Хозяйка сада

– Это? – испуганно заметила я, глядя на маленькие ранки, оставленные шипами. – Это я осколком, когда платье освобождала. Может, именно поэтому так больно…
– Да что ж мне с тобой делать? – усмехнулся Венциан, глядя на мои несчастные руки. Впредь нужно будет позаботиться о перчатках. – Принесите зелье!
– Что? Зелье? Зачем? – ужаснулась я, осматриваясь по сторонам.
 
Глава шестая
 
Служанка, которая с тяжелым вздохом расправляла букет на столе, тут же подобрала юбки и бросилась вон. Мне почему-то казалось, что она рада была выбежать из столовой. Когда она вернулась, то несла в руках флакончик.
– Это что такое? – спросила я, глядя с подозрением.
– Это – яд, – улыбнулся Венциан. – Буду отравлять вам жизнь…
Он снял с подноса пузырек и взял чистый платок.
– Я прошу вашу руку, – усмехнулся он, пока я искренне недоумевала, опасливо прижимая ее к груди. – Я бы рад встать на колени, и сделать это торжественно с пафосом, но, увы…
Он посмотрел на свои ноги, стоящие ровно на полочке кресла.
– Как вы можете смеяться над таким? – спросила я, растерявшись.
– А что мне остается делать? Ах, простите! Мисс Миракл настоятельно просила меня быть с вами вежливым, – послышался голос, когда я смотрела на то, как душистое зелье в его руках пропитывает белоснежный платок. Голубой пар расцвел цветком, а в воздухе запахло чем-то похожим на анис.
– Вашу руку, мадам, – послышался голос, пока я вдыхала незнакомый запах. – Позвольте пригласить вас на экзекуцию… Будьте так любезны, не откажите мне в криках: «А! Ой! Больно! Прекратите!».
– И вы думаете, что после такого я соглашусь? – опасливо спросила я, глядя на платок.
– А куда вы денетесь? – с улыбкой произнес Венциан, беря меня за руку. Я отвернулась, зажмурилась и вздрогнула, когда платок прикоснулся к моим царапинам.
– Я боюсь, что будет больно, – выдохнула я, вспоминая, как мне вытаскивали занозу, которую я умудрилась посадить в гостях на пикнике.
– Ну что ты, – слышался голос за спиной, пока я выдыхала. Зелье щипало так, что я стиснула зубы.
Я осмелилась повернуться, видя, как нежно держат мою руку в своей руке и как бережно промакивают каждую ссадину.
– Тише, тише, – слышался голос, а по коже пробежал легкий ветерок чужого дыхания. – Я даже подую… Ну вот и все…
Мне вернули мою руку с бантиком платка. Эта странная забота заставила меня замереть на месте, рассматривая белые кокетливые ушки узелка.
– Спасибо, – прошептала я, прижимая руку к груди. Я совершенно растерялась, не зная, что и думать. – Вы… очень… любезны и…
Я совершенно запуталась в чувствах, приглаживая белые ушки платка.
– Скажите, а … как вы … – опустила я глаза на его ноги. И тут же закусила губу, укоряя себя в такой вопиющей бестактности.
– Бегал за девушками. Больше не буду, – улыбнулись мне, пока я мяла в руках платок, пропитанные зельем. – Поэтому берите на заметку. Я не буду бегать за вами, как мальчишка.
Венциан рассмеялся, пока я направлялась к двери.
– С-с-спокойной ночи, – прошептала я, забыв, как открывается дверь.
– Дверь открывается от себя, – напомнили мне, пока я тянула за дверную ручку.
Я вылетела из комнаты, растерянная и напуганная. «Так, возьми себя в руки!», – успокаивала я себя, оборачиваясь на дверь. – «Мы решили его в себя влюбить! Осталось выяснить, как это делают!».
Осторожно войдя в комнату, я увидела привставшую с софы нянюшку.
– О, уже вернулась! Надеюсь, все было пристойно! Так, иди сюда! Давай я тебя раздену! – хлопотала нянюшка вокруг меня, помогая стянуть платье.
– Нянь, а можно у тебя спросить, – осторожно начала я, подставляя руки под ночную рубашку. Наверное, стоило начать издалека. – А ты когда-нибудь влюблялась?
– О, конечно, моя девочка, – вздохнула няня, пока я задумчиво теребила распущенные волосы. – Было дело однажды! Он смотрел на меня, я смотрела на него… Наши взгляды встретились…
– О, как это романтично! – выдохнула я, глядя на мечтательное лицо няни. Она застыла посреди комнаты, прижимая к груди ленту.
 
