Измена за изменой (СИ)

- Курил. В детстве.
Фух, хотя бы…твою мать! ФУХ! Слава богу…
- А теперь…
- Нет!
- Да брось…
- Я не буду трахаться с тобой в доме твоих родителей!
- Чисто технически, это сад.
- Да хоть подъездная аллея! Убери руки с моей задницы!
Снова смеется, но выполняет, уперев предплечье над моей головой. Когда я поднимаю глаза, то в его больше не вижу злость, скорее озорство и хулиганство. Искорки… и сама улыбаюсь. Ничего не могу с этим поделать!
- Ты сексуальный маньяк, в курсе?
- Люблю когда ты ругаешь, и если я хочу тебя, а это значит, быть сексуальным маньяком? То да. Пожалуй, так.
- Дурак.
- Сучка.
- Почему это?
- А кто выяснял подробности моей юности? Так нагло.
- Твоя мама была не против поделиться.
- И то верно. Черт…ты такая горячая, когда обсуждаешь свои платья…
Адам снова кладет руки мне на бедра и тянет ближе, а потом порочно шепчет.
- Хочу тебе отлизать.
Да твою…
Я становлюсь пунцовой, он же просто бровями дергает и тянет за край юбки…
- Прямо здесь…
Мамочки.
- И сейчас…кончишь быстро, гарантирую. Адреналин - вещь такая…но тебе понравится. Я…
Каких сил мне стоит не поддаться искушению этого змея! Еще и под яблоню меня затащил, как символично, блин! Но нет! Я предпочту остаться в Раю хотя бы на сегодня.
Выдергиваю подол, выше нос задираю и шиплю.
- Потерпишь до дома!
И эта фраза вдруг становится какой-то…решающей.
Адам будто деревенеет, взгляд его становится слишком серьезным и каким-то…странным, короче! Я не могу его разгадать! Но вот он уже отходит на шаг, потом кивает и смотрит в сторону дома.
А я…я реально не понимаю, что сказала не так! Но то, что сказала «что-то не так» - очевидно.
Прокручиваю фразу про себя, пока он достает сигарету и раскуривает ее, не понимаю. Прокручиваю снова. И только с третьего раза меня, наконец-то, озаряет: это прозвучало так, будто мы - пара. Чертова пара…а это, судя по всему, для него все-таки табу.
Твою мать. Кажется, это его красный свет. И, кажется, никакого свидания не будет...
Еще через десять минут мы возвращаемся в дом, где Адам сообщает, что если мы закончили, то нам пора обратно в город. Его мама соглашается, Изольда с ухмылкой кивает.
Здесь творится что-то странное! Но я не понимаю что, да и мысли мои все забиты этой дурацкой фразой. Как объяснить, что я совсем не это имела в виду? Без единого понятия. Но финальным аккордом все-таки становится не это. Перед самым отъездом я иду в «дамскую комнату», а когда выхожу, ловлю тихий разговор со стороны кухни:
- Адам, Изольда сказала, что Ясмин приехала в Москву.
- И?
- Она… то есть они…предлагают ужин, как в старые…
- Нет.
- Адам…
- Я сказал - нет! Хочешь?! Вперед, но это без меня.
Так, я впервые ловлю уже откровенную злость в сторону матери и впервые вижу его решительный, достаточно твердый и крутой нрав.
Да, он может быть по-настоящему грубым, если его довести, но почему загадочная Ясмин его доводит?
Вряд ли я решусь спросить.
Когда дверь резко открывается, и мы встречаемся взглядами, я почти уверена, что никакого свидания не будет. И вообще ничего не будет…
Сердце мое вмиг ударяется о грудную клетку, ранясь, только вот все, что я могу - это прошептать:
- Мы едем? Я готова.
Адам коротко кивает, берет меня за руку и выводит из дома прямо к своей шикарной машине.
Берет за руку. 
Черт, или это не конец? Кто его знает, что там за история?…И как разгадать этот ребус под названием Адам?
  
«Что я делаю?!»
 
Адам; пять лет назад 
До дома мы доезжаем молча. По крайней мере, физически мы действительно молчим, но, скорее всего, в головах обоих творится просто ад.
В моей так точно.
Во-первых, какого хера я творю?! Сплю с ней в одной постели, обнимаю и, блядь, не даю уйти?! Почему я этого не хочу?! Почему трахаю ее почти нежно?! Касательно меня это и есть нежно, твою мать! Почему я не поступаю, как привык?! В конце концов, почему я лижу ей, хотя этого не делаю никогда?! ПОЧЕМУ ОНА НЕ ОДНА ИЗ МОИХ?! Почему она другая?! Точнее, почему я по-другому к ней отношусь?! Как ей удалось сбить мои настройки и почему мне, как бы ни старался, не удается их вернуть?!
 
