Демон-император

В обеих клетках находилось по мальчику, не старше восьми лет. Очевидно, каждый ребенок представлял одну из групп «умников», потому что те стали одобрительно выкрикивать, поддерживая своего соплеменника.
Ворота одного из контейнеров распахнулись. На арену выскочил железный гамадрил. Ребенок в корзине поднял блестящую ручонку и засмеялся. Обезьяна задрала лапу в таком же детском жесте. Зрители заухали, принялись лупить кулаками по лавкам.
С другой стороны арены, раскачиваясь на коротких лапах, выбежал второй киборг. Если первый заметно смахивал на серебристого гамадрила, то создатели второй игрушки не слишком позаботились о сходстве. Скорее, прототипом выступал полосатый лемур, мирная травоядная зверушка с пушистым хвостом. Лемур выпускал и втягивал саблевидные когти, в отличие от противника, он остался стоять на четырех конечностях. Трехметровый суставчатый хвост угрожающе раскачивался.
– Матерь божья… – простонал Гавря. – Такую тварь и топор не возьмет!
Артур задрал голову.
Мальчики в клетках были с головы до ног облеплены датчиками, лица закрыты очками. Они управляли роботами, как балаганный кукловод управляет Петрушкой.
Всего лишь детские забавы, перенесенные в реальность! Затуманенный мозг выдал очередной осколок воспоминаний. Артур уже это видел, кажется, так выглядели экранные компьютерные игры…
Гамадрил прыгнул, выставив вперед железные кулаки. Лемур сиганул в сторону, легко взлетел по торчащим шипам на отвесную стену арены, ударил хвостом. Удар пришелся по касательной, в серебряном боку противника образовалась царапина. Публика восторженно завизжала.
Гамадрил развернулся в полете, еле коснувшись задними лапами земли, прыгнул следом за врагом. Лемур увернулся, в падении свернулся клубком, задрал задние когтистые лапы. Ударом кулака гамадрил выбил ему два когтя, свернул набок стопу.
– Во дают! – выдохнул моряк. – Как такую дрянь загонишь?
Мальчишки бились и перекатывались в подвешенных клетках, как припадочные. Кузнец заметил, что на смену им команды уже готовы выставить следующих бойцов. Такие же мелкие дети, голые, намазанные чем-то, подпрыгивали от нетерпения.
Обезьяны сцепились, прокатились гремящим клубком. Они врезались в трибуну с такой силой, что первые ряды зрителей опрокинулись назад. Контейнеры загудели, но устояли. Гамадрил ухватил врага за хвост, раскрутил и хотел швырнуть о землю, но лемур извернулся и всеми лапами вцепился тому в морду. Они снова упали вместе, солома взметнулась, повисло облако пыли, полетели куски металла.
Ударил гонг. Дети в клетках моментально обмякли, их вынесли наружу. Когда отклеили датчики, Артуру показалось – у одного мальчишки из носа текла кровь, второй закатил глаза. Свежих раздетых мальчиков оборачивали металлизированной тканью, крепили провода. Вокруг каждого ребенка суетились четверо взрослых…
Бац! Снова клочок воспоминаний! Это походило на замену колес во время «Формулы-1», там тоже механики работали слаженно, за секунды готовили машину к заезду.
Очнулся пьяный африканец. Очнулся и принялся с воплями кидаться на запертую дверь каморки. Маленький китаец больше не молился, а усердно разминал конечности, гнулся во все стороны. Он обнажил плечо и с хитрой улыбкой показал Кузнецу татуировку – две обезьяньи морды с ножами в пасти.
– Ты? Убил двоих? – Артур показал жестами. Изумлению его не было предела.
Китаец хитро покивал, он выглядел как тринадцатилетний мальчишка. Затем стал что-то объяснять на пальцах, показывая на арену и отключившихся, сцепившихся монстров. Артур только понял, что надо пробиться внутрь, под шкуру. Но голыми руками прорвать шкуру зверей казалось делом безнадежным…
Первой уложилась команда гамадрила. Ребенок с заклеенным лицом увлеченно запрыгал в клетке, а гигант принялся послушно топтать поверженного врага. Он сломал лемуру конечность, в разрывах плоти заблестели шарниры. Но секунды три спустя лемур очнулся и мощным ударом хвоста снес гамадрилу голову. Удар был точен и красив, клыкастая башка отлетела в угол, среди обрывков искусственного меха заискрили контакты. Артур засек, как малыш в корзине практически встал на голову, а ногами сделал сложный пируэт, точно стриг ножницами.
