Турист поневоле (СИ)

«Надежды провинции» смущались советским гламуром, терялись в меню, но им нравилось. Хотя Николая смешила скудость этой роскоши, в которой не нашлось места ни для вишисуаз, ни для буйабес, ни для крутонов и прочей иностранной мишуры (ибо, например, вишисуаз по факту – луковый суп), его вполне удовлетворили 200 грамм черной икры с осетриной горячего копчения на закуску, потрясающая солянка и что там на горячее, он даже не запомнил, так был увлечен решением сложной задачи одновременного соблазнения обеих подружек. И, конечно же, Николая радовали цены. При всем желании в его утробу и в две стройные фигурки больше ста рублей меню не войдет. И это с учетом того, что за «Чивас регал» и бутылку «Мартини», не предусмотренных меню, пришлось сильно переплатить.
Возникли непредвиденные траты в виде оркестра. Николай хотел общаться, а перекрикивать музыку нет. Пришлось купить полчаса тишины за 100 рэ. Ох и дорог комфорт в советских палестинах! Потом еще полтинник добавить, перебивая заказы гостей из южных республик с их особыми музыкальными пристрастиями. Болтая с Надеждами, Николай весело наблюдал за суетой у столика метрдотеля по поводу нэпонятного поведения оркестра.
Ледяная игла тошно уколола где-то в желудке: крысиные усики. Они-то что тут делают? Совпадение? Впрочем, успокоил себя Николай, в этой Москве мест не так много, все топчутся на одном пятачке. И в этом заведении хозяин крысиного носа оживленно общался с девушками, правда, уже с другими.
Любой вечер заканчивается и встает вопрос: что дальше?
Девушек Николай кормил легендой «работник «Внешторга» в разводе», объяснявшей и его заграничный вид, и достаток. На такого живца в СССР клюет любая золотая рыбка, а уж незолотая…
Ход событий сузил воронку решений до выбора: какая из Надежд в возвращается общагу, а какая остается. Николай видел, что ни одна в общагу не хочет и хрупкая девичья дружба вот-вот даст трещину. Он попробовал увеличить число возможных вариантов, предложив остаться обеим. Обе испугались. Не предложения, а отсутствия перспектив у такого поворота событий. Николай предотвратил назревающий конфликт, «отпустив» обеих, шепнув каждой, что нравится ему именно она, и лучше они встретятся завтра-послезавтра с глазу на глаз. Координаты, такси до общаги, прощальные поцелуи. Все, вечер исчерпан.
Нужно пояснить, с чего это наш герой-любовник проявил такое благородство и пощадил девичью дружбу в ущерб своему удовольствию здесь и сейчас. Все очень просто. Прокручивая в голове сценарии продолжения вечера, Николай в любом из них упирался в неразрешимый вопрос: ГДЕ? Похоже, социализм и погиб-то из-за того, что не нашел правильного ответа.
Коммунальный вариант, несмотря на дозволение Татьяны, годился для молодого Николая, который сейчас на БАМе. О гостинице не могло быть и речи – человек без брони, без командировочного удостоверения и тем более без советского паспорта ни за какие разумные деньги не мог снять номер, а предложение неразумных денег вызвало бы подозрения с непредсказуемыми последствиями. Вариант с общежитием, где обитали наши Надежды, мог прийти только в голову невзыскательного автора этих строк.
Вот поэтому секса, как и у всего СССР, у Николая сегодня не было. Так что он поехал спать домой.
* * *
Была пятница. Наступали длинные выходные. В СССР 7 и 8 ноября были нерабочими днями, праздновалась годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. В этот раз 8-е число пришлось на понедельник, получалось три выходных подряд.
В предыдущие дни ничего примечательного с Николаем не приключилось: общался с Татьяной, гулял по Москве, встречался по очереди с Надеждами в снятой у сослуживцев Татьяны квартире, еще раз встретился с Эдиком для пополнения советской наличности. Вот, собственно, и все путешествие во времени. Николай с горечью отмечал, что флирт, он и в прошлом – флирт, и только.
Впрочем, одно важное событие было – телефонный разговор. Петр позвонил с далекого БАМа, и Николай поговорил с другом и с собой. Звонок раздался в четверг вечером, незадолго до выхода Николая на провинциальные гуляния.
 
– Привет, Танюшка! – кричал в трубку Петр. – У нас уже ночь, поэтому соединили быстро, за 15 минут! Доехали хорошо, устроились в гостинице. Неси ручку, запиши адрес и телефон…
– Здравствуй, родной. А у нас Николай в гостях.
