Великая княжна Настасья (СИ)

Поездка шла легко, дороги, укрытые толстым слоем снега, ещё не тронула оттепель. Нас провожали родные леса, деревья ещё одетые в зимние шубки, качали ветвями, тут и там порхали красногрудые снегири, синицы в ярко-жёлтых «жилетках», хохлатые свиристели. Мелькали беличьи хвосты, в снегу были протоптаны звериные тропки, уводящие вглубь леса. Могучие сосны, с потемневшей хвоей, словно стражи стояли вдоль пути. Они ещё спали и видели последние зимние сны в преддверии пробуждения природы.
Днём я часто пересаживалась в открытые сани, что ехали позади кузовков. В крытой повозке было комфортно и тепло, но хотелось полюбоваться зимними лесами, каких я никогда не видела в своём времени. Да и просто вдохнуть свежий морозный воздух.
Я сидела, наслаждаясь просторами, когда ко мне подъехал посланец Ярополка, звали его Демид. Нраву он был весёлого, часто слышала я их разговоры с гриднями, но меня он сторонился.
- Княгиня, не серчай за любопытство моё, а всё же позволь спросить, - он снял шапку и поклонился.
- Спрашивай, не рассержусь, - улыбнулась я.
- Вот сказывают, ты тайну греческого огня узнала или брешут?
- Тот секрет мне неизвестен, - честно ответила я и замолчала.
Демид задумчиво кивнул, но наседать не стал, заговорил о другом:
- Расскажи мне о битве с печенегами, воины - дело одно, но ещё ни одной девицы я не встречал, чтобы наравне с ратниками на стенах стояла!
- Тут тоже у тебя промашка вышла, о битвах ты у Варвары спрашивай, она в них мастерица, а я только и следила, чтобы мои воины оборонялись исправно, да печенеги под стены не подступили. Да и в том заслуга Могуты Мстиславовича, не моя.
Демид перевёл взгляд на Варвару и залился краской. Всю дорогу моя охранительница только что не рычала на киевского посланника, вымещая все свои опасения на нём.
- Больно она у тебя неразговорчива, - протянул он, почёсывая затылок рукоятью кнута, - того и гляди пристукнет ненароком.
Ближние гридни заулыбались - крутой норов валькирии был известен всем.
- А что же в Киеве? – обратилась я к гонцу, - ты нам лучше о вашей жизни расскажи.
Демид пожал плечами:
- А что? Стоит Киев, слава богам, пока на наш покой никто не посягает. Ярополк - князь справедливый, любит его народ. Вот и тебе жениха подобрал, да какого! - Демид осёкся, - помилуй княгиня, не выдай, не простит мне великий князь, коль прознает.
А у меня пропал дар речи! Так вот как, не только на моё оружие Ярополк глаз положил, но и мужа мне уже приглядел, ещё одного лазутчика… При мысли о Мокше меня передёрнуло.
- Ты, княгинюшка, не беспокойся, Деян – тысяцкий наш, воин знатный, сын он вашего воеводы Могуты, не чужой вежинцам. За ним как за каменной стеной будешь. Да только прошу, не выдай меня.
В письме о свадьбе не было ни слова, решил, значит, великий князь всё подле себя обстряпать. В душе нарастал гнев, руки задрожали от негодования. Я чувствовала себя племенной кобылой, которую везут к жеребцу для улучшения породы.
- Не скажу ни слова Ярополку, только и ты тогда помоги мне, - я обернулась к Демиду, цепко вглядываясь ему в лицо.
- Всё, что скажете, княгиня.
- Говори, знаешь ли о том, что задумал великий князь? Утаишь хоть слово от меня и тебе несдобровать, - я придвинулась ближе к собеседнику, чтобы нашего разговора не было слышно.
- Не губи, княгинюшка, простой гонец я. Слышал только, что очень хочет князь узнать секрет твоего огня. Ходят слухи, что Владимир войско собирает, да на Киев идти хочет.
Я слушала, а мысли скакали вспугнутыми горными козочками: как же неудачно занесла меня судьба, выходит, в этом году должен погибнуть Ярополк. Теперь понятны интерес и нетерпение князя. Только и нам в Киеве задерживаться не с руки. Пускай сильные мира сего сами решают свои проблемы, моё дело маленькое, чтобы Вежа выстояла и процветала.
- Не тревожься, Демид, сохраню я в тайне наш разговор. Поведай мне о моём женихе.
