Все ради тебя (СИ)

— Тогда я правильно сделал, что пришел. Лиза, окстись. У меня определенная репутация, а ты только что разведенная, богатая женщина. На что поспорим, что он сам подсядет к нам, м? Чтобы спасти тебя от провала?
Приподнимаю одну бровь, а потом бросаю взгляд на людей. На человека, если быть точнее.
Да, я конечно же безошибочно нахожу Адама в толпе и вижу, как пристально он следит за мной. А рядом стоит не только Сай, но и Али. Он тоже смотрит и что-то быстро наговаривает братьям Салмановым, от чего их выражение лица меняется и тяжелеет.
Андрей усмехается.
— А на что поспорим, что этот милый мальчик сейчас посвящает их обоих в детали моей биографии?
— Ты себе льстишь, Андрей. Али слишком молодой, чтобы тебя помнить. Или ты продолжаешь?
— Я — легенда, Лиза.
— Смотри не лопни от гордости. Будет жаль. Хотя нет, постой...давай-ка еще поговорим о твоей репутации...
Наконец-то звучит настоящий смех, и я даже почти улыбаюсь в ответ, просто во время себя одергиваю. Но ему все равно. Глаза блестят, улыбка широкая, а сам он настолько привлекает взгляд, что аж бесит!
Ишь! Слюной изошлись. Бешеные телки...
Ожидаемо закатываю глаза, на него смотрю и саркастично поднимаю брови.
— А ты еще в ударе, ты посмотри...
Жмет плечами.
— Я занимаюсь спортивной ходьбой.
Боже, какой сюр. Но я смеюсь и искренне, как бы не пыталась промолчать. Образ его в ярком, спортивном костюме и обязательно с головной повязкой в цвет (какой-нибудь кислотной!), не оставляет мне ни малейшего шанса проигнорировать шутку.
Черт. Не могу отрицать, что Андрей, к сожалению, не кончил плохо где-нибудь под мостом, как мне бы хотелось. Он все такой же обаятельный, интересный и веселый. Потрясающе выглядит, шутит, знает, что сказать... И не ошибается в выборе одежды!
Как досадно...
Даже его мягкие, замшевые туфли пришлись в тему! Он спокоен, размерен, тих, но опасен как широкая река, которая в любой момент может взорваться бурным, подводным теченьем.
Король жизни, нагнувший половину Москвы. Он поимел стольких! И все они его боятся...
Я пробегаюсь взглядом по людям, которых знаю вот уже пять лет, и вижу это в глазах. Они смотрят на нас с неким...как это слово? Волнением и интересом? А еще непременно ждут моего падения. Я прямо чувствую это и вздыхаю. Расслабляюсь с приклеенной улыбкой, снова смотрю на Андрея.
— Они все тебя боятся.
— Потому что они хорошо знают, на что я способен.
— И тебе это льстит, да?
— Что конкретно ты имеешь в виду, Лиза?
— Ну...ты мошенник и вор...
Скулы у Андрея заостряются, как и вся его наглая рожа, но буквально на секунду! Никто этого даже не заметил...Никто, кто его не знает, конечно же... Я вижу каждую эмоцию на его лице, распознаю ее и читаю как открытую книгу.
Он никогда не мог мне соврать, и ничего не изменилось.
Это радует. Наверно... пока от сказанных слов горят губы. К сожалению, такое преследует меня постоянно, когда наши жизни сталкиваются на один раз в месяц. Я не могу сдержаться от яда, за который потом себя ненавижу: все-таки...это грубо, а он мой...отец?
О — М — Г! Может, действительно хватит этого сопливого бреда, а, Лиза?
— Думаешь, что я должен стыдиться?
Хмыкаю.
— Обычно люди стыдятся, когда кого-то обманывают.
— Они не заработали свое состояние честно! Никто! Они тоже воры и мошенники в каком-то смысле, просто они или их предки крали у кого-то вроде меня. У сына обычного сапожника из ларька под лестницей. Ты спрашиваешь, стыдно ли мне, что я нагнул их всех и поимел? Ни разу. Я заставил их себя уважать и бояться. Того, кто должен был уважать и бояться их. 
Так. Ну хорошо, я готова признать, что переборщила. Про себя, разумеется...
Отвожу взгляд на наши руки, хмыкаю.
— Все равно Али слишком молодой, чтобы помнить твои заслуги...
— Долгорукова в этом зале знают все любители поиграть в карты на таких вечеринках.
— Сай и Адам явно исключение.
— Потому что они давно вышли из этого списка, а когда в нем состояли были слишком молоды и не увлекались моими пороками.
 
Резко перевожу взгляд на Андрея, а он жмет плечами и вдруг резко крутит меня вокруг моей оси. Когда я прижимаюсь обратно к груди, слышу на ухо шепот.
— Говорил же. Узнавал. Все, что смог. Поэтому то и думал, что ошибался на его счет.
В этот момент что-то в моей груди теплеет. Наверно, спасибо, да? За то, что не врал хотя бы в этом?
Снова смотрю в настолько знакомые мне, мои глаза, и вижу там…странную теплоту? Поэтому что ли на краткий миг с меня спадает вся броня, и я шепчу еле слышно:
— Он не ходил на такие вечеринки?
— После того, как он на тебе женился? Он не ходил ни на какие вечеринки, Лиза, и его никто и ни с кем ни разу не видел.
А это уже похоже на яркую вспышку прямо в сердце.
Почему тогда?...как? 
  
«Легенда»
 
Адам; сейчас 
У меня никогда не было проблем с самооценкой, поэтому никогда не было проблем с ревностью.
Я могу это контролировать.
Как и любому другому мужчине, мне не нравится, если кто-то смотрит слишком похотливым взглядом на мою женщину, но я не страдаю от бреда ревности. Хотя бы такого диагноза в моей длинной карте нет, и на том спасибо.
Точнее, мне так казалось.
Конечно, Ясмин ревновать я тупо не успел, так сказать. Когда мы встречались, у меня было слишком много иллюзий, слишком много наивности и чистоты. Да, даже я когда-то был таким? Если верить маме, по крайней мере. После нее…ревновать было некого.
Потому что пришла Изи.
Я не перекладываю на нее всю ответственность, но, поверьте, она приложила много усилий, чтобы подменить некоторые понятия в моей голове, так что о ревности я и не слышал.
До Лизы.
Когда мы только начинали, мне было действительно сложно справляться с эмоциями. Они слишком сильно бурлили, кипятили кровь, но были в основном приятными. Лиза никогда и ни на кого не смотрела. Ей нравилось питаться моей реакцией своей персоны на других мужчин, но она всегда во время жала стоп. Потом я успокоился. Пять лет мы жили в таком режиме: дойдя до грани, сталкивались вдвоем, оставались вдвоем и были вдвоем.
А сегодня все изменилось.
Я смотрю на то, как этот седой черт прижимает мою жену и готов ему башку проломить, выхватив хотя бы поднос у официанта! Мне это не нравится. Меня это бесит. Я его ненавижу. За каждый ее взгляд, брошенный из-под ресниц, за каждый оттенок ее смеха! А за то, что он касается ее обнаженной кожи…
Больная башка рисует неприятные картины, чтобы я с радостью сделал с ним, не будь тут Сая.
Он меня сдерживает.
Я это осознаю в полной мере, как и то, что Лиза ведет игру. Мне нельзя поддаваться! И я это понимаю. Правда, понимаю, но проигрываю в каждой нашей схватке. Осознанно? Или мне просто вдруг стало плевать? Проиграть ей не стыдно почему-то. Приятно. Проиграв, я могу надеяться на хотя бы кусочек ее внимания.
Твою мать. Аж смех берет…
Отвожу взгляд, выпиваю стакан виски, и не смотреть бы дальше! Да только это невозможно. Я снова смотрю, снова злюсь, но снова наслаждаюсь, выловив короткий миг, когда она смотрит на меня…
Рассвет, не зли меня…
А то как же. Послушает. Лиза-то? Жди.
Очевидно, я хорошо знаю свою жену. Она нежная, ласковая, но только если тебе посчастливилось попасть под счастливую звезду. Для остальных Лиза — это сплошной сумбур, непредсказуемость и даже жестокость. Да, она может быть жестокой, сукой, грубиянкой. Я это видел, я это чувствовал, только вот проблема в том, что в такие моменты, как бы это ни звучало, но я люблю ее еще больше.
По всем правилам должно быть наоборот? Ведь было всегда наоборот, но не с ней.
Черт возьми…
— Если он ее сейчас не отпустит, я ему башку проломлю прямо посередине зала, — цежу сквозь зубы, на что Сай реагирует скучающим взглядом.