 
Артур с китайцем внимательно следили за поединком, пьяный африканец плакал, Гавря ругался. Зрители подпрыгивали и орали. Самое интересное, что гамадрил сохранил боеспособность даже без головы. Похоже, маленький боец в корзине тоже лишился зрения, его подопечный беспорядочно дергался и наносил удары во все стороны. Раза три он удачно отбил атаку, уклонился от сверкающего хвоста и даже оторвал лемуру кусок обшивки с живота. Артур поставил это себе на заметку, – чертовы куклы наносили удары на звук, они реагировали на малейший шум!
Однако исход схватки был предрешен. Не прошло и десяти минут, как заколотили в рельсу. Полуживых детей извлекли из корзин, на арену вкатили телегу, бережно погрузили в нее то, что осталось от проигравшей стороны. Гамадрил был почти разорван пополам, но и победитель смотрелся ненамного лучше. Вместо того чтобы делить выигранные деньги или снова показывать друг другу задницы, обе команды «умников» бегом спустились вниз и устроили «разбор полетов» со схемами и чертежами.
– Вот они, колдуны, отродье… – скрипнул зубами Белобрюх. – Сказывают, против них сегуны войной трижды ходили, но как в Токио солдат заведут, так и гибнут все. Не одолеть ведовства…
Кузнец пока особого ведовства не замечал. Техники достали инструменты, вооружились налобными фонарями, в считанные секунды распотрошили обеих обезьян. Артур подумал, что над ним пошутили, что никто не выставит человека против робота…
Но представление продолжалось.
Первым в опилки вытолкнули трусливого тощего африканца, он намертво вцепился в косяк, отрывали его втроем. Гавря тоже побледнел и дрожал. Его дрожь невольно передалась Артуру и мешала сосредоточиться. Самым спокойным казался китаец. Он скинул рубаху, явив свой жилистый, исполосованный шрамами торс.
– Слушай, русский, – подкатил маленький толмач, – ты теперь должен слушаться Вана. Он среди вас главный. Он решает, как сражаться. Не будешь слушаться Вана – быстро погибнешь!
Оказалось, что для поединка можно выбрать любое оружие. В соседнем боксе оказался целый арсенал – пики, мечи, топоры, толстые кожаные куртки и даже кольчуги. Китаец оживился, залопотал, стал настойчиво советовать, какое железо лучше взять. Себе он отобрал здоровенную двузубую вилку на длинной ручке и продемонстрировал, как этой штукой удобно выдергивать из рук противника меч. Такую же вилку он стал настойчиво пихать чернокожему, но тот заупрямился. Гавре китаец предложил два топора, а для левой руки Артура долго не мог найти ничего подходящего.
– Что он тут верховодит? – разозлился лохматый моряк.
– Надо его слушаться, – осадил Артур. – Этот дядька – единственный, кто имел дело с обезьяной. Он знает, как лучше!
Стражники были готовы пустить в дело приклады, когда Ван извлек из груды хлама двуручный нодати полутораметровой длины. Кузнец примерился к мечу. Вполне возможно, он когда-то умел фехтовать, но тренироваться никто не позволил. Правой руке силы не хватало, зато в левой меч крутился пушинкой.
– Да, силен ты, брат, – крякнул Гавря. – Может, и правда, повезет, зарубишь сволочь эту?
Метис выл и лягался, когда стражники вышвырнули его на свет. В последний момент он точно одумался, подхватил у стены трехметровое копье с крюком. Китаец одобрительно покивал. Затем отыскал щепочку, стал быстро говорить и чертить в песке.
– Молодчина, – похвалил Артур. – Гавря, смотри, как он нас нарисовал. Предлагает в кольцо брать…
– Какое на хрен, кольцо? – сплюнул моряк. – Ты только глянь, тварюга какая лезет.
Артур схватился за меч. С третьим ударом гонга на трибунах установилась звонкая тишина. Ворота в контейнере распахнулись. Оттуда вразвалочку выбрался орангутан. Артуру сначала показалось, что за образец взяли не примата, а неповоротливую гусеницу. Задняя веретенообразная часть туловища помещалась на двух парах конечностей. Ближе к голове туловище поднималось вертикально, из широких плеч росли еще две мощные лапы. На сплюснутой башке орангутана имелось шесть круглых глаз, они обеспечивали роботу круговой обзор. Ярко-желтая шерсть скрывала нагрудную броню.