Белый плен. Двое во вселенной
Янтарный напиток плюхнулся в тяжелый стакан, а двумя секундами позже выплеснулся в мужское горло. Кристиан закрыл глаза, вспомнив, как лавина едва не вышвырнула его к подножию горы. Он засмеялся, покачал головой, словно не верил, что с ним могло бы такое приключиться, снова налил виски в стакан и сел на светлый диван. А может и хорошо, что вчера ему не посчастливилось успеть на последний рейс. Уж он, как никто другой, предпочитал изредка оставаться вдали от цивилизации. Без шумов, без людей и телефонов, он чувствовал себя намного счастливее и значимее. Для кого или чего – не ясно. Зато одно совершенно неизменно – Кристиан чувствовал себя живым, когда вокруг красовалась природа, охотно демонстрируя все свои настроения, шептала тишина и согревал огонь в печи.
Сделав маленький глоток виски, Кристиан откинулся на мягкую спинку дивана и позволил усталости завладеть его телом и разумом. Приятная безмятежность манила в короткий мир грез, пальцы расслабились, а веки с каждой секундой становились всё тяжелее. Однако сомкнуться в блаженном удовольствии им помешал тяжелый и глухой грохот. Будто в толстое стекло врезалась огромная птица.
Кристиан встрепенулся, махнул головой и часто-часто заморгал, не понимая, что он видит перед собой – белого медвежонка с человеческим лицом или старика?
Поборов сон окончательно, он повнимательнее пригляделся к гостю за стеклянной стеной. Им действительно оказался мужчина пожилого возраста с красным от холода лицом и маленькими встревоженными глазами. Меховая шапка была ему явно велика, маленькая голова буквально утопала в ней. Старик ещё раз ударил рукой по стеклу, а после обессилено упал на колени.
Кристиан выскочил наружу и провалился в глубокий снег. С его мощью и высоким ростом даже он с трудом пробирался сквозь липкий и тяжелый сугроб, а что уж говорить о старике!
Откуда он пришел? Как долго находился на улице?
– Вы слышите меня? – схватил его за руку Кристиан. Другой рукой он потянул за меховую шапку, чтобы увидеть лицо мужчины. Глаза были закрыты, кожа красная, лоб не то от снега, не то от пота, в капельках. Явно англичанин. Только у них были такие вытянутые лица. – И угораздило же вас!
Без труда закинув старика на плечо, Кристиан той же дорогой вернулся в шале. Он усадил его на пол поближе к печи, закинул ещё пару дровишек, и налил в стакан теплой воды.
– Ну же, дружище, очнитесь! – говорил он старику, снимая с него верхнюю одежду. – Ничего, сейчас всё будет хорошо. Вы скоро согреетесь.
Он накрыл его одеялом, стянул промокшие от снега ботинки, носки и обвернул ледяные ноги клетчатым пледом.
– Бога ради, как вы оказались на улице в это время! – недоумевал Кристиан.
Он раскладывал мокрую одежду в коридоре на теплом полу, как вдруг услышал сдавленный шепот:
– Кристина.
Показалось. Глянув через плечо на старика, Кристиан сжал челюсти в немом напряжении. Нехорошее предчувствие, подкрепленное неприятным дежавю, моментально расползлось в груди коварными пауками.
– Кристина, – повторил англичанин четче. – Ей нужно помочь. Пожалуйста.
Кристиан медленно выпрямился, настороженно обернулся и несколько долгих секунд не мог пошевелиться. Он просто смотрел на постепенно приходящего в себя старика, чья маленькая голова болталась из стороны в сторону, словно его мутило от перепитого алкоголя.
– Помогите… Помогите мне.
– Вы как? Слышите меня? – подошел к нему Кристиан и присел на корточки.
Мужчина приоткрыл покрасневшие глаза. Кристиан и сам не понял, что такого пугающего увидел в них, но в одно мгновение невидимая пуля вонзилась в грудь и прошла насквозь.
– У вас есть вода? – спросил старик сухими губами.
– Конечно, вот. – Кристиан придержал ему стакан.
– Спасибо. Спасибо вам. Мистер… Алмазов? Это вы?
Кристиан молча кивнул.
– А вы, полагаю, Генри Уотсон. Как вы оказались на улице?
