Лапшевня бабули Хо – II: Лестница из черепов (СИ)

За тяжеленной дверью, которая запросто выдержала бы ракетный удар средней мощности, была небольшая бетонная камера с тихо гудящей вентиляцией. На миг я тоже напрягся — а не для меня ли эта камера? Не работают ли эти ребята на Антициклон? Но вскоре зрение привыкло к освещённости, и я разглядел настоящего узника этой камеры.
В кабинете из предметов только лежала циновка. На ней восседал грузный лысый мужчина неопределённого возраста — от тридцати до пятидесяти. Абсолютно голый, в позе лотоса, со связанными цепью руками. Он сидел с закрытыми глазами, а в воздухе висело что-то тяжёлое, тревожное, как будто какая-то коричневая нота, и внезапно я понял, что это он гудит на каком-то инфразвуке.
— О Великий, — похоже с неподдельным трепетом произнесла директорша. — Тут… спрашивают разрешения ловить потерявшегося горбобыка номер двенадцать. Вы говорили, что…
— Тихо, презернные, — прозвучал зычный баритон, и я даже не понял, открыл ли голый мужик рот, когда это сказал, или нет. — Нужно взглянуть.
И он, мать твою, взглянул. Открыл глаза и взглянул — в самое сердце. А в его глазах была тьма.
— Пойдёт, — промычал он спустя пару минут. — Хороший размер. Покажи ему путь.
Мы пулей вылетели из кабинета — в глазах директрисы, только что строгой и властной, был благоговейный ужас, она шумно дышала, как человек, убежавший от погони.
— Ну, что, какой адрес?
— Северный Пригородный район, Деревня Малочисленных Народов номер Два. Данная информация является тайной строжайшего уровня секретности! Вы обязаны не разглашать эту информацию. Как и всё увиденное.
Я решил состроить дурачка.
— Не один? Не три? Два? Прямо там и стоит горбобык?
— Нет, — сказала директорша. — Там есть… люди, которые расскажут, где его искать.
— А, то есть, там ваши представители? Филиал, типа того?
— Вроде того! — вдруг став необычайно-довольной, подтвердила директорша.
— Ага… А тот голый мужик, стало быть, заместитель директора по филиалам. Уважаемая госпожа, как вас, Сяньфань, мне кажется. Вы мне голову морочите, да? Что-то нечистое. Это ж… какая-то тварь сидела, зомби какой-то недоделанный… или… демон?
— Вон! — вдруг рявкнула директорша. — У меня собеседование! Совещание! Выметайтесь! И помалкивайте!
Захотелось сказать что-то в стиле Дзянь — «я сам решу, когда мне выходить», но решил не нагнетать обстановку. И так ситуация была максимально-стрёмная, а с этими ботаниками нам ещё долго соседствовать. Насколько ценной была информация — мне было непонятно, всё выглядело, как будто мне сказали то, до чего я и сам мог додуматься, изучив карту местности к северу от города. Затем я ещё минут десять ждал провожающую даму, ту самую взгрустнувшую ботаничку Ми, которую предстояло ошипывать огурцы — возможно, плотоядные. Затем меня вели по тропинкам, потом по просеке, а потом… потом я впервые оказался на площади Основного Потока.
Я прошёл по самому краю, в метрах трёхстах от чудовищного гудящего ствола, стараясь огибать протуберанцы белого тумана. Медитирующих осталось там совсем немного, и я заметил одного из них.
Это был тот самый старик, «смиренный проситель», избитый Троицей Громового Предела. А рядом с ним — сопровождавшая его женщина. Оба сидели в позе лотоса, обернувшись лицом к потоку, только израненный старик — с закрытыми глазами, а женщина — с открытыми. Завидев меня, она привстала, обошла старика и коротко и учтиво поклонилась.
— Великолепный Чан, спасибо за то, что постарались избавить этот мир от Троицы Громового Предела.
— Не стоит благодарностей, они… а, впрочем, не важно. Спасибо. Вы медитируете?
— Да. Мой учитель… медитирует здесь уже три года.
— Отлично! Стоп… три… три года⁈ Он потерял свой уровень три года назад?
— Да. Три года, два месяца и четыре дня назад это случилось, — кивнула женщина.
— И всё это время…
Женщина смиренно кивнула, а я только сейчас разглядел в её глазах усталость и давно угасшую надежду.
— Мы перепробовали десятки техник. Десятки методик. Организм истощён. Остались лишь самые базовые методики…
 
