Внимание! Муж-волшебник или куда приводят мечты (СИ)
- Давай не сейчас, - поморщилась я, но как бы тихо это не сказала, азгарн услышал.
- Вы общаетесь с вашим хозяином? Пусть убедится, что мы доставили вас в целости и сохранности, - подпустил ядовитую стрелу мужчина.
- Аттан Корнуилса попросил напомнить, что его титул не ниже, чем у моего почившего супруга, и он требует, чтобы ко мне обращались «Ваша светлость».
- Забавно, он «просит» свою собственную Тень, - скривился Ламмерт, никак не прокомментировав само озвученное требование.
- Не вижу ничего забавного том, что аттан Корнуилса благородный человек и ему не чуждо уважительное отношение к женщине, - парировала я.
При других обстоятельствах я бы даже посмеялась над тем, как сильно изменилась жизнь, раз заявляю о благородстве того, кто обманом сделал меня Тенью.
Спина впереди идущего лакея, освещавшего нам путь, была напряжена, и я уверена, что он не пропускал и слова из нашей пикировки. Можно было только представить, какие слухи теперь начнут бродить среди слуг.
- Несколько странно, что вы превозносите того, от чьей руки погиб ваш супруг.
- На всё воля богов. Это была честная схватка. Даже вы не можете оспорить этого. К тому же аттан Корнуилса и Его Величество всеми силами старались избежать поединка.
Не знаю, до чего бы мы договорились, продолжи азгарн цепляться ко мне, но мы достигли детской, и всё остальное потеряло для меня значение, стоило услышать детский плач.
Я рванулась в комнату, не видя ни лекаря, ни нянек, толпившихся вокруг, стремясь к колыбели сына. Увидев родное покрасневшее личико, я забыла обо всём на свете. Осталось одно лишь желание - взять на руки и прижать к груди. Не схвати меня азгарн, я бы сделала это.
- Держите себя в руках! - процедил он, крепко впившись пальцами в предплечья. Потеряв голову, забилась в его руках, но хватка была железная.
- Где можно помыть руки? - рыкнул над ухом Ламмерт и буквально оттащил меня от колыбели.
Чувствуя, что меня опять разлучают с сыном, я сошла с ума, ополчившись против азгарна и видя в нём врага. В себя пришла в ванной комнате от хлёсткой пощёчины. С удивлением увидела на щеке мужчины свежие царапины. На меня как затмение нашло, я даже не помнила, когда это сделала. Сам же он был в ярости.
- Я не подпущу вас к ребёнку в таком состоянии! Прекратите истерику!
- Спасибо. Дайте мне пару минут, - тихо произнесла я, заставляя себя собраться и думать. Пощёчина отрезвила. Филиппу нужна помощь, а я расклеилась. - Пришлите сюда служанку. Мы сделаем ванночку с травами.
- Купать ребёнка при жаре не самая лучшая идея, - заглянул в ванную лекарь. Видимо дворецкий объяснил, кто мы такие, и говорил тот почтительно, старательно не замечая наш взъерошенный вид и расцарапанную щёку азгарна.
- Поверьте, я знаю, что делаю, - уверенно ответила ему. - Мне ещё нужен крос, чтобы сделать отвар.
- Я отвечаю за здоровье наследника и не могу вам позволить что-либо готовить для него без моего присмотра.
- Значит, буду делать под вашим присмотром, - не стала спорить я. - Скажите, как давно у него жар?
- Сегодня с утра. Я бы не советовал сейчас купать ребёнка.
- Под мою ответственность, - подал голос азгарн и, бросив неприязненный взгляд в мою сторону, вывел лекаря, оставляя меня одну. Вскоре пришла служанка, которая захлопотала вокруг меня, пока я умывалась. По моей просьбе принесла нечто вроде белого фартука поверх платья, подобный был на ней, и помогла мне его надеть. Я не хотела, чтобы ребёнок соприкасался с пыльной одеждой. Когда я была готова, сделала глубокий вдох и вышла, пряча в складках платья дрожащие руки.
Лекарь что-то говорил дворецкому, азгарн стоял с ними, но следил за мной глазами. Сдерживая себя, уже спокойно подошла к колыбели и взяла, наконец, плачущего сына на руки.