– Мне нужна помощь… – Мужчина закашлялся. – Вы знаете эту девушку, – говорил он с трудом, – она сейчас одна… Я оставил её, чтобы привести помощь. Но я заблудился…
– Кристина? – произнес он сквозь зубы. Впрочем, какая к черту разница, кем именно была эта девушка. Со слов старика она нуждалась в помощи, значит всё очень серьезно. – Вы что, не слышали предупреждение о лавинной опасности? Не слышали сирену? Снег тяжелый, температура воздуха не больше двенадцати градусов!
Не дав старику ответить, Кристиан резко поднялся на ноги и тяжелыми шагами направился в прихожую. Виски сжимались, пульс выбивал быстрый ритм на запястье, время ощутимо понеслось вперед. Он не знал деталей, но чувствовал, что дело дрянь. Как и тогда дела обстояли не самым лучшим образом.
– Жизнь её ничему не учит! – резанули воздух его слова. – Бестолковая и чокнутая девица!
– …Мистер Алмазов, – растерялся англичан, глядя на сурового молодого мужчину, похожего на вулкан, – это моя вина! Кристина не хотела ехать, но сделала это, чтобы меня не расстраивать.
– Я знаю! – со злостью бросил он в ответ и швырнул а пол зимние перчатки. – Это у нее главная миссия жизни – не расстраивать других людей. А теперь говорите, где она? Как далеко отсюда и в каком состоянии?
– …Я не…
– Она ранена? – нетерпеливо перебил Кристиан.
– Не могу ответить вам точно.
– Как это? – выпалил он, наспех надевая зимний костюм. – Вы не знаете, ранена она или нет?
– Верно, – замешкался старик. В смокинге, в окружении знатных и богатых людей он выглядел куда увереннее и моложе, нежели теперь – с красным лицом, потухшим взглядом и опущенными от беспокойства плечами. Теплая одежда была дорогой, но носил её обыкновенный седовласый старик. – Она провалилась в какую-то яму. Мы остановились, чтобы понять, в какую сторону ехать, и вдруг земля стала уходить из-под ног…
– Провалилась?! – прорычал Кристиан. Мужчина виновато кивнул. – Вы были на снегоходах?
– Да. Я пытался помочь ей выбраться, но яма глубокая. Возьмите с собой длинную веревку.
– И где мне её здесь взять?! Почему вы не сообщили по рации о случившемся?
– …Я потерял её. Видите ли, всё произошло так быстро… Я поехал за помощью, но проклятый снегоход заглох и…
– Я понял, не утруждайтесь! – перебил Кристиан и выхватил с ниши в стене свернутую в несколько раз карту здешних мест. Как и радио, она являлась обязательным атрибутом в номерах и отдельных домиках. Он развернул её перед напуганным стариком, который своим заиканием вызывал у него раздражение, и сурово спросил: – Где она? Показывайте!
– …Извините, но я не знаю. – В черных глазах перед ним блеснуло что-то очень недоброе. – Я правда не знаю! Мы… мы ехали в сторону подъемника, – заикаясь, лепетал он. – Доехали до него, потом решили вернуться той же дорогой, но встретили по пути шумную компанию. Они попросили нас сфотографировать их и…
– Говорите по делу, Генри! – не выдержал Кристиан. Он едва ли сдержал себя, чтобы не наброситься на него. – Каждую секунду ваши следы засыпает снегом. Если вы мне не поможете, черта с два я смогу снова найти её! Напрягитесь, Генри, и скажите мне, где сейчас Кристина? Смотрите сюда! – тыкнул он на белый квадрат. – Здесь мы. Это всё – домики вокруг. Подъемник, о котором вы говорите, вот здесь – в трех-четырех километрах отсюда. Откуда вы шли и как долго? С какой стороны?
– …Извините, но боюсь, что я не знаю.
Старикашка явно испытывал страх и уже не за жизнь своей глупой подруги, а за свою собственную. Перед ним возвышалась мощная бородатая скала с настолько черными глазами-убийцами, что от ужаса стучали зубы.
На мгновение Генри Уотсон пожалел, что удача привела его именно в этот домик. Ему удалось добраться сюда на адреналине, страх за Кристину вел его вперед и, когда перед глазами мелькнул желтый свет, силы моментально его покинули.
– Там повалено дерево! – бросил он вслед разъяренному спасителю. – Оно огромное. Возможно, старый кедр. А напротив него острый каменный выступ! Яма между ними.
Схватив теплые перчатки, Кристиан так громко хлопнул дверью, что старик, подпрыгнув на месте, больно треснулся башкой о каменистую стену.