Не дыши!

Целые сутки после последнего усилия на воде я нахожусь в состоянии хаоса. Но спустя 30 часов я собираюсь с силами.
На следующий вечер мы устроили вечеринку для всей Команды. Мы гордимся собой. Мы чувствуем радость и счастье.
И дело не в том, что мы захмелели от алкоголя. Мы искренне поддерживаем друг друга. Мы достигли многого. И многое изучили. Я обращаюсь к каждому члену нашей Команды со словами похвалы. Я благодарю всех и рассказываю парочку забавных историй из нашей Экспедиции. Мы занимались этим не ради денег. И у нас получилась великолепная поездка. Мои товарищи дарили мне свое время, силы, эмоции. Мы должны гордиться тем, что мы совершили, через что смогли пройти. Этот урок – жизненно важен и необходим. Да, у нас были моменты отчаяния, особенно в те 24 часа. Но все же мы одержали победу.
В ту ночь никто из нас не сомкнул глаз, хотя как никогда мы нуждались во сне. Но эмоции переполняют душу каждого. Вместе с Бонни мы приходим к океану. И целый час вспоминаем моменты тренировок, посольства, лицензии. Марк прогуливается по Гаване в полном одиночестве. Мы встречаем его и слоняемся втроем еще полчаса. Кэндис мы видим на рассвете возле отеля. И начинаем говорить о новой попытке. Но сразу, не на следующий год. В начале августа… Мне нужен месяц, чтобы прийти в себя. Может быть, рискнуть до первых заморозков? Может быть, не стоит возобновлять изматывающие тренировки? Если настойчивость – обязательное условие успеха, то я и моя Команда отказываемся сдаваться.
  
Глава 24
 
Шепот надежды
 
Я вернулась в Лос-Анджелес и начала работать над организацией следующего марафона. Дейв по-прежнему отслеживал любые погодные изменения, хотя мне требовалось минимум несколько недель на восстановление. На мое состояние повлияли не только долгие часы в воде. Борьба с приступами астмы истощила силы моего организма. Я потеряла около 15 фунтов [45] веса. Мышечная ткань истончилась. Требовалось время, чтобы вернуть мое тело в прежнюю, «докубинскую» форму.
Я понемногу начала плавать и облегчила свои сухопутные тренировки. Бонни подсказывала мне, что можно улучшить. За последние два года мы обсудили бессчетное количество тем. Мы не уверены, знали ли биологи о лунных медузах. Об их распространенности на многие мили вокруг в тех водах. И еще. Как я могла забыть обезболивающее? Просто ерунда какая-то!
И как можно было отправиться в 60-часовое плавание, прихватив с собой единственного медика? Майкл сделал для меня все возможное и даже больше. Но мы понимаем, что в такой экспедиции на борту должна находиться команда «Скорой помощи» и спортивные врачи. К сожалению, в реальности ни одна группа врачей не способна предугадать абсолютно все, что может произойти со спортсменом. Мы обсуждали вопрос моего питания с настоящими звездами: академиками и докторами спортивной медицины. Никто из них не нашел научных данных, которые смогли хотя бы немного описать то, что произойдет со спортсменом в подобных условиях. Также никто не смог подсказать нам, как решить проблему с медузами.
Но что-то же мы сделали правильно! Бонни посчитала: для поддержания гидробаланса в моем организме необходимо жидкости из расчета 20 унций на полтора часа. Многие ученые, изучающие проблему обезвоживания и истощения в тяжелых условиях, согласны с ней. Доктор Тимоти Ноукес, спортивный ученый из Кейптаунского университета, сказал, что голод на открытой воде не представляет большой опасности. Но обезвоживание в соленой воде способно привести к смерти.
Еще один вопрос оставался нерешенным. Я была главной в воде. Бонни руководила всей Экспедицией. Но она была слишком занята, наблюдая за мной. Нам требовался диспетчер, начальник штаба. И выбор в этой ситуации очевиден – Марк Золлингер. Он был осведомлен обо всех деталях Экспедиции. И всегда заканчивал телефонные разговоры фразой: «Делай, как я сказал».
Также мы решили сменить штурманов. Ни в коем случае не хочу усомниться в профессионализме Дэвида Маршена. Он нечеловечески компетентен. Но Джон провел 30 лет, исследуя Флоридские воды. И он в большей степени исследователь. А Дэвид, скорее, морской волк. Джон постоянно придумывает новые варианты курса, анализирует разные направления. Многие члены Экспедиции не прочь поменяться ролями. Я прошу Дэвида оставить пост главного штурмана. Он настолько великодушен, что соглашается ввести Джона в курс дела и помогать ему во время плавания. Бартлетт принимает эстафету.
 
