В стране цветущего граната (СИ)
«Фриландер», подчиняясь своему хозяину, плавно тронулся с места, выехал на проезжую часть, быстро набирая скорость. Многочисленные фонари тянулись вдоль автострады, рассеивая весь цветовой спектр. Сумгаит оживал с наступлением сумерек. Казино и клубы притягивали толпы туристов и местных жителей, желающих опустошить свои кошельки. На автостоянке возле ресторана, почти не оставалось свободных мест. Стоило задержаться на пять минут и возникли бы трудности с парковкой.
Столик располагался в дальнем углу и был занят шумной компанией. Селим, держа за руку, вёл Люцию через проход, лавируя между столиками. Ещё не дойдя до места, их заметил один из друзей и, вскочив с места, пошёл им навстречу.
— Салам, дружище! — произнёс он на «азери» и, обняв Селима, похлопал его по спине, выражая бурные восторги встречи, затягивая приветствие, но всё это время не спуская глаз с его спутницы.
Люция терпеливо ждала своей очереди.
— Валейкум салам! Рауль. — повернувшись к Люции, Селим представил их друг другу.
Люция, отдавая дань этикету, первая подала руку, которую тот ухватил и крепко сжав, продержал чуть дольше положенного.
— Приятно познакомиться, Люция. Теперь я понимаю, почему он так долго держал тебя вдали от нас, — его чёрные глаза так и впивались, пытаясь проникнуть в мысли и от этого пристального внимания девушка почувствовала себя неуютно.
— Взаимно, — сухо произнесла она в ответ, как бы заранее пресекая будущие поползновения в свою сторону.
Он не выпускал её ладони, а попытался потянуть к столику. Люция не хотела быть недотрогой, но и ставить в неудобное положение Селима тоже и, ухватившись за его руку, как за спасательный шест свободной второй, потянула за собою. Подойдя ближе, Рауль взял на себя смелость представить вновь подошедших:
— Ребята, гляньте, кто к нам наконец-то пожаловал! — Селим пожал руки своим знакомым и обменялся поцелуями в щеки, как было принято у близких.
Все разом загалдели, предлагая места рядом с собою, называя свои имена, которые Люция, к своему стыду не могла сходу запомнить и позже спрашивала у Селима. К тому же у большинства был явный горский акцент и ошибки в склонениях, отчего полученная информация искажалась. Селим говорил четко и грамотно, благодаря педагогическому образованию матери, преподающей в школе русский язык и литературу.
Всего за столом собралось шесть парней и четыре девушки, включая и славянскую гостью. Селим посадил Люцию рядом, между собою и Айлин, чтобы его друзья не докучали ей, он знал этих шалопаев. И, хотя и доверял им, но не желал, чтобы они вились вокруг его спутницы слишком много.
— Тебе что заказать? — он склонился к самому её уху, открывая папку с меню, — Ты не сможешь прочесть, но я расскажу, что самое вкусное и ты выберешь.
— Я бы хотела бокал вина для начала.
Он строго взглянул на неё:
— Я бы вообще его тебе не заказывал.
Ему казалось, что если девушка выпивает немного вина, то уже совсем скоро станет законченной алкоголичкой. Но, видя её непоколебимость в выборе напитка, решил не устраивать спор:
— Хорошо. Я закажу с самым низким градусом.
Подозвав официанта, назвал свои пожелания. Видно было, что они спорили и Люция догадалась, что она является центром их перепалки.
— Я заказал всего понемногу. Будешь пробовать и с моей тарелки, — великодушно предложил спутник.
— О, спасибо за Вашу щедрость, господин! — она снова его подначивала, травила свои сарказмом и его это развеселило.
Селим не смог удержаться от порыва и, схватив её за шею, так по-дружески зажал локтем, притянув к своему боку. Она никак не ожидала ответного дурачества с его стороны и лишь удивленно смотрела снизу вверх.
— Ты — проказница! Тебя надо держать в ежовых рукавицах, совсем распустилась, женщина! — при этом его лицо расплылось довольством.
Она легко вырвалась из плена, возмущаясь его поступком,
— Негодник! Ты испортил мне причёску! — и стала поправлять волосы, из всех сил изображая, как она им недовольна, но на самом деле ей понравилось, как он поддался на её провокации.