- Так, сказывал уже, в почёте у князя Деян, дружинники его любят за нрав простой. Живёт он вместе с ними, даже отказался к Ярополку в палаты перебраться.
 
Точно, как Могута, подумалось мне. Если мой будущий супруг пошёл в отца, то, вполне может быть, и сладим мы с ним. Не хочется скоротать свою жизнь с постылым.
- Когда свадьбу решено играть?
- Почитай, сразу по вашему приезду. Уже и меда варят, и дворня вся готовится.
- Почему так скоро?
- Так, ведь вам ещё воротиться надо, пока санный путь стоит.
А вот эта новость порадовала. Значит, намерен князь отпустить меня. На душе стало полегче, мир снова заиграл красками. Но тем не менее тревога нет-нет, да подступала к сердцу – Великий князь в любую секунду может всё переиграть.
Но долго наслаждаться поездкой мне не пришлось. На пятый день мы уже приближались к Киеву, город встречал нас маковками княжеских палат, мощными каменными стенами и людским скопищем. По дороге туда и сюда сновали сани и возки, ехали всадники. А у меня замирало сердце. Алёнка прижималась ко мне, точно чувствуя мою нервозность.
Весь путь до княжеского терема прошёл как в тумане. В груди гулко бухало сердце, комком поднявшись к горлу. Стучало в висках. Колени предательски дрожали. Тяжёлое парчовое платье алого цвета всё обшитое жемчугом жутко мешало, ожерелья давили на грудь, а браслеты казались кандалами.
Ярополк встретил нас на крыльце - судя по лицам людей, честь особая.
Я ступила из возка на землю и чуть не растянулась под ноги встречающих. Хорошо рядом была Варвара, с мрачным лицом, вцепившись в рукоять меча, она тенью следовала за мной и успела подхватить под руку.
Подойдя к крыльцу, низко поклонилась князю, пробормотав заученные слова приветствия. Ярополка это ничуть не смутило, почувствовав моё состояние, князь немедля распорядился проводить нас отдохнуть с дороги.
Хоть небольшая, но передышка. Но как она сейчас мне была нужна!
Умывшись и приведя себя в порядок, я ждала, когда меня позовут на встречу с князем. Варвара хмуро оглядывала большую светлую горницу, словно выискивая в тенях затаившихся врагов. Алёнка же убежала разузнать, что здесь и как. Вот уж хитрая девчонка везде была как рыба в воде.
Время летело быстро, в горницу вошла девушка, тихая и скромная и, не поднимая глаз, пригласила нас следовать за собой. Алёнка уже поджидала в коридоре.
Войдя в палаты, я и вовсе растерялась. Большие, светлые, всё в золоте и резьбе, они просто подавляли своим величием. Стояли накрытые столы, бояре уже рассаживались по лавкам. Садились за стол строго на свои места, в зависимости от почётности рода. Я же не знала, куда приткнуться. Хитёр князь, решил смутить меня, чтобы сговорчивей была. Алёнка, моя спасительница, легонько подтолкнула к нужному месту. Варвара осталась возле гридней, что стояли в дверях. Смущённо усевшись, молча опустила глаза, разглядывая ярко вышитую скатерть.
Пир начался, зазвучали здравицы Ярополку, гул голосов не давал расслышать ничего вокруг. Немного перекусив, я так и сидела глаза долу. Неподалёку от меня примостился тучный боярин, закрывая собой весь остальной стол. Ел он шумно, пыхтя и чавкая, вытирая жирные руки о подол своей одежды и скатерть. Хорошо хоть с разговорами ко мне не лез. Моё место было подле княжеского стола, черниговские рода знатного, а потому и посадили меня повыше многих.
Неспешно шла трапеза, а во мне нарастала тревога. Но вот гости начали расходиться, и Ярополк, наконец, заметил меня:
- Настасья, будь моей гостьей и послушай, что в Киеве происходит. Княжество черниговское недалеко, что случись с нашим городом и вас коснётся.
В палаты вошёл высокий мужчина, светловолосый, с тёмно-зелёными глазами в окружении рослых ратников, коих он был выше почти на голову.
- А вот и тысяцкий мой, - промолвил Ярополк, - Деян Могутович.
Я вздрогнула и поникла, он ведь намного старше меня! Взгляд хмурый. Тысяцкий окинул взором оставшихся гостей, даже не задержав на мне глаз. Ой, чует моё сердце, нелёгкой будет жизнь семейная!