Иллюзионист (ЛП)

Я сминаю пергамент в кулаке.
— А что, по-твоему, мне делать? Ничего?
Кастиан опирается на столик у зеркала и запрокидывает голову, словно просит Шесть Небес дать ему сил.
— Очевидно, мой брат не хочет быть найденным.
Я сердито подхожу к нему, намеренно топая, но мои изящные туфельки не производят должного эффекта. Он разворачивается ко мне лицом, вытирая руки полотенцем, и я хлопаю ладонью со смятым пергаментом по его груди.
— Это ты убедил меня пойти с тобой. Ты хотел найти его.
Кастиан никак не останавливает падение записки к нашим ногам. Я хочу, чтобы он взбесился. Чтобы сделал что-нибудь.
— Мои намерения не изменились, — его слова пронизывают раздражённые нотки. — Но мой осведомитель с необходимыми нам поддельными документами приедет только завтра. Чистильщики ждут внизу. Даже если я накрою нас иллюзией, пока у меня хватает сил, у тебя есть хоть какие-то идеи, куда Андрес может пойти дальше?
Так странно слышать, как Кастиан называет Деза по имени, данному при рождении. Дез скрывал его от меня до той самой ночи, когда мы занялись любовью. Ночи, после которой его схватили. Нет, когда он позволил себя схватить. Когда Дез успел нас заметить? Мог ли он наблюдать за нами всё это время, пока мы с Кастианом строили из себя молодожёнов? Дез действительно был лучшим охотником и следопытом среди шепчущих. Но все оставшиеся повстанцы уже бежали за море.
«Хватит преследовать меня. Меня уже нет».
Эти слова сковывают мои лёгкие. Я напоминаю себе, что нужно дышать.
— Нет, — признаюсь. — Я не знаю, куда может пойти Дез.
Кастиан открывает дверь, ведущую на узкий балкончик. Прохладный ветерок доносит запахи Асестеньского леса и жарящегося внизу мяса. Жители деревни снуют туда-сюда, готовясь к завтрашним празднованиям. Жизнь идёт полным ходом за пределами этой комнаты, а я ещё никогда не была так далека от мира. Сжимаю перила и глубоко вдыхаю, сердце всё ещё колотится, мысли ураганом носятся в голове.
Я думаю о своих бывших товарищах из отряда. Всё ли с ними в порядке? И почему я переживаю за них после того, как они бросили меня в тюрьме?
Думаю об орудии короля — он сейчас где-то на свободе — и о хаосе, что мы оставили в столице после себя. Об усиливающемся патрулировании даже в самых маленьких деревушках.
Переживаю, что урон, который я нанесла своему же разуму, не исправить.
И хуже всего, что маленькая часть меня, как первая капля дождя — предвестница грядущей бури, рада, что я сейчас не одна. Даже если со мной принц Пуэрто-Леонеса.
— Что с тобой случилось сегодня? — неуверенно интересуется Кастиан.
Я понимаю, о чём он спрашивает, но не хочу об этом говорить. Только не после записки Деза.
Понимаю, что голодна и ухожу с балкона. После недолгого колебания он следует за мной. Я отламываю кусок свежего хлеба из своей корзины и протягиваю ему.
— Прости, что взяла твои деньги без спросу. Ничего не могу с собой поделать, я родилась воровкой.
Кастиан откусывает хлеб и закрывает глаза. Возможно, это его первый приём пищи за сегодня.
— Ты могла бы попросить.
— Ну, а если бы ты ушёл с концами? Вдруг сегодня утром ты бы решил отказаться от всей этой затеи и вернуться к отцу?
Кастиан указывает рукой в сторону леса.
— Я ушёл на охоту.
— Я тебя не просила.
— Знаю. Просто… Ты могла бы меня подождать. Мы же обещали не ходить в деревню по одиночке. И вообще, я бы не бросил тебя, не сказав ни слова, — резко добавляет он, сжимая воздух в кулаках. Его костяшки исцарапаны. Мне вспоминаются его перчатки с шипами, которые он постоянно носил раньше. Кровь на них. — Ты же меня знаешь.
— Я знаю о тебе и о том, что ты за человек, только по тому, что вижу своими глазами. По разрушениям, что ты оставлял за собой. Да, ты скрывал свою магию от короля и всего Пуэрто-Леонеса, но не ставь себя в один ряд с теми, кто страдал и умирал под властью твоей семьи десятилетиями.