— На кого я теперь похожа, Селим, как ты мог такое сотворить со мною? — продолжала она сетовать.
— Ну, Люци, прости меня. Перестань суетиться, я тебе ничего не повредил, ты также чудесно выглядишь, как и у дверей моего дома.
Тем временем поднесли их заказ. Селим пил чай со льдом. Люция, попробовав красное полусладкое, одобрительно кивнула. Друзья то подключались к их разговору, то переходили на родной, говоря между собою. От того было ещё интереснее наблюдать за ними и догадываться о чём они говорят. Она уже много запомнила слов, но сама проговаривать их не решалась.
Главным блюдом был шашлык из баранины. С гарниром из обжаренных на углях крупно нарезанных овощей: баклажан, сладкого перца, помидор. Зелени как всегда было в избытке самого разного вида. Люция отыскала свой любимый базилик и черешковый сельдерей.
— Я похожа на какого-то парнокопытного животного, поедая всю эту траву.
— Ешь, ешь, это всё очень полезно, — улыбнулся он в ответ, — Попробуй вот эти рулетики из цукини. Внутри начинка из морепродуктов. Я знаю, ты их любишь.
— Ты лучше скажи чего я не люблю?
— Не любишь, когда ущемляют твою свободу, — серьёзно ответил Селим.
— Ты прав, вкус свободы нравиться каждому человеку, — в тон ответила она, — Можно мне попробовать «свободу» с твоей тарелки? — она перешла на метафору.
Он лишь обречённо вздохнул, подвигая свою порцию с гастрономическим творением:
— Бери, сколько хочешь.
Тем самым как бы предлагая не только пищу, но и самого себя.
— Спасибо за доверие, Селим.
Энергичная музыка сменила медленную, приглашая всех желающих на середину зала. Рауль весь вечер не спускал глаз с Люции. Девушка ему очень приглянулась. Она старалась не обращать внимания на его горящие глаза, с повышенным вниманием слушая разговор Селима с Эдиком. Но он все же добрался до её стула и попросил оказать ему внимание танцем. Медленный танец, будь то вальс или румба, однозначно подразумевал близкий контакт, некую интимность. А ей не хотелось себя делить с незнакомцем. Но Селим пока её не приглашал, а сама она не решалась. Люция вконец расстроившись, взглянула на Селима, ища поддержки, но тот только одобрил:
— Ну, Люции, иди, потанцуй.
Отказываться было невежливо, и она уступила мужчинам. Shaxzoda воспевала о чём-то нежном. Песня была красивой, но девушка не могла отдаться танцу в руках этого мужчины, хотя он был и приятной наружности. Сначала он вёл себя достойно, но где-то на середине танца так крепко прижал к себе и прошептал что-то такое, что имело совсем не дружеский подтекст. Люция резко отстранилась, но танец прерывать не стала, взглянула в сторону их столика, Селим уже не был таким безразличным, хотя лицо и носило маску спокойствия, но нервно покачивающая нога выдавала его чувства: это он должен был держать её в объятиях и кружить в вальсе, а не этот волокита Рауль. Но он уважал Люцию и соблюдал дружескую дистанцию, тогда как его друг без всяких церемоний приступил к обольщению. Когда танец закончился, он даже попытался поцеловать её, пусть в щёку, но это уже был следующий шаг к соблазнению. Селим, увидев это, чуть с места не вскочил, но во время понял, что в общем-то причин для возмущения у него нет. Ведь официально они не помолвлены и даже мене того у них вообще нет подобного рода отношений.
" А кто тогда она ему? " Отчего он так нервничает, если кто-то заинтересованно смотрит на неё? И получил ответ: он хотел, чтобы Люция была его девушкой, всецело ему принадлежала. Она уже неделю гостила у него, а он ни разу не поцеловал её. В щёку не считается, и видит Бог, ему очень этого хотелось.
— Он тебя обидел? — прямо спросил Селим, когда Люция приблизилась к нему.
— Нет, всё в порядке, — зная нрав Селима, она не хотела ему рассказывать о поведении Рауля.
Кто знает, как он может отреагировать. Да и в целом ничего особого ведь не произошло.