Бездомный в другом мире (СИ)

Оказалось, что не подстреленный кролик был не единственным блюдом. Передо мной стояли жаркое из свинины, овощной салат, картофельное пюре и невесть что еще. И это только передо мной! Весь стол был уставлен разнообразной едой, и я с удивлением смотрел на это изобилие. Правда, недолго. Уже через мгновение, без стеснения и долгих прелюдий, мы приступили к завтраку.
Вкусно, сочно, волнующе до немоты. Что это за мир, в котором такие завтраки? Как же хорошо вновь наслаждаться домашней едой. Будто забытый детский праздник, когда пища — это нечто большее, чем утоление голода.
На глаза навернулись слезы. Если я кажусь вам смешным, то знайте, очутись вы на моем месте, с вами бы и не такое творилось. Весь мир, со всеми тайнами и загадками, мог хоть ломиться в дверь, но я бы не поднялся из-за стола. Не часто, а если быть точным, то никогда, бездомный вроде меня мог так плотно и вкусно поесть, не озираясь по сторонам с опаской дворового пса.
Ел я быстро, не боясь испачкаться. Но и остальные не отставали. Отец с аппетитом впился в баранью ножку. Сестры делили между собой филе курицы в грибном соусе. Мама пошла дальше — нанизала на нож овощи и мясо, приправила лимонным соком.
Мы с жадностью вгрызались в содержимое тарелок, причмокивая от удовольствия. Никаких ужимок, разговоров, светских бесед, мы положительно наплевали на все условности. Мне определенно нравилась эта семья. В сердце кольнуло. На поверхность вырывались воспоминания. Глоток горячего пунша заглушил обрывки прошлого.
Откинувшись на стуле, я прикрыл глаза в сладкой истоме.
— А какой стиль у тебя? — спросила Сильфия, вырвав меня из грез.
— Дело в том… — начал я, но не смог договорить.
— Он не знает. Потеря памяти, — перебила Селения, отодвигая пустую тарелку.
— Как много ты не помнишь? — спросил их отец сиплым голосом.
Я до сих пор не мог свыкнуться с тем, как он отличался от них. Мама и дочки будто сошли с обложек мужских журналов. Их красота завораживала, притягивая к себе. Стоило один только раз взглянуть на аккуратные фигурки с выдающимися формами, насыщенный блеск глаз, усиливающийся во время использования стиля, а также кроткие улыбки, чтобы это понять. А вот их отец…
Словом, он выглядел хуже, чем я после встречи с Шипоклыком. Не в том смысле, что был весь изувечен и покрыт шрамами, напротив, эльф выглядел очень здоровым. Я бы даже сказал здоровенным, внушительным. Крепкие мускулы, два метра ростом. Казалось, что он мог бы в охапку собрать всю семью, закинуть себе на плечи и не почувствовать усталости. В теле и правда не было усталости. Она была в глазах. Очень сильная и невыразимая, приобретенная с годами. Мне это было хорошо известно. Бывает, что жизнь бьет тебя так сильно и так часто, что ничего не остается, кроме как опустить руки. Стирается надежда в бессчетных попытках все изменить. Прежние стимулы становятся пылью, превращая человека в овощ, не оставляя ни желаний, ни запала. Человек пусть и продолжает жить, но человеческого в нем едва ли найдется.
Я не знаю, что было с Салазаром, их отцом, однако выражение его лица могли легко спутать с посмертной маской, настолько оно отдавало обреченностью.
— Очень много. Откровенно говоря, практически все. Кто я, откуда, где нахожусь и куда держу путь. Зачем прибыл сюда и что планировал делать. Не все вопросы сформулированы, а ответов нет даже на горизонте. Если бы не ваша помощь, то я бы и дня в здешнем лесу не продержался. Как только смогу, обязательно отплачу вам за доброту.
— Да брось ты, от нас не убудет. Можешь жить здесь сколько требуется, — подытожил Салазар, поднимаясь из-за стола. Он взял с гвоздя топор, поцеловал жену, а затем отправился во двор, готовить дрова к вечеру, как мне пояснили сестры. Было в его действиях нечто механическое, заученное. От этого становилось как-то не по себе. Я отвел взгляд.
