Пятничный я (СИ)
Агнесса и капитан Фьорнфельт отпадали, потому что оба были слишком молоды, чтобы правильно оценить происходившее в Несланд Эльце почти тридцать лет назад, даже если и находились тогда здесь. Дор Халльрод появился в доме совсем недавно… Не годится… Да! И еще очень хороший вопрос — а не дор ли Корис в погоне за утраченным наследством уже дважды покушался на жизнь Эйсона? Вопросы были. Ответов не имелось.
Делать нечего, надо было снова ложиться спать. Яннис уговорил себя раздеться, тем не менее оставив на себе подштанники, положил ножны с верным мечом под подушку и потянулся сознанием, чтобы погасить свечу. С того вечера — последнего перед ссорой с Эйсоном, когда ему удалось сделать это в первый раз, — он практиковал подобное постоянно, и с каждым разом получалось все легче. Это не могло не радовать, но из-за того, что произошло потом между ним и Эйсоном, вызывало лишь болезненные воспоминания.
Яннис уже закрыл глаза, когда за дверью, которая вела в комнату его горе-супруга, послышались голоса. Один принадлежал пресветлому дору Несланду, другой тоже не вызвал проблем с идентификацией — это был ублюдок (причем не по рождению, а по своей гнилой сути) по имени Корис. Голоса сначала слышались явно издалека, потом Корис подошел ближе.
— Я вижу, ты запираешься от своего младшего?
Что ответил Эйсон, Яннис не разобрал — тот явно стоял существенно дальше. Но слова Кориса были совершенно отчетливы. Словно он говорил осознанно громко, чтобы ни один нюанс не проскользнул мимо ушей человека в соседнем помещении.
— Правильно делаешь. Младших надо держать в узде. Красивый он, конечно, но я бы посоветовал тебе посадить его на цепь. Если не хочешь потом слушать сплетни о его любовных похождениях у себя за спиной. Не смотри на меня так. Я слышал о нем слишком много. Ладно. Я так рад тебя видеть, братишка, что совершенно не хочу тратить драгоценное время на разговоры о нем. Покажешь, что ты делал все это время, пока я служил родине? А потом мы могли бы…
Голоса отдалились, а Яннис отчетливо понял, что теперь уже точно не заснет.
========== Глава 25 ==========
Яннис вновь запалил свечу и осмотрел комнату. Сломанные стулья, поваленное кресло, развалившаяся на части тумбочка… Сука. Явился, напакостил и смотался, как ни в чем не бывало. Еще и муженька с собой прихватил и теперь мозги ему промывает… На кровати завозились щенки, и Яннис приказал себе не думать об этом гаденыше с наивными глазками. Следовало заботиться о тех, кому он, по крайней мере, небезразличен. Тщательно ощупав обрадовавшихся вниманию маленьких кадехо на предмет возможных ран после драки, Яннис убедился в том, что они не пострадали. Уже хорошо.
Встав и одевшись (рубашка, порезанная Корисом, опять на выброс!), он было взялся за уборку, но плюнул и, отбросив в сторону перекошенный стул, который подпирал дверь, вышел вон. Чертик и Ангела тут же увязались следом. Везде было пусто и тихо. Замок наконец-то угомонился. Следовало отнести шпионское донесение так заинтересовавшемуся им капитану Фьорнфельту, и Яннис побрел в сторону комнаты госпожи Агнессы. Но капитана там не оказалось — внутренний радар показал Яннису, что за дощатой дверью находится только один человек, и он, судя по всему, мирно спит. Поискав, он обнаружил капитана (его мелодию из барабанов и труб) в кабинете у пресветлого дора Халльрода (визгливые скрипки). Это было странно, а странности бывший майор с каждым новым днем пребывания в Несланд Эльце не любил все больше и больше.
Решив быть вежливым, он постучал, а после вошел, застав капитана и хозяина кабинета в позе двух быков перед схваткой — оба стояли, опершись руками на противоположные стороны стола и наклонившись вперед, словно вот-вот начнут бодаться. И даже появление Янниса не заставило их распрямиться и перестать буравить друг друга взглядами. Подойдя, Яннис молча выложил на стол свернутые в трубку бумаги, магический мешок, в котором они были, и с особой осторожностью — за шнурок, на котором оно все еще болталось — кольцо, сорванное с шеи Кориса.