Бонни приходит в ярость, когда видит мои кровавые мозоли от купальника и соленой воды. Я не обращаю внимания. У меня полно других проблем. Я уже давно свыклась с мыслью об этом вечном дискомфорте. Мы перепробовали все средства, чтобы улучшить ситуацию. Вводили мазь «Аквафор» прямо в швы купальника. Она вытекла. И было слишком сложно на воде проделывать все снова. Моя знакомая пришила мне силиконовые подушечки вокруг лямок. Это смягчало трение. Но добавляло нагрузку при движении.
Бонни полна решимости избавить меня от этих страданий. Она просит помочь Стива Мунэтоунса – основателя Всемирной ассоциации плавания на открытой воде. Он говорит, что все спортсмены сейчас пользуются австралийским бараньим жиром. Мы испытываем его во время тренировок. После стольких лет кровавых ран, сжатых от боли челюстей в соленой воде, у нас появляется волшебное средство. Дни страданий сочтены. Аллилуйя.
Ирония в том, что после последней неудачной попытки я нахожусь в большей решимости дойти до конца, чем после заплыва 24 июля. Именно 30 часов, проведенных на открытой воде, смогут подготовить вас к таким же 60 часам. Мы возвращаемся в Ки-Уэст сразу после Дня труда. Начинается новая глава. Мы готовим наши лодки, оборудование, документы.
Мы не хотим оттягивать момент старта. Дейв сообщает, что во время моего восстановления мы пропустили несколько спокойных дней во Флоридском проливе. Следующий раз он звонит 19 сентября. Новости настолько замечательные, что Дейв приказывает пропустить желтый уровень готовности и сейчас же переключиться на красный. Сейчас вся Команда – это хорошо отлаженный механизм. Кэти, как обычно, уезжает в Гавану, на ней таможня, заправка и лед. Ванесса обеспечивает готовность капитанов на пристани. Команда прибывает на Ки-Уэст. Мы с Бонни продумываем основной план Экспедиции. Мы снова в Марине Хемингуэй. Пресс-конференция. Предстартовые ритуалы. Команда медиков присоединится к нам только в международных водах. В эти несколько часов, до выхода в международные воды, нас будут сопровождать врачи «Скорой помощи». Джон Роуз, Акулий дайвер, собрал все медицинские предписания на случай приступа астмы, он знает, какую скорость мне держать в этом случае и как двигаться. Никакие из предыдущих ошибок не повторятся. Тайленол лежит отдельно в специальном месте.
Мы поем все громче и громче:
КУДА мы плывем? ВО ФЛОРИДУ!
23 сентября 2011. 18.05.
Старт, погружение. Адские кубомедузы жалят только первые два часа. Всю ночь я пытаюсь оправиться. А днем показываю не слишком-то обнадеживающие результаты. Я пытаюсь восстановиться после смертельно опасного яда. Следующей ночью происходит второй укус. Я не смогу продолжать. Команда медиков затаскивает меня на борт.
Время в воде – 44 часа 30 минут. Я ухожу в параллельную реальность.
Два героических заплыва за шесть недель. Конец сентября становится концом нашей Экспедиции 2011 года. Мы собираемся поговорить со всей Командой на берегу. Бонни и Кэндис, Марк и Джон слишком хорошо понимают, что происходит в моей голове.
Любой, кто когда-либо рискнул и потерпел неудачу, будет надеяться, пока он жив. Если Природа против меня, то я дождусь правильного момента, когда она будет благосклоннее. «Неудача теперь означает лишь больший успех в будущем», – нашептывает мне мой внутренний голос.
Мы понимаем, что кубомедузы больше не опасны для меня. Я просто сломалась из-за нехватки сил. Если мы сможем обплыть этих медуз, у меня все получится. Да, сегодня я снова потерпела неудачу. Но мы не закончили.