На меня смотрела Селения. Мне снова стало неловко. Ничего не мог с собой поделать в ее присутствии. Я настолько отвык от женщин, а тут их сразу три, что меня то и дело бросало в краску. Еще и не понятно, как себя вести. Быть галантным, как джентльмен — выйдет натянуто. Проявить брутальность — так нечего проявлять, только на смех поднимут. А если попытаться завести дружбу, то это как самому взять лопату и начать копать себе могилу. Вот и выходило, что я снова топтался на месте, не зная куда себя деть. А ведь Селения еще и смотрит так, с прищуром. Может, кролика вспоминает?
 
— Есть идея, — произнесла она, после долгих раздумий.
— Ничем хорошим это не кончится, — заметила Сильфия, взглянув на мать.
Сонэлла лишь пожала плечами, складывая грязные тарелки в раковину.
Младшая из эльфиек оказалась весьма проницательна. Ничего хорошего из этого действительно не вышло.
По крайней мере, для меня.
(Сильфия напоминает добавить книгу в библиотеку, чтобы не пропустить выход новых глав)
 Глава 3 
Мы с эльфийками вышли во двор. В ярком солнечном свете я наконец увидел новый мир. Мне бы и хотелось расписать все чудеса, представшие передо мной, прекрасных существ и внеземные виды, но мы находились в самом обычном лесу и деревья этому соответствовали. Но ведь рядом со мной были настоящие эльфийки, а от этого уже перехватывало дыхание.
Селения предупредила, что ей нужно кое-что взять из подвала. Меня это сразу насторожило, ведь если у человека возникает гениальная идея, которая ведет в подвал, то в пору напрячься. Тем более у эльфа, чей ход мыслей был мне по-прежнему не понятен.
Во дворе родители вовсю занимались делами. Салазар рубил дрова. Занося топор над собой, он со всей мощи его опускал, разделяя дерево на несколько частей до тех пор, пока от него не оставались прямоугольные брикеты. Сонэлла же, в свою очередь, сосредоточив в ладонях зеленый стиль, доставала из корзины мокрое белье и легким движением его выжимала. Она аккуратно развешивала вещи на длинных веревках, протянутых между металлических опор. Эльфийка проводила ладонью с зеленым свечением по белью, чтобы как можно лучше разгладить многочисленные складки, отчего оно становилось ровнее, чем при использовании утюга. Не уверен, что в этом мире были такие технологии, но даже если и были, спрос на них вряд ли имелся.
Мне впервые довелось увидеть, как здешняя магия, или стиль, как они сами ее называли, применялась в хозяйстве. В моем мире магия была коммерчески успешным мифом. Она появлялась в фильмах, книгах, в сознании людей как вечная фантазия о том, что могло бы их сделать счастливее. Может быть, в новом мире так и получилось? Хотя, что мне вообще было о нем известно? Здесь есть эльфы. Странные звери и вполне обычные кролики. К счастью, люди тоже присутствовали, иначе Селения давно пробила бы меня стрелой, как несчастное дерево. Жаль, что нельзя вызвать какой-нибудь игровой справочник, потыкать в меню, за несколько минут получив всю необходимую информацию. Поэтому для начала следовало выудить максимум пользы из того, что я лично увижу, услышу, пойму.
Если мать семейства активно пользовалась силой, упрощая быт, то отец, напротив, к ней не прибегал. Спросить напрямую казалось невежливым. Неизвестно, как бы он отнесся к вопросу, даже с учетом потери памяти. Мнимой потери, конечно. Ведь нельзя было утратить то, чем не обладаешь. Передо мной стояла куда более сложная задача — узнать то, что остальным было известно с раннего детства. Еще и не вызвать подозрений, а то нарвусь на неприятности.
Эльфы росли в волшебной среде, а мне, простому бездомному, еще и чужому, только предстояло во все погрузиться. Надо было во что бы то ни стало выяснить вот что: отец не пользуется стилем, потому что не хочет или не может? Оба варианта одинаково интересные, но последний может дать неплохую подсказку для обучения. А это, несомненно, первостепенно, иначе еще одну встречу с Шипоклыком я не переживу. Наверняка, есть кто-то и пострашнее, и если уж я поставил перед собой цель выжить, то нельзя терять время.