В общем, крепко я призадумался после того диалога? Если «квадрат», потерявший свой уровень, настолько долго восстанавливается, то что и говорить и про меня, «двоечку»? Нет, сказал я себе — отчаиваться ещё рано. Оставалось надеяться, что прогулка на природе и новый интересный опыт в текущем задании поможет мне хотя бы немного прочистить меридианы.
Вскоре я вступил на просеку, ведущую к территории рыночников. Телефон скоро начал долго булькать оповещениями, и я заметил, что было много пропущенных — видимо, в каких-то местах то ли глушилки ботаников, то ли сам Основной Поток блокировали сигнал. Сначала отзвонился Сян и Дзянь, затем заметил один пропущенный от Янсена. Он звонил редко, но решил позвонить и ему.
— Ты где пропадал? Дзянь звонила и беспокоилась.
— Вот уж заботушка. Да ладно, не ври — телефон мой стриангулировал опять, что ли?
Янсен некоторое время молчал, сопел в трубку, затем сказал.
— Есть такое. Просто у меня тут стоят скрипты особенные и триггеры сыпятся, когда в определённые зоны зайдёшь, или из сети пропадёшь. Мне надо знать, я все-таки твой импрессарио. Так где пропадал?
— Ладно уж, раз целый импресарио. Вот… Зачем-то подпрягся за один квест… в общем, поиски банту.
— Поиски банту⁈ Потерявшегося горбобыка⁈ — рявкнул в телефон Янсен. — Какого… какого хрена ты в это сунулся?
И как-то очень неприятно эта интонация походила на то, как среагировала директриса, когда я это сказал.
Тогда я впервые задумался — стоило ли мне в это все влезать? Но что-то подсказывало, что пути назад уже нет.
  
Глава 38
 
Все дороги ведут во Вторую Национальную Деревню
 
Тем не менее, я поборол сомнения и решил про себя пока не отказываться от задания. Поэтому Янсену пришлось выдать полуправду.
— А что такого-то? Сходил вот к ботаникам. Спросил консультации.
— Ботаники… значит, триангуляция не врёт. К ним лучше не ходить. Странно, что тебя никто не предупредил. И что сказали?
— Сказали искать в северных деревнях. Так один какой-то очень стрёмный мужик. Типа, представитель малочисленных народов.
Янсен опять снова шумно подышал в трубку.
— Хм… это звучит очень знакомо. Я должен посоветоваться. Пока, пожалуйста, воздержись от… эм… э… необдуманных действий. И больше не ходи к ботаникам.
— Необдуманных действий… — тут я немного вспылил. — Янсен, ты помнишь того мстительного мужика, который подарил мне перчатки? Помнишь? Я только что узнал, что он три года пытается уровень восстановить. Три года! Понимаешь?
— Понимаю, но…
— Не перебивай! Там уже всё перепробовано. Десять способов. Я тоже — и бегал, и тренировки, и…
Но тут я уже сам успокоился — потому что прозвучало, действительно, как-то слишком наивно. Три года — и мои попытки, которым ещё меньше недели.
— Путь в тысячу, это самое, ли начинается с первого шага… Ты что, от меня панацею требуешь? Я не этот… не ци-ортопед. Ци-ортопед у нас кто? Сян. Вот, с неё и требуй. А пока…
— Да ну нафиг!
Я редко подвергаюсь эмоциям, но тут не выдержал, бросил трубку. Ещё какой-то очкарик вспылил! И ведь главное, чертяга, прав. Именно в этом и есть суть культивации, и именно то же самое говорили и Надзиратель Ди, и бабуля Хо… В общем, домой шёл я несколько обозлённый. С ходу угрюмо похватал лапши, потом завалился на этаж с твёрдым желанием получить ци-панацею от моего ци-ортопеда. И даже намекнуть на решение по поводу той самой затейливой процедуры с непроизносимым японским названием.
Это потом я понял, что — хорошо, что не обнаружил её на месте и не наговорил глупостей.
Постучался к Сян — там было закрыто. Постучался к Дзянь — тоже. Затем прислушался к звукам — из дальней комнаты доносились музыка и голоса. Мужской и женский.
И смех.
Ну, теперь к неприятным мыслям ещë и ревность какая-то добавилась, всполыхнула так на миг.