– Какой Николай?
– Тот, у которого ты летом побывал…
– Да ты что?!!! Позови.
– Здорово, коммуняка! – взял трубку Николай.
– Здорово! Ты с терминами поаккуратней, мы по межгороду разговариваем… Ты как сюда попал?
– Так же, как и ты, на метро.
– Баба?
– Она.
– И как тебе у нас?
– Нормально. Без особых потрясений. Честно говоря, даже немного обидно… кстати, Петя, ты молодец, правильные выводы из своего посещения сделал.
– Тебе Танька рассказала?
– Не только. Я наблюдал результаты воочию. У тебя… у вас всех все хорошо! Очень рад за тебя, молодец!
– А у тебя что? Ты к нам… сбежал?
– Ох, и прямолинейный же ты, дружок, нельзя было как-то подипломатичней? Впрочем, черт с тобой, называй вещи своими именами – это честно. У меня тоже все в порядке. Никуда я не сбежал, проблемы разрулил, в отпуск собрался. В кои-то веки поехал на метро и на тебе – Баба! Короче, я у вас в отпуске до вторника. До этого или следующего: мне Баба времени отмерила побольше, чем тебе. Пользуясь случаем, даю Танюхе уроки адаптации в грядущей жизни. Кстати, а Я далеко от тебя?
– ТЫ? А-а-а… Рядом, – В сторону, – Ты понял кто это? На, поговори.
– Алло…
– Привет, брат мой меньший.
– Привет… Ты – это я?
– Так точно, я – это ты. Давай так, я буду говорить, а ты слушай, времени на охи и ахи у нас нет. По существу: теперь я точно знаю, что изменить судьбу возможно, а значит, мы с тобой должны подкорректировать нашу общую биографию. Я оставлю для тебя завещание-инструкцию, так сказать назидание народам древности [5], постарайся следовать ему как можно ближе к тексту. Ты, я знаю, человек творческий, все захочешь сделать по-своему, поэтому еще раз уясни – я не твой родитель. Я – это ТЫ. Ты, который нахлебался дерьма и набил шишек. Так вот, пусть будут у нас и дерьмо, и шишки, но не старые, а новые! Так сказать, диалектическая спираль развития: повторение истории на новом уровне. Сечешь?
– Секу.
– Я тебе еще кое-что оставлю, что бы было проще стартовать. Жалко, ни мобильника, ни компа нельзя оставлять, а то бы мы с тобой еще и на связи были – этакое дистанционное обучение из будущего!
– Не понял, о чем ты?
– И не важно. То, что тебе нужно, ты поймешь. Вот, собственно... надо же, это все, что я сам себе могу сказать в назидание и напутствие!
– Разве? Ты же можешь дать конкретный совет по поводу каких-то важных событий. Разве у тебя не было такого, от чего ты, например, можешь меня предостеречь?
– Нет, братишка, мы пойдем другим путем. Мы возьмемся за дело системно, мы изменим весь сценарий, в нем ненужных эпизодов просто не будет. Мы с тобой ребята умные, зачем мельчить? Я дам тебе советы по поводу ситуаций в принципе, а как действовать конкретно тебе, разберешься. У тебя всегда на руках будет джокер – ты будешь знать, когда и чем дело закончится. Впрочем, два конкретных совета дам. Петька любит фразу, что человеку нужен человек, ты прислушайся. Когда пойдут деньги, пойдут телки. Любые и в любом количестве. Не теряй на них времени, ищи человека для себя. Одному плохо. А с деньгами еще хуже. Для других ты перестаешь быть человеком. Ты для них – кошелек, мешок с подарками, средство решения их проблем, источник заработка, что угодно, только не человек. Постарайся найти своего человека ДО денег.
– О как! На старости лет решил стать моралистом за мой счет? Ты, значит, развлекался на полную катушку, а мне нельзя?!
– Дурак! Я не о морали, а об одиночестве. Надеюсь, все-таки до тебя дойдет. И не перебивай меня, я главного не сказал. В моем сценарии папа умрет от рака в марте 99-го. Ему поставят диагноз за три месяца до смерти. Если бы лечить начали своевременно, при моих…твоих… при наших возможностях он пожил бы еще лет двадцать или больше, понял? Постарайся заставить его бросить курить, у него был рак легких.