Амели. На осколках судьбы
Я взяла с собой пару серебрушек в надежде купить у Авелины пару куриц на суп, молока, овощей. Главное, чтобы Авелина могла продать. А ещё мне нужны были дрова.
Всё это я вывалила на ведьму, едва она открыла мне дверь.
– И тебе здравствуй, – рассмеялась женщина. – Проходи, всё решим. Дрова… Дров много не дам, но найду того, кто тебе нарубит и привезёт. Меня хоть и не любят в деревне, но частенько обращаются за помощью. У кого ребёнок захворал или деваха какая от соседа понесла, тоже бежит ко мне, чтобы настойку дала, дитя скинуть.
– Значит, как они бегают – так это нормально, а как я родила по любви, так сразу лохудра и падшая? – возмущённо воскликнула я, отвлекаясь от Тёмы, которому меняла мокрую пелёнку.
– А то сама не понимаешь? – усмехнулась женщина. – Ты от лорда понесла, от хозяина. Да ещё и родила, не побежала скидывать. А знаешь…
– Что? – поторопила я женщину, которая замолчала.
– Да завидуют они тебе, Амель, – рассмеялась Авелина. – У них что? Ну выдала мать замуж за соседского паренька, наказала жить и детей ему рожать. И вот родила она одного, потом второго, следом ещё парочку. Превратилась в тётку замученную. Дети избалованные, муж пьёт да периодически лупит. В итоге и не почувствовала она, что такое любить. Потому и завидуют, Амель. Ты счастливая была. графёнок тебя любил сильно, оберегал. Не выбросил, как щенка, за ворота, а жениться хотел. И не твоя вина, что ты сейчас здесь, а не нянчишь наследника графского за высокими стенами, сидя в шелках. Все это понимают, Амель. И злословят от того. Радуются, что горе у тебя, что обманули. Но я тебе так скажу: ты ещё станешь госпожой для них. Обязательно станешь!
– Но я не хочу госпожой быть, – нахмурилась я. – Мне бы просто вырастить Тёмку, да жить спокойно.
Авелина отложила нож, которым нарезала овощи, и повернулась ко мне. Тяжело вздохнув, грустно улыбнулась. Долгие минуты молча смотрела на меня, а затем заговорила:
– Не хочешь госпожой быть? Титул получить и в шелках ходить? Простоты хочешь?
– Д-да, – неуверенно кивнула я, чуя подвох.
– А когда сын твой будет навоз по огороду раскидывать и баранов в стойло загонять, будет ли он тебе благодарен за то, что ты такая правильная, с народом простым хотела быть? Поместье – не твоё наследие, а его. Его отец был лордом, Амели. И наследник лорда не должен прислуживать баринам, получая тумаки.
– Я не подумала об этом, – шепнула, отведя взгляд. Как раз туда, где лежал Тёмка. Он ещё не спал, с любопытством разглядывая цветастый платок, висевший над ним.
И тут же вспомнился Васька. Деревенский мальчишка, который из деревни молоко носил. Сколько раз он получал за то, что опоздал? Не сильно, нет. Где-то пинка, где-то подзатыльника. Смотреть, как мой сын так же получает? Смотреть, зная, что он имеет все права спать на мягкой перине?
– Да, я хочу бороться за титул Тёмы, – уверенно заявила, даже силу почувствовала.
– Всё получится, Амелька, всё будет, – улыбнулась Авелина. – Просто тебе стоит многому научиться и приспособиться. А пока… Эх, я бы тебя к себе жить позвала, да места у нас тут больно мало.
– Нам дома хорошо, правда, – успокоила женщину. – Но боюсь, что люди ведьмой посчитают и навредят.
– Навредить могут, – кивнула она задумчиво. – Но меня же не зря ведьмой кличут, верно?
– И что ты предлагаешь? – заинтересовалась я.
– Будем обереги делать, – подмигнув, шепнула Авелина. – Отвадит недоброжелателей, они даже близко не подойдут. А вот по деревне тебе придётся передвигаться аккуратней.
– Кстати! Меня же волк провожал от тебя! – вспомнила я. – А потом домой пришел, а под утро ушел.
Я торопливо рассказала, как добралась домой, а Авелина внимательно выслушала.
– Значит так, волка тебе держать, разумеется, нельзя. С вилами придут. А вот собаку завести тебе никто не помешает.
– Да где же я её, взрослую, возьму? – растерялась я.
– Я маг, ты не забыла? – рассмеялась женщина. – Или ты думала, я тут под своим реальным обликом разгуливаю?