Капитан тут же ухватился за бумаги и, наконец-то отвлекшись от поединка взглядов со святошей, зашелестел ими. Халльрод уселся за свой стол и теперь уставился на Янниса. Тот тоже демонстративно устроился на стуле, наплевав на то, что святой отец тут же начал кривить лицо.
— Я устал, — пояснил Яннис. — И точно заслужил то, чтобы, по крайней мере, понимать, что происходит в этом треклятом доме. Почему моя собственная спальня похожа на проходной двор — заходи кто хочу, делай что хочу. Хорошо, что я не спал и смог постоять за себя…
— И это самая странная часть рассказанного тобой, младший, — проворчал себе под нос Фьорнфельт.
— Не начинай, — устало огрызнулся Яннис. — Не моя вина, что времени набить тебе морду у меня так и не появилось. Сейчас бы ни в чем таком не сомневался.
— И все же, — проскрипел дор Халльрод, — хотелось бы понять, как младшему, да к тому же младшему вашего сложения, Яннис, удалось противостоять обученному воину, которым, несомненно, является Корис.
— А давайте меняться, — сказал Яннис и состроил рожицу, пытаясь изобразить Альфа.
— В смысле? — Халльрод неприязненно прищурился.
— Я вам поведаю все о себе, а вы мне о нем. Идет?
— Идет, — Халльрод махнул рукой. — Но я знаю только то, что рассказывали мне. Сам я с дором Корисом знаком… поверхностно.
— Но все же достаточно, чтобы сильно не обрадоваться его появлению в замке. В чем причина подобного отношения?
— Я задал свой вопрос первым, Яннис. И помимо того, что уже спросил, я хотел бы узнать, откуда у вас меч, который обжигает руки всем, кроме вас, и который оказался способен убить кадехо.
Яннис поднялся и вынул клинок из ножен, а после аккуратно положил его туда же — на стол.
— Это меч пресветлого дора Тарона…
— Тот самый? — с недоверием в голосе перебил Фьорнфельт и, забыв про бумаги, во все глаза уставился на отблескивающее синим лезвие на столе.
— Тот самый, — сварливо огрызнулся злой и невыспавшийся Яннис, а потом убрал клинок назад в ножны. — Пресветлый дор Тарон и научил меня обращению с ним, а кроме того, и многому другому. Так что и я, дор Халльрод, воин, подготовленный не хуже дора Кориса.
— Я слышал о вас совсем другое, — растерянно проговорил Халльрод и развел руками.
— И это одна из тех тем, которые я очень хотел бы обсудить с вами, дорогой шурин. Почему вы выбрали в мужья Эйсону именно меня, если были прекрасно наслышаны о моей скверной репутации? В чем была причина?
— Я… Мне сказали…
— Ну?
Яннис был уверен, что вот прямо сейчас зажатый в угол святоша наконец-то скажет что-то важное, раскроет какие-то свои карты, но в который раз ошибся. Этот паразит, запылав ушами, уткнулся взглядом в столешницу и заблеял что-то совершенно дикое. О том, что был уверен: только опытный в постельных делах юноша сможет соблазнить Эйсона и скрасить его вдовство радостями гомо-секса. Блеял он как-то так, что не больно-то верилось, да и глазками при этом бегал слишком воровато, но было очевидно — прижать не удастся, будет стоять на своей бредятине до конца.
— Гениально, — прокомментировал Яннис и вздохнул. — Ладно. Поговорим о вернувшемся в Несланд Эльц блудном сыне его бывшего хозяина. Кстати, как получилось, что пресветлый дор Йорик так безответственно нагулял первенца на стороне?
Халльрод вздохнул, и малиновый цвет стал уходить с его ушей и щек.
— Очень правильно вы слово подобрали, Яннис. Именно что безответственно. И ваше понимание этого меня радует, но о причинах произошедшего я ничего не знаю. Корис просто рос в этом доме, и все. Кем была его мать, никто никогда не знал. Йорик Несланд как-то привез его в свой замок, а после растил, как своего сына, дал ему свое имя и утвердил титул. А потом на свет появился Эйсон.
— Как к этому отнесся Корис?
— Ну как? А как он мог отнестись? Насколько я знаю, серьезных конфликтов у них никогда не было, а потом Корис из замка просто уехал и больше не возвращался.