пола, но я имела несчастье слышать, как он разговаривает с другими женщинами. Это ужасно! На контрасте еще сильнее бросалась в глаза нежность и бережность, с которыми он относился ко мне. Интересно, встреть он меня на улице как случайную прохожую, тоже вел бы себя как мужлан и хам? Наверняка вся его забота и трепет только из-за беременности. Грубый и злой медведь безумно хочет ребенка и именно поэтому максимально сдержан со мной. Он ведь даже не вспомнил то, как я ударила его вазой!
Поднявшись с кровати и справившись с секундным головокружением, я отправилась в санузел. Стала под теплые упругие струи воды и задумалась: как жить дальше?
Постепенно план вырисовывался сам собой. Для начала нужно набраться смелости и всё объяснить Максиму, если нужно, то с доказательствами... Затем поговорить с моими и его родителями... Раз они любят меня, то должны принять и малыша, ведь он часть меня.
А если они будут против?
Или они примут мой выбор, или я останусь одна, но своего еще не родившегося ребенка не предам. Иначе теперь никак.
Олег. Мысли снова возвращались к этому высокому, накачанному и грозному, как медведь мужчине. Теперь он станет неотьемлемой частью моей жизни, и к этому нужно привыкнуть. Да, он разительно отличается от интеллигентного Максима и мало подходит на роль идеального отца... Но, если бы Шамаев смог побороть некоторые дурные привычки, то, наверняка стал бы совсем другим человеком.
Намылив руки цитрусовым гелем для душа, я подчинилась инстинктам и провела ими по груди... Как я раньше не замечала, что она так сильно она потяжелела? Ведь белье уже как пару недель нещадно давило и натирало. От прикосновения пальцев, полушария налились еще сильнее, и кожа покрылась мурашками.
Мысли снова вернулись к медведю, только теперь в ином, новом и очень странном русле. Понравился ли он мне, не будь у меня жениха? В голове мелькали картинки того, как Шамаев злится, курит или внимально смотрит на меня своими почерневшими глазами.
 
Вчера ночью, когда он ворвался палату, то был так напряжен, словно боролся с желанием накинуться на меня и сьесть. Когда я провела руками по животу, в памяти всплыло его суровое лицо со сжатыми скулами и двигающимся кадыком на массивной шее...
Наверно нужно было остановиться, но я продолжила натирать тело ароматной пеной и снова вспоминать то, как он обнимал меня или как шумно втягивал воздух прямо у пульсирующей венки не шее...
Мысли стали путаться, обретая какие-то не очень приличные очертания. Я вдруг подумала, что раз беременна от этого человека и внутри меня растет его продолжение, то чисто теоретически мы могли бы даже...
Ужас!
Гинеколог предупреждала меня, что на фоне беременности могут разгуляться гормоны, но не до такой же степени! Борясь со стыдом, приложила руки к полыхающим щекам и инстинктивно сжала бедра.
Нужно думать о женихе!
В моей жизни был только один мужчина, и близость с ним случилась довольно поздно. Я, конечно, понимаю, что если бы не травма ноги, то я не осталась бы девственницей до двадцати лет, но тем не менее нисколько не жалела, что это был Максим. Мой жених довольно высок, хорош собой и просто без ума от меня. Он долго ухаживал, не давил и вообще вытащил меня из дикой депрессии, в которую я впала из-за серьезного перелома ноги. Тогда мне казалось, что жизнь разрушена, но потом я поняла, что всё к лучшему. Надеюсь так будет и сейчас.
Завернувшись в халат, я выскользнула из душа и обнаружила у кровати поднос с дымящимся завтраком.
Ароматно пахнущая каша, сок, травяной чай и тосты с малиновым джемом притягивали к себе словно магнитом. Желудок болезненно сжался и заурчал, словно жалуясь на вынужденную голодовку. Сколько же я не ела?
Забравшись с ногами на кровать, торопливо подвинула к себе еду и с удовольствием откусила кусочек горячего поджаренного хлеба. Это было просто блаженство!
Занятая поглощением завтрака, я даже не сразу заметила, как дверь в палату открылась, и на пороге появилась высокая фигура отца моего ребенка.
-Доброе утро, - проговорил он, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.
Не в силах ответить, я молча махнула головой в ответ, пытаясь представить, как выгляжу со стороны. Мокрые волосы, набитый рот и огромный белый халат, так некстати съехавший с одного плеча. Настоящий позор. Поправила одежду и опустила глаза, смутившись его цепкого взгляда. Сердце вдруг застучало чаще, а щеки загорелись огнем, который плавно потек по организму вниз и остановился болезненной истомой где-то внизу живота.
Так. Спокойно, Катя. Ты не на свидании, а в больничной палате, и он не твой жених, а совершенно чужой человек.
Глубокий вдох.
В ту же секунду я вдруг поняла, какую ошибку совершила. Ноздри обжег свежий запах мятного парфюма и еще кое-что очень неприятное. Видимо, Шамаев совсем недавно курил.
Внутри медленно, но неотвратимо начала подниматься волна тошноты, а за ней следующая. Не в силах справиться с позывами, я закрыла рот ладошкой и помчалась в ванную, где уже через мгновение вывернула весь завтрак в унитаз.
Снаружи послышались ругательства, а затем звук хлопнувшей двери. Неужели он ушел?
Когда я вернулась в палату, Шамаева действительно в ней уже не было. Почему-то это расстроило и даже немного обидело. Хотя чего я, собственно, хотела? Наверно он устал от моей постоянной тошноты и недомоганий и уже сто раз пожалел, что ввязался во всю эту историю.
Стараясь отогнать плохие мысли, я попросила новую порцию завтрака, проветрила палату, а затем позвонила жениху и родителям. Всем им я поведала придуманную историю о том, что снова поехала на примерку свадебного платья в соседнюю область и остановилась у подруги. Когда необходимые звонки были сделаны, я устало откинулась на подушки и вытерла подступившие слезы. Похоже обьяснение с родными пройдет сложнее, чем предполагалось. Но сколько еще придется скрывать ото всех, что я в положении? До этого мне казалось, что я не одна, ведь рядом отец ребенка, но после его ухода создалось впечатление, что и он тоже оставил меня.