Вернись ко мне (СИ)

— Даже и не подумаю, мама.
  
4 — глава
 
Приезжаю домой и вижу Вику болтающей с Ба. Такая счастливая и воодушевленная. Артём рассматривает книжки с Кирюшей, а Лев Борисович готовит что-то на кухне.
— Всем привет. — Говорю растеряно и машинально смотрю на время. На часах десятый час вечера. — Вы чего так поздно к нам?
Обнимаю сына и тут же присаживаюсь на диван. Лицо Вики слишком сильно светится. Внутри начинает щемить, а в голову лезут самые дурацкие мысли. Машинально кидаю взгляд на безымянный палец и с шумом выдыхаю, когда не вижу кольца. Присматриваюсь к животу, вроде немного поправилась. Что если…? Начинаю нервно улыбаться и подёргивать ногой. Если Вика счастлива — жди большой беды.
В квартиру заходит Тоня, как оказалось ее так же позвала сестра. Начинаю еще больше переживать.
— И так, слушайте все! — Вика громко начинает говорить и схватив Артёма за рукав кофты, притягивает к себе. Ну всё, мысленно уже пью успокоительные. — Мама уже обо всём знает, осталось рассказать вам.
— В последний раз она так всех собирала, чтобы заявить о том, что собирается завести себе змею альбиноса — Шепчет на ухо Тоня, на что я устало начинаю потирать виски.
— Не напоминай. Мы тогда все переругались.
— А как заявляла о том, что теперь вегетарианка?
— Мама тогда ее любимую курицу в духовке запекла. — Улыбаюсь. — Вика не продержалась и часа. Так и была поймана с куском мяса во рту у холодильника.
— Меня пригласили на показ мод в Турцию! — Завизжала от радости Вика, а у меня, как гора с плеч.
После того, как Вика прошла курс, подаренный мной и Дроновым, её карьера стала набирать обороты. Девушку начали приглашать на фотосессии к известным фотографам, на показы мод знаменитых дизайнеров, она даже в рекламе снялась для сайта косметики! Я безумно сейчас гордилась сестрой и её успехами.
Стою с Тоней и Викой на кухне. Открываю бутылку вина и разливаю по фужерам.
— Обычно не пью, но сегодня есть веский повод. — Говорю я. — Во-первых, владельцем компании в которой я работаю, оказался Дронов.
Вика успела уже набрать в рот жидкость, чтобы красиво сделать «пуф!» ртом. В то время, как Тоня, непонимающе хлопала ресницами.
— А кто этот Дронов? — Спрашивает подруга.
— Твой любимый Кристиан Грей… — Тихо произношу.
— Отец Кирюхин. — Поясняет Вика, вытирая за собой пол.
И тут пошла история про меня и Дронова. Раньше я не поднимала с Тонькой эту тему. Не хотела просто. Для чего, если человек не со мной и принимать участия в жизни ребенка не собирается? Но сейчас, всё иначе. Судьба злодейка решила дать мне очередной удар под дых.
— А второе, это Юра. — Начинаю рассказывать про ситуацию с Юрой.
— Скупердяй, тут всё ясно! — Фыркает сестра, выпивая четвертый бокал по счёту, от чего язык девушку начал заплетаться. — Прям Скрудж Макдак собственной персоной. Даже и не думай начинать с ним что-то. Лучше Санька бери в оборот. Ему уж точно для тебя никогда и ничего не было жалко.
— Этот Санечка откупался, дурочка! У него немерено денег и ему плевать. Там сто тысяч плюс, там минус, даже не заметит. — Закатывает глаза Тоня. — Но по поводу Юраса… Не верю в то, что сейчас говорю, но я согласна Викой.
— Да? — Не веря переспрашивает сестра, а затем бодро оживляется. — Да! И чего ты за него ухватилась то? Не любишь же.
— Действительно, Насть. — Начала подначивать подруга. — Зачем? Скупой, заносчивый, навязчивый и я могу продолжать до бесконечности. Он сплошной комок пессимизма!
Налетели со всех сторон, как голуби на хлеб! Давят, наседают, пытаясь схватить за уязвимое. Кукожусь от неприятно окутавшей атмосферы. Шумно выдыхаю воздух и признаюсь.
— Он единственный, кто поддержал, когда мне было плохо. Я умирала, вы же видели это сами! Не подпускала к себе ни одного мужчину, а он терпел. Помните, как унижала, оскорбляла и выгоняла? А он всё равно возвращался и пытался помочь. И Юра справился, когда все остальные сбегали.
— Насть, ты понимаешь, что с ним только из чувства благодарности? — Возмущается Тоня.
 
