Пуля времени
– Серии на предъявителя или именные? – опять влез в разговор контуженный.
– Того не знаю.
– Это важно. Именные лучше не брать.
– Как не брать? – вспыхнул Копер. – Там их на двадцать тыщ!
– Вот с ними и попадешься. Бумаги выписаны на чье-то имя. У ювелира опись, там все указано. Сунешься с купонами в банк, кассир тут же вызовет полицию. Нет, брать надо вещи без указания владельцев.
До атамана наконец дошло, и он хмыкнул:
– Молодец, Гимназист, верно смикитил. Вижу, мозга к тебе вернулась.
– А почему я гимназист? – удивился Георгий.
– Опять? – Все заржали. – Не вся, значится, вернулась?
– Похоже… Ну?
– Ты ж гимназию окончил в Нижнем Новгороде. Полный курс! Когда мы встретились с тобой в цинтовке [9], тебя в ней так и кликали. Фартовых, что кончили гимназию, один на батальон. Это уж у нас ты стал Ратманом.
– Что ли я из тюрьмы сбежал?
Хряк расстроился:
– Нет, рано тебе еще с нами на зорик [10] ходить. Вылечись сперва.
– Ты ответь.
– Эх… Мы с тобой драпанули с пересылки с-под Вязьмы, вагон еще подломили. Тебе приговорили четыре года каторги за разбой с покушением на личность…
«Иван» вдруг властно хлопнул ладонью по столу и повернулся к помощнику:
– Он прав, и спору конец! Если купоны именные, оставляем, если на предъявителя – берем. Гони дальше. Вот только как будем брать? Там ведь городовой неподалеку?
– Точно так, – пояснил есаул. – Клюй стоит на Мясницкой, оттуда до магазина сорок саженей. Ему будет видно и слышно, ежели начнем громить.
– И что ты предлагаешь?
– Чего остается? Я зайду ему за спину и звездану по шее. Вы, как увидите, ломитесь в магазин. Минут пять у вас будет. Потом делаем лататы на Покровку, блатноги [11] я уже подобрал.
– Ну… годится, – одобрил атаман.
– Не годится, – возразил бывший капитан полиции.
– Чего? С набольшим спорить? – взревел тот. – Ты хоть пулю мою поймал, но знай свое место!
– А сам рассуди, – спокойно продолжил Ратманов. – Если завалить фараона, они все кинутся нас ловить. А то ты не знаешь?
– Копер его не убьет, а токмо оглушит.
– Пусть не убьет. Но все равно нападение на государственного агента.
– Плевал я на этих агентов, – продолжал кипятиться «иван».
Но его подчиненный тоже не унимался. Он обратился к есаулу:
– Там случайно аптеки поблизости нет?
– Как раз напротив клюя, в доме, где переулок к Красным Воротам. А на кой ляд тебе аптека, Гимназист? Слабительного запасти? Порошица [12] дрожит?
Все снова заржали. Оппонент дал им отсмеяться и продолжил:
– Делать надо по-другому. В каждой аптеке на главных улицах обязательно есть телефонный аппарат.
– И что с того?
– Дослушай. Я захожу в магазин первым и начинаю разговор с хозяином. Наружность у меня, в отличие от вас, ракла, интеллигентная, еврей не заподозрит. Через минуту, строго по часам, врываетесь вы с атаманом. А Татарин с Мордвином встают напротив, поперек переулка, вынимают шпалеры и целят ими в городового. Только целят! Не вздумайте шмалять.
Все, разинув рты, слушали нового докладчика. А тот вошел в раж:
– Что при таком раскладе сделает постовой городовой? Не знаете? А я знаю. Он побоится лезть один на два револьвера и кинется в аптеку телефонировать насчет подмоги.
– Ну? – Хряк даже привстал с табурета. – Вызовет дежурный наряд, и нам кирдык! В чем план?
– Не вызовет, потому как Лодыга заранее перережет провод.
Лодыга сразу сообразил, что к чему, и хлопнул в ладоши:
– Ай да мозга! А ведь проскочит. Покудова клюй пытается телефонировать, мы громим магазин. Те же пять минут, только без покушений на агентов.
– Хм… – Атаман не торопился соглашаться. – А что ты сделаешь с жидом один? Вон, ходишь, тебя ветром шатает. Давай я первый зайду.