Авелина оттянула ворот платья и потянула цепочку. Пара слов, и цепь вместе с круглым кулоном упала ей на ладонь, а вместо Авелины передо мной предстала молодая, лет тридцати пяти, русоволосая девушка. Зелёные большие глаза завораживали, словно в омут затягивали.
Авелина надела кулон и вмиг стала той. прежней Авелиной, знакомой мне.
– Кулон необходимо подзаряжать, но он не теряет силу мгновенно, так что изменения ты увидишь. У меня есть заготовка, сделаем волку такой же. Только породу выберем крупную, потому что рост и вес амулет не меняет, лишь внешность.
Покормив сына, я помогла Авелине с ужином. Всё просто – потушили картошку с мясом в горшочках. А после, когда Тёмка спал крепким сном. а на улице сгустились сумерки, мы приступили к магии. Я, словно маленький ребенок, завороженно смотрела на то, как с пальцев Авелины срываются то серебристые, то золотистые искры и впитывались в амулет. Амулет вспыхивал и тут же гас, впитав в себя все искорки до единой.
Я наблюдала за Авелиной, за тем, насколько легко она всё это делала. Насколько ей нравится то, чем она занимается.
Скучает… Здесь, в захолустье, она не может показать весь свой потенциал, приходится сдерживаться. А как сдержаться, когда дышишь, когда живёшь магией?
Неужели и я такая буду? Потом, когда магия станет полноценной частью моей жизни?
– Готово, – выдохнула Авелина, устало вытирая со лба пот под моим удивлённым взглядом. – Что, думала, магия даётся легко? Нет, милая, приходится прикладывать немало сил, чтобы получилось действительно стояще. Но ничего, скоро мы начнём учиться. А пока… Давай поужинаем, и я тебе соберу еды.
– Вот, я принесла, – я торопливо достала серебрушки и протянула Авелине.
– Убери, – фыркнула женщина. – Ты не забыла, какую клятву я тебе дала? Помогать во всём, а тебе требуется еда, так что не спорь. Мука в мешке, яйца в сенях, молоко там же. А я пойду пока.
Авелина ушла, а я, собрав всё необходимое, приступила к готовке, полностью отрешившись от внешнего мира.
Блинчики я любила. Готовить просто, можно сделать кучу разнообразной начинки, как для взрослых, так и для детей. А ещё блины возвращали меня в детство. Бабуля не готовила вычурные, с ветчиной и сыром или же с рыбой и икрой. Нет, блинчики она пекла всегда тоненькие, баз начинок, но на стол ставила варенье и сметану. Я обожала завтраки у бабули, запивая ароматные блины прохладным молоком. Что интересно, я никогда не пила парное молоко, нет. Мне больше нравилось холодное, простоявшее ночь, чтобы сверху сливки собрались.
Я пекла блины, забыв о магии. Просто снимала ароматные кругляши и заново наливала тесто, вспоминая, как это делала бабушка.
– Ну что, справляешься? – Авелина зашла в дом и тряхнула плечами. На пол тут же осыпался снег. Щёки женщины раскраснелись от мороза, а в руках была корзинка с яйцами и овощами.
– Вполне, – улыбнувшись, я кивнула на гору ажурных блинов. – Скоро можно садиться чаёвничать.
– Можно, – кивнула женщина. – Но мы не одни будем. Пригласила я Клавдию на блины твои.
– Клавдию, – повторила я, мигов лишившись хорошего настроения. Пока переворачивала блин, вспомнила, как ко мне относятся люди в деревне. А чем Клавдия отличается? Такая же сплетница, как и остальные. Ну вот, ещё и приживалкой обзовёт.
– Выкинь, – прозвучал строгий голос Авелины.
– Что? – не поняла я, зависнув с блином над тарелкой.
– Ты забыла, что твоя магия реагирует на настроение? – усмехнулась женщина. – С каким настроем готовила?
– Детство вспоминала, – растерянно отозвалась я, откладывая испорченный блин. – Бабушку.
– Ну вот, мы будем их кушать и погружаться в самые радостные воспоминания. А этот блин всё испортит своей горечью и тоской. Не забывай, Амелька, что твоя стряпня на людей влияет. А о Клавдии не думай. Пусть вначале и будет смотреть на тебя волком, но потом, стоит ей стряпню твою попробовать… Тебе нужны слухи, Амелька. Пусть и не любят тебя, но за волшебством приходить будут. А ты не теряйся! Пока не проси монет, услугой плату бери. Крышу отремонтировать, дров привезти, яйцами да молоком бери, мясом или животиной. Но Клавдию я позвала не для этого… Не для хорошего настроения и воспоминаний о детстве.