Я вижу, что мои слова его задели. Но он остаётся неподвижен, напоминая статую из золота. Как бы меня ни раздражало его поведение, не могу не признать, что у меня перехватывает дыхание от его невозможной, невыносимой красоты. Я ведь уже задумывалась об этом когда-то давно. Как кто-то столь ненавистный может выглядеть так прекрасно? Принц Кастиан создан из теней и лжи. Он годами создавал себе репутацию. И всё ради чего? Королевство по-прежнему терроризируется его отцом, а мы здесь, объединённые общей целью: найти его брата и легендарный клинок памяти. И похоже, наши поиски зашли в тупик.
 
Он разворачивается и присаживается на колени перед камином. Он всегда так себя ведёт, когда расстроен. Становится до жути спокойным и пытается занять чем-то руки. В этот раз он передвигает мою самодельную кровать на полу и стряхивает пепел.
— Мы далеко не уйдём, если так и будем срываться друг на друге, — произносит он. — Нам нельзя врать или скрывать что-либо друг от друга. Мы должны доверять друг другу.
Часть меня не хочет идти дальше. Часть меня хочет прекратить эти поиски, найти тихий уголок на краю света и провести там остаток дней. Разве мало мне проблем с воспоминаниями, запертыми в моей голове, которые потихоньку день за днём выходят из-под контроля? Когда-то я была орудием, унёсшим жизни тысяч мориа и леонессцев. Теперь же у меня есть только обрывки мыслей и слабое понимание того, кто я и что мне делать дальше. И в этом вся загвоздка. То, что не даёт мне поддаться предательской слабости. Даже если я не хочу продолжать, я должна хотя бы попытаться в память о своих родителях. Спасти королевство, в разрушении которого мы с Кастианом сыграли свою роль.
— Хорошо.
— Больше никакой лжи.
— Мне нечего скрывать, Кастиан.
Он подходит к углу, чтобы взять ещё пару поленьев, но там уже пусто. Он недовольно стонет. Потирает заднюю часть шеи. Крутит обручальное кольцо на пальце, сделанное из дуба, с вырезанными на нём рунами единства.
— Хозяйка двора угадала? Ты…
У меня уходит пара секунд на осознание, про что он спрашивает. А затем я хватаю увядший цветок из вазы поблизости и бросаю в него. Кастиан ловит его и бросает в огонь.
— Очень в этом сомневаюсь, — выпаливаю я. Да, у меня задержка. Настолько долгая, что беспокоит меня с самого приезда в Асестенью. — Лекари мориа объясняли нам, что такое бывает от перенапряжения, морального и физического. Я бы сказала, что это отлично описывает последние недели моей жизни. Хотя ещё у меня была мысль, что тошнота может быть побочным эффектом твоей магии иллюзионари. Всякий раз, когда ты прикасаешься ко мне, будучи под чарами, я чувствую, будто меня сейчас вырвет.
Его губы дёргаются, будто он пытается сдержать смех.
— Приятно знать, что я вызываю у тебя столь сильную реакцию. Скажи, ты так же себя чувствовала на балу?
Ох, тем вечером всё пошло не так. Фестиваль солнца. Я помню, как мы танцевали на балу, а потом подрались друг с другом до крови. Помню, как меня удивило, что он обратился ко мне по имени, которым меня звали в детстве — и так делал только папа. Я сдавливала пальцами его обнажённую кожу с намерением забрать все воспоминания из его головы, но это не сработало. Я предполагала, что где-то глубоко внутри бессознательная часть меня вспомнила его и не захотела причинять ему вред.
— Нет. Тем вечером твоя магия не влияла на меня.
— Можешь отмести эту теорию. Я научился контролировать свой дар, чтобы минимизировать все побочные эффекты, Нати, — серьёзно поясняет он. — Я бы хотел, чтобы ты была открыта со мной.
— Будь я уверена в этом, сказала бы.
— Точно?
— То, что произошло между мной и Дезом, не твоё дело. Шепчущие пьют чай с ирвеной, что существенно снижает шансы забеременеть.
— Но не исключает.
Тру лицо рукой. Я бы предпочла, чтобы вместо него эти вопросы задавала Саида.
— Нет. Не исключает.
— Тогда, наверное, нам стоит разыскать моего братца, чтобы воссоединить два любящих сердца. Хотя он точно знает, где ты, и почему-то не спешит устраивать встречу.