— Ага, думает, что теперь до конца жизни ему должна за это ЧУДЕСНОЕ спасение! — Добавила сестра.
— Не надо так говорить! — Срываюсь. — И да, Вик, кому-кому, а тебе бы следовало помолчать. Ты точно не понимаешь то, что я испытывала и испытываю сейчас.
— Какая же ты свинья, систр. — Насупилась Вика. — Я же глаза открыть пытаюсь.
Девушка вскочила на ноги и вышла из кухни. Надеялась, что допрос окончен, но нет. Ловлю на себе осуждающий взгляд подруги и тут же выпаливаю.
— Он очень хорошо относится к моему ребенку. Кирилл очень сильно полюбил Юру.
— Ты пойми, что твой ребенок вырастет и уедет, а ты останешься с нелюбимым человеком до конца жизни. Ребёнок не должен решать, с кем тебе жить! — Подруга будто бы ломает что-то внутри меня и слёзы сами собой скатываются по щекам. — Я сразу поняла твою проблему. Моя хорошая, ты просто боишься остаться одна? — Удар. Такой глухой и смертельный. Тоня тут же подлетает ко мне и прижимает к себе. Ее рука ложится ко мне на голову и успокаивающе поглаживает волосы. — Я знаю, что он тебе доставил огромные страдания и муки оставив одну, да и еще с ребенком.
— Это предательство. — Всхлипываю, словно маленький ребенок.
— Скорее всего, он так же думает по отношению к тебе.
Слова подруги заставили остановиться поток нескончаемых слёз. Мы любили друг друга с Дроновым — безусловно. Это чувствовалось за версту. Я всё время твердила, что он предатель. Оставил меня одну с ребенком. Мы ему не нужны. Но, чёрт возьми! Саша же не знал о том, что я беременна, тогда почему я строю из себя брошенную жертву? Дронов открыто признался в том, что не хочет детей и дал выбор. Я ушла. И в его глазах, как раз, я и была предателем. Ведь так?
Я так устала от этого всего и с появлением бывшего жениха, усталость только усилилась. Как не обращать внимание на Дронова? Как убрать в себе чувство благодарности по отношению к Юре? Вопросов много, а ответов в моей голове — нет.
Восемь утра, стою в аэропорту и жду Дронова. Чувствую, что с каждой минутой всё больше хочется плюнуть на всё и никуда не лететь. Нервно поворачиваюсь в сторону и мне перекрывают кислород.
Ненавижу себя за то, что чувствую. Пытаюсь унять внутреннюю дрожь, но не получается. Меня в буквальном смысле бьёт мандраж от волнения. Ладошки потеют, во рту пересыхает. Он словно чудовище пленившее сердце красавицы, и никакой Гастон не сможет меня переманить на свою сторону.
Высокий, широкоплечий, с подтянутым телом. В его сторону оборачивалась каждая проходящая мимо девушка. Не мужчина, а просто мечта. Как же внешность обманчива, да, Дронов?
Стряхиваю розовые очки с глаз. Держи лицо, Настя, иначе растопчет, как мелкую букашку. Встречаюсь с холодным и равнодушным взглядом синих глаз. Подходит ко мне и говорит властным голосом:
— Нам к пятому выходу. Самолёт давно подготовлен к вылету.
— И тебе доброе утро. — Ворчу.
— Уже на ты? — Вскидывает брови вверх Дронов. На его лице появляется язвительная ухмылка. — Когда мы успели так сблизиться?
— В какую игру ты сейчас собираешься играть?
— Хм… — Отрицательно мотает головой. — Я лишь продолжаю твою.
Затем разворачивается и уходит. Нет. Не выдержу я. Невыносимый индюк! Только и делает, что испытывает моё терпение!
Два с половиной часа прошли ужасно. Я всё время пыталась сидеть и не смотреть в его сторону. Иногда ловила себя на том, что специально начинаю крутить локон волос или закусывать губы, представляя, как Дронов в этот момент смотрит на меня. Веду себя, как помешанная, а тот… Тот просто сидит в ноутбуке и занимается работой. Идиотка! Дура! Господи, дай мне мозгов! И хотя бы немного чувства собственного достоинства!
В отеле нас поселили в соседние номера, хотя изначально предлагали в один. Общая гостевая зона и две комнаты. Думала, что это я, буду яро уходить в протест, но нет. Дронов потребовал полностью отдельные номера. Так еще и позволил колкость. Сказал: — Не хочу, чтобы кто-то был свидетелем моих ночных утех. Надеюсь, что моё лицо в этот момент выглядело достойно, а не так, будто бы мне в лицо кинули фекалии