Притворщик (СИ)

Сейчас, спустя годы, даже мой ночной побег кажется больше глупостью, чем драмой. Чудо, что из этого что-то вышло. Я же в никуда уходила. Сначала была Корея, Штаты уже потом. А о том, каким был мой первый раз с Сашкой, и вспоминать не хочется. Не потому что было плохо, нет. Все дело в мотивах, которые руководили мной, когда я переступила порог его тесной квартирки. Ведь можно было и подождать, но… Казалось, если Сашка меня не трахнет, я задохнусь под обломками рухнувшей самооценки. Это было неловко, стыдно и суетливо… Но он очень меня хотел. А мне всего-то и нужно было почувствовать, что я действительно желанна. Хоть для кого-то.
Отталкиваюсь ногой от пола. Проезжаюсь в кресле по кабинету, закрыв глаза. Останавливаюсь у зеркала. В Корее, не побрезговав деньгами отца, я сделала пластическую операцию. Мне поправили губу и восстановили нос. Так что можно сказать, на крохотную часть своего наследства я все же наложила лапу.
Теперь из зеркала на меня смотрит вполне обычная девушка. Смешно, да? Я никогда не мечтала стать красавицей. Все, чего я хотела – стать такой, как все. И с виду даже стала. Другое дело, что внутри я до сих пор инвалид. Ага… Человек с ограниченными возможностями быть счастливой.
Боже, как я завидую людям, способным находить счастье в мелочах! Искренне улыбаться баристе в кофейне, болтая с ним ни о чем… Или плакать от переполняющих чувств, когда закат особенно красив. Почему я так не могу? Почему меня не отпускает прошлое? Почему у меня не получается отделаться от мысли, что я недостойна того, что имею? И это тоже когда-нибудь закончится. Неужели все дело в той истории с Матиасом? Может, он мой незакрытый гештальт? Я же так и не посмотрела ему в глаза, отделавшись коротким сообщением, которое выслала ему уже из самолета.
Зачем-то открываю приложение-агрегатор авиабилетов. Ввожу крайние точки маршрута, даты. Присвистываю. Двадцать семь часов в пути в лучшем случае… О цене билетов вообще молчу. Стоит ли оно того? Я не знаю.
Так ничего и не решив, выхожу из офиса, прощаюсь с охранником – стереотипным темнокожим здоровяком с кобурой на ремне, которого и не разглядеть под свисающим пузом. Беру свой велик и еду домой. Местность здесь холмистая, что немного напоминает родину. И океан под боком. Может быть, поэтому я здесь так легко освоилась?
Сашка моего возвращения даже не замечает, продолжая играть в приставку. Опустившись в кресло, задумчиво за ним наблюдаю. Будь я смелей, уже давно бы признала, что держусь за него по привычке. Чтобы не быть одной. Я же так и не научилась жить самостоятельно… Для того, чтобы чувствовать себя в безопасности, мне надо, чтобы кто-то непременно маячил у меня перед глазами.
– Ох ты ж черт! Напугала, – испуганно дергается он.
– Привет.
– Привет. А чего ты сидишь в темноте?
– Да что-то устала. Лень шевелиться, – улыбаюсь тепло. Сашка выглядит таким взъерошенным и родным, что в груди щемит.
– М-м-м. Хочешь, я разогрею лазанью?
– Хочу. И вина плеснешь? Я быстренько приму душ.
– Или ванну? Я прям туда принесу бокалы.
Хм… Отличная прелюдия известно к чему. Мне не хочется. Но сколько уже я его динамлю?
– Хорошая идея, малыш.
Он начинает прямо там. И вроде все как мне нужно делает, я даже испытываю какой-никакой оргазм, что, согласитесь, в такой неудобной позе довольно сложно, но… Почему-то от этого всего мне только хуже. Не представляю, что со мной не так. До утра пялюсь в потолок. А ближе к звонку будильника сдаюсь и бронирую билеты. Сашке о своей поездке сообщаю, когда мы с ним чистим зубы в ванной.
– Ты серьезно?
– А что? У отца юбилей.
– Об этом я помню. Странно, что ты не предложила мне поехать вместе.
– А смысл? Я же знаю, что ты сейчас не вырвешься.
Ким не хватает звезд с неба. И чтобы конкурировать на здешнем рынке труда, ему приходится выкладываться на полную. Я не вижу в этом ничего плохого, но Сашка, понятное дело, загоняется, что я гораздо быстрей продвигаюсь вверх по карьерной лестнице.
– Я бы мог что-то придумать.