– А ты уверен, что у него под прилавком не спрятано ружье? Завидя тебя, любой иудей напряжется…
Атаман покосился на есаула, тот покачал головой:
– Про ружье приказчик ничего не сказал.
– Это не значит, что его нет, – поддел его попаданец.
– А ты сладишь без нас? – взвился Копер. – Людей душить – не языком болтать.
– Душить тоже не будем. Свяжем и рот заткнем, за мокруху легавые всю Москву на уши поставят. Зачем нам это? Я схвачу Гольдберга и буду держать, пока вы не подоспеете. Помните – строго через минуту, как я зашел!
В комнате стало тихо, все смотрели на главаря – что он скажет? Тот поднялся и объявил:
– Делаем, как придумал Гимназист.
4Все вышло даже еще лучше. За полчаса до закрытия лавки Георгий зашел внутрь. Он был одет в приличный чесучовый костюм, в галстуке красовалась булавка с крупным богемским гранатом.
– Что вас интересует? – тут же обратился к нему хозяин, худой жилистый еврей лет сорока. – У меня много чего есть.
– Я ищу подарок для сослуживца, который выходит в отставку. Мы скинулись и набрали восемьдесят рублей. Что я могу позволить на такую сумму?
– Восемьдесят? Хэ… А он курит?
– Да. Хотя доктора не рекомендуют.
– Ох уж эти доктора, они ничего не разрешают, – подобострастно пошутил хозяин. – На вашу сумму могу предложить хороший серебряный порт-табак. За небольшую плату нанесу гравировку, если хотите.
– Покажите, – попросил Ратманов, а сам мысленно считал секунды.
Когда дошел до пятидесяти, наклонился к ювелиру и сказал спокойным голосом:
– Мы вас сейчас ограбим, а вы не сопротивляйтесь. Для вашей же пользы.
– Что? – отшатнулся Гольдберг, но нападавший уже крепко схватил его за запястья.
Тот попытался вырваться. Но в этот момент в магазин ворвались начальники банды – лица их были обмотаны тряпками. Тут же боковой подсечкой Георгий свалил еврея с ног.
– Лежи!
Громилы обступили хозяина. Ратман присел и сказал ему:
– Отдай ключ от того шкапа.
Фей [13] отрицательно покачал головой. Есаул угрожающе зарычал. Георгий понизил голос:
– Посмотри на этих людей. Ты хочешь, чтобы они сняли его с твоего трупа? Отдай ключ.
Гольдберг полез за пазуху и протянул ему ключ на кожаном ремешке. Ратман сунул его в руку атаману:
– Пять минут!
Хряк помчался в заднюю комнату, а Копер принялся разбивать витрины и складывать выложенные там ценности в мешок. Еврей со страхом глядел на держащего его бандита.
– Ложись лицом вниз и заведи руки за спину. Я тебя свяжу, будешь цел, никто тебя не обидит. Если сделаешь, как я велю…
Гольдберг подчинился. Георгий связал его заранее прихваченными веревками, а потом наклонился и прошептал в самое ухо:
– Скажешь Кошко, что тебя продал твой приказчик, которого ты недавно уволил, – по тому, как дернулся ювелир, налетчик понял, что его услышали.
Он поднялся, осмотрелся. Помогать есаулу было незачем: тот ловко колотил стекла и справлялся с задачей сам. Тут Георгий увидел висящий на стене телефон «Эриксон», вынул нож и отхватил порядочный кусок шнура. Так-то лучше…
Через три минуты грабители с мешками в руках вышли на улицу. В мешках приятно позвякивало.
Оказалось, что Татарин с Мордвином и не думали пугать городового. Они просто стояли на другой стороне переулка напротив магазина и курили. Постовой издали смотрел на них, но, видя, что все спокойно, ничего не предпринимал. В то время как за его спиной маячил Лодыга.
– Уходим, спокойным шагом, не бежим, – приказал атаман. И все пятеро двинулись в сторону Покровки.
Фараон только теперь почувствовал неладное. Он сделал несколько нерешительных шагов к магазину, но опять застыл. Служивый не знал, что делать: то ли бежать телефонировать, то ли преследовать подозрительных людей, то ли сначала посмотреть, что там в магазине. В итоге он выбрал последнее, но поступил осторожно. Сначала дал пятерым личностям удалиться по переулку и лишь потом приблизился к лавке.