- Филипп, - прошептала я, горло сжалось и голос сел. Дотронулась губами до его лба, который был обжигающе горячим. Осыпала поцелуями его лицо, желая прогнать жар. Ребёнок затих, смотря на меня. Я заметила, что цвет глаз у него потемнел, став более насыщенным. Наверное, будут карими, как у Влада. - Мальчик мой...
- Кто кормилица? - спросила я у окруживших меня слуг.
- Я, - выступила вперёд дородная женщина.
- Как он сегодня ел?
- Мало. Капризничает, плачет целый день.
- Ничего, - посмотрела на сына и заворковала над ним, - сейчас мы тебя покупаем с травками, напоим, и ты у меня покушаешь. Да? Солнышко моё! Мама теперь рядом и прогонит температуру. Ты у меня больше никогда не будешь болеть.
Нужно было идти варить отвар, но я не могла расстаться с сыном. Подошла с ним к лекарю и спросила:
- Вы пойдёте со мной на кухню?
- Нет нужды. Сейчас сюда принесут жаровню, сварите отвар прямо здесь.
- У вас травы есть?
- Какие вам нужны?
Я стала перечислять, что хотела бы добавить в ванночку.
- У меня уже готовые микстуры, но я знаю, где можно взять травы, - кажется, лекарь решил просто проверить, как хорошо я в них разбираюсь. Глядя на меня, заметил: - Вижу, что ребёнок вас узнал. Он гораздо спокойнее у вас на руках.
- Я же его мать, - с любовью поцеловала сына в лобик, а он высвободил руку и схватился за крест на моей груди.
- Твоё-твоё, - улыбнулась ему. К моему облегчению, сын уже не был столь горяч. Я бы могла его и в обычной воде искупать, но для окружающих лечебный эффект нужно было списать на травы.
Я думала, что азгарн уйдёт, но он остался в детской, пока мы ждали жаровню. Потом следил вместе с лекарем, как я измельчаю травы и готовлю лекарство, даже при купании присутствовал. После я напоила ребёнка отваром, разведённым охлаждённой кипячёной водой и отдала кормилице. Сердце отозвалось болью, когда его губы сомкнулись на чужой груди, но он хотя бы поел и быстро заснул.
Лекарь, пробуя холодный лоб сына, забросал меня вопросами по поводу методики сбивания жара, дотошно выясняя, как я определяю, сколько травы нужно и дозу. Его исследовательский интерес пресёк на корню азгарн, сказав, что у него ещё будет время, а сейчас лучше всем лишним людям покинуть детскую. К сожалению, к ним он отнёс и меня, направив отдыхать. Я хотела заикнуться насчёт охраны, но он и без меня приставил к детской двух солдат.
На этом мы разошлись. Дворецкий показал покои Владслава и пообещал прислать служанок. Я попросила решить что-то с одеждой для меня. Должны же сохраниться вещи матери Влада или ещё кого. Мне было всё равно чьи, лишь бы чистые. После нервного напряжения накатила усталость, и я валилась с ног. Хотелось снять с себя пропотевшую и пыльную с дороги одежду.
Комнаты Влада, несмотря на роскошь, произвели гнетущее впечатление. Может, потому, что их владелец был мёртв, или из-за сумрака, что притаился по углам. Казалось, что кто-то невидимый изучает меня, осмелившуюся занять хозяйские покои.
Пришедшие служанки остудили разыгравшееся воображение. Они набрали мне ванну и забрали почистить платье. Когда я вышла, меня ждала ночная сорочка и пеньюар. Чей он спрашивать не стала. Мне предложили чай и перекусить, но, поблагодарив и отказавшись, я отпустила девушек и легла в постель. Похоже, её только что застелили. Бельё приятно пахло свежестью. Я терялась на большой кровати с резными витыми столбиками, которые держали балдахин. При желании можно было бы задвинуть занавески, которые подвязаны шнурами к ним, но мне дополнительное уединение ни к чему.
Мысли вернулись к сыну. Он вырос за эти несколько месяцев и был очень похож на Влада. Как же вовремя я успела! Несмотря на тяжёлую дорогу, ни на минуту не пожалела, что поехала. Поневоле была признательна азгарну за то, что допустил к лечению. Без его заступничества мне бы пришлось туго. Подозревала, что немаловажную роль сыграло моё лечение ребёнка на постоялом дворе в пустоши.
Как бы мне ни был неприятен Ламмерт, но пока я видела, что он заботится о благополучии Филиппа. Посмотрим, что будет дальше.
«Рид