– Ну, скажи, если придумаешь. Закажем тебе билеты…
 
Но понятное дело, до этого не доходит. И лечу я одна. Дорога изматывает сильней, чем я могла бы предположить. Выхожу из аэропорта, как зомби. И речи нет, чтобы ехать в таком виде в отцовский дом. Я же на коне вообще-то вернулась, а так и не скажешь.
Бронирую номер в гостинице. В такси поначалу еще пытаюсь вертеть головой по сторонам в попытке разглядеть произошедшие за время моего отсутствия перемены, но буквально через пару минут отрубаюсь. Расталкивает меня водитель уже у гостиницы. Быстрое оформление, душ, сообщение Сашке, что добралась, и, наконец, сон…
А уже утром мне приходит на ум идея сделать отцу сюрприз. Поэтому я выведываю, когда он будет дома, и без предупреждения еду туда. Немного нервничаю. В конце концов, у меня на эту поездку большие планы. Мне так хочется в душе покоя – не передать. То и дело кошусь на себя в зеркало заднего вида. Выгляжу я отлично. Легкий, незаметный практически макияж, отросшие волосы лежат на плечах пшеничными волнами. Наряд такой, что никто не скажет, будто я специально наряжалась. Но джинсы отлично подчеркивают длину ног, кремового цвета рубашка вносит в образ расслабленность, а массивные золотые серьги добавляют шика. Вот бы еще сердце не так сильно колотилось…
У ворот медлю. Без особой надежды на то, что он не изменился, ввожу код, но калитка вдруг открывается. Набрав полные легкие воздуха, захожу, и тут, откуда ни возьмись, на ведущую к дому дорожку выбегает огромная псина. И оскаливается. Скованная ужасом, я замираю. Время замедляется до предела. Все будто в слоу мо. Прыжок. Еще один. До меня осталась какая-то пара метров, когда…
– Джек! Ко мне…
Я приваливаюсь к стене, услышав до боли знакомый голос. Не отца. Нет… Голос, который я меньше всего готова сейчас услышать.
– Вы как сюда попали? Он же мог вас и сожрать… – продолжает Мат, удерживая Джека за ошейник. И следом, приглядевшись, недоверчиво замечает: – Аня?
– Привет, – вяло машу рукой.
– Привет! Ты каким ветром тут?
Скрывая собственную жадность, всматриваюсь в его лицо. Годы точно идут Матиасу на пользу. Июнь, а он уже загорел. И веснушки покрыли его предплечья… Что-то дергается в душе. Мучительно. Смотрю в его широко распахнутые глаза, и никак не могу взять себя в руки. Не могу вспомнить тысячу раз отрепетированные слова и шутки, которым полагалось продемонстрировать, что мне до нашего прошлого давно нет дела.
– Мат, милый, ты где? Все нормально?
На дорожке показывается холеная рыжуля, и я, наконец, выхожу из ступора.
– Прилетела на самолете, – дурашливо кланяюсь. – Хотела сделать отцу сюрприз. Он говорил, что завел щенка, но я не думала, что он такой…
– Свирепый? – включается в диалог незнакомка, обнимая Мата за пояс. – Джек натаскан охранять дом.
– Джек? – с будто приклеенной к губам улыбкой переспрашиваю я у Матиаса. – У вас закончились дурацкие клички?
– Это имя дали заводчики, – отчего-то хмурится тот, шаря по моему лицу странным взглядом. А! Он же не видел меня после операции. Ну, смотри. Мне стесняться нечего. Хотя объективно до рыжули мне далеко.
– Представишь свою девушку?
– Невесту, – чуть с вызовом улыбается та.
– Тогда тем более. Я – Аня.
– Марианна. Но что мы тут стоим? Нас уже наверняка потеряли.
Уцепившись за Матиаса, Марианна шагает вперед по дорожке, но тот тормозит, пропуская меня вперед. Прохожу мимо, стараясь дышать ровнее. Четыре года прошло. Четыре года… И у него, и у меня другая жизнь. «Ничего не случилось», – убеждаю себя, с удивлением отмечая, как мучительно сжимается сердце. Ну и ну. Что ж так больно-то?
– Сюрприз! – с напускным весельем кричу я, заметив колдующего над открытым огнем мангала отца. Он резко вскидывается. Открывает рот и буквально на глазах расцветает. Постарел за время, что мы не виделись. Осунулся. При взгляде на него мне вдруг становится до слез жаль, что наши встречи были такими редкими. И это злые слезы. Я злюсь на себя, да, но еще больше – на Матаиса, который просто не оставил мне выбора. На секунду зажмуриваюсь, стискиваю кулаки и делаю пару дыхательных практик. Правда, в крепкие отцовские объятия я попадаю, так и не успокоившись.