– Он стыдливо отвернулся, а потом любовь ударила ему в голову, – вздохнула няня. – Ну, я немного помогла любви подсвечником.
– И! – запереживала я, представляя влюбленную няню.
– А дальше вам знать не положено, – строго заметила няня, поднимая на меня глаза. –Так, погодите! А вы почему спрашиваете? Вы собрались кого-то соблазнять?
– Да так, – беззаботно потянулась я. – Просто любопытно! И все-таки, как? Просто я вижу, что … нашей экономке нравится садовник! И она ведет себя очень странно!
Я хитрым глазом покосилась на нянюшку. Та присела на кровать, подтыкая мое одеяло.
– А! Вот вы о чем! Я полагаю, что женщина должна в первую очередь заинтересовать мужчину, – авторитетно произнесла няня, думая о чем-то своем. – Просто обратить его внимание на себя! Сделать нечто такое, чего он ну никак от нее не ожидает! Но в рамках приличия, разумеется! Нельзя уподобляться кокоткам! Иначе мужчина плохо подумает о даме! Открою секрет! В этом деле важна настойчивость!
Ах, обратить внимание. Нужно будет попробовать!
– Потом, – рассказывала няня, видимо, вспоминая опыт. – Нужно удержать его внимание! Это не так-то просто, как вы думаете! Нужно сделать так, чтобы мужчина никуда от вас не ушел!
Отлично! Удержать!
– Но все это нужно делать внезапно! И чтобы мужчина и окружающие не догадались о том, что это ваших рук дело! Главное, в женщине – загадка! – заметила няня, задувая магическую свечу. – И тогда, считайте, что он – ваш. Спокойной ночи, дорогая!
«Внезапность. Настойчивость. Удержание. Загадка», – повторила я себе, погружаясь в сон.
Утром я проснулась, быстро съела завтрак и вспомнила, что на стене осталось несколько толстых лоз, которые я никак не могла вырвать руками. Я вспомнила, как в чужом саду ловко орудовали топором садовники, срубая старое трухлявое дерево. Мне нужен топор. А еще мне понадобится мешок для листьев и перчатки.
Я вышла на улицу, видя, как кучер сгружает какие-то мешки на землю.
– Мешок, – обрадовалась я, решив спрятаться за колонну.
– Ой, а что в них? – спросила служанка, которая шла навстречу.
– Это … этот… как его… кофей! – произнес кучер. – Новомодный напиток! Привезли издалека! Теперь вся столица пьет только кофей! Как по мне черная дрянь. Но хозяину видней!
– Мешок, – вздохнула я, высматривая, когда же они уйдут в дом. Я ловко развязала мешок, вытряхнула оттуда какие-то черные зерна и спрятала мешок под юбками, пока никто не видел.
На козлах кареты лежали грубые перчатки кучера вместе с плащом. Плащ я оставила, а перчатки осторожно унесла.
Прогуливаясь и делая вид, что любуюсь цветами, я увидела на дорожке целую груду веточек. И услышала звук топора.
– О, здравствуйте, мистер Квин! Вы сегодня до утра? – улыбнулась я, все еще держась на почтительном расстоянии. – Вас, кажется, звали помочь занести мешки в дом!
– О, мэм! Я сейчас! Только бошки этим посношу! – заметил садовник. – Вот уже сколько полил!
Да! Нужно будет полить выжившие цветы!
– Они сказали, что срочно, – вздохнула я, показывая рукой на дом.
– Иду! – крикнул садовник, бредя к мешкам. – Кому там че донести? Донести – это не мое! Обнести – вот это да! Эх! Представим, что здесь награбленные сокровища! Раз, два, взяли! И побежали! Так, куда мешки воруем?
Я юркнула за изгородь и с трудом вытащила из пня топор. Вот и все! Я готова!
Открыв дверь ключом, я вошла в сад. Переодевшись в лохмотья, я стала кромсать топором сухой ствол. Я не всегда по нему попадала, но в конце-концов я его победила.
– Фу-у-ух! – упала я на диван, глядя на сломанный об стену топор. – Зато теперь все сухое и некрасивое будет убрано! Осталось вынести листья и ветки, а потом полить растения. Я собрала все, прихватив старенькую лейку.
Прислушавшись, нет ли никого за дверью, я выскользнула, оставив дверь приоткрытой. Листья я разбросала под деревьями, а ветки бросила под заросли.