Во-вторых, ебанная Изольда. Ебанная Ясмин. Будь моя воля, горели бы вы где-нибудь на соседнем континенте обе! Так нет же, блядь. Обе почуяли, что у меня в жизни явно что-то идет не так, и вот. Нарисовались, не стереть. 
В-третьих, снова Лиза.
Я украдкой бросаю на нее взгляд и замечаю, как эта малышка меланхолично накручивает ниточку от своего сарафана на палец. Просто молчит и крутит-крутит-крутит, как меня на тот же палец. Спорю на что угодно, что ей не терпится задать мне кучу вопросов, но ни одного я не слышу.
Почему она так сильно чувствует меня?…и что мне, мать твою, с этим делать?… 
Я так растерян. В душе буквально торнадо, которое сносит все застоявшиеся правила и порядки, и мне это не нравится. Или нравится? Быть с ней - нравится или нет?
Не ожидал.
Это точно. Я совершенно точно не ожидал такой реакции собственного организма и сознания, и теперь совершенно не знаю, что с этим делать.
Страшно.
Это мерзкое, липкое чувство заставляет морщиться и теснее сжимать руль.
Мне, блядь, страшно. Что все повторится; или будет хорошо, но я все испорчу; что все кончится; что все начнется.
Как больной, мечусь из одного угла в другой, лишь стойкой выдержкой приказывая себе молчать.
Просто молчи, чтоб тебя. Просто молчи.
- Слушай, я не знаю, как спросить, поэтому сделаю это в лоб, ладно?
Замираю во внезапно тесном салоне моей машины, потом медленно перевожу на нее взгляд. И как я мог подумать, что она меланхолична? Это нервы. Лиза волнуется и волнуется сильно. Вижу, как закусывает губу, прячет взгляд, краснеет.
Черт, что ты хочешь спросить? Пожалуйста, не то, о чем я думаю. Не то. Только не это…Я так внезапно боюсь, что ты поймешь, насколько я дерьмовый человек…
- Наше свидание…оно в силе?
Выдыхаю так громко, что, кажется, весь дом это слышит. Лиза смотрит на меня растеряно, да я и сам не понимаю своей реакции. Поэтому снова киваю. Она несмело улыбается.
- Тогда я соберу кое-какие вещи…наутро, ладно?
Мы договорились, что после мамы это свидание и состоится. У меня. Лиза долго смеялась, что это едва ли похоже на свидание, но согласилась. Понятно, почему ей нужны вещи. Девушка. Девушкам всегда нужно большее, чтобы переночевать вне дома.
- Конечно.
- Зайдешь?
Я киваю.
Зачем ты киваешь?! Просто оставь ее и уезжай! Это лучший исход. Лучший!
Но я зачем-то выхожу из машины, зачем-то закрываю ее и иду за Лизой.
Стойко ощущаю, что не надо этого делать. Что я могу ей дать? Я - дерьмо. Это очевидно. И мне впервые хочется защитить кого-то от собственного дерьма, но эгоизм оказывается сильнее.
Потому что мне не хочется ее отпускать.
С ней так тепло…
Пока мы идем до дома, Лиза о чем-то щебечет. Мне плевать. Я не слушаю. Наслаждаюсь моментом, наблюдаю за ней, улыбаюсь как придурок, потому что она улыбается. Смеется. От ее смеха у меня мурашки по коже, и так хочется быть ближе…
- Только я предупреждаю… - Лиза останавливается у потертой двери и краснеет чуть сильнее, чем раньше, - Квартира у меня так себе.
- Боишься меня шокировать?
- Немного.
- Не стоит. После твоей машины - это вряд ли реально…
Тихонько ударяет в плечо, но улыбаться не прекращает. Губу закусывает, пока роется в сумочке, и вдруг снова на меня резко смотрит.
- И я живу с соседкой.
- Как в общаге? - усмехаюсь, она тихо цыкает.
- Нет. Мы с Крис работали вместе, подружились…Ей квартира двухкомнатная от бабушки досталась, но одной ей сложно было, а мне как раз нужна была комната и…
Тараторит то как. Ты серьезно боишься испугать меня отсутствием ремонта? Черт, тогда ты действительно думаешь, что я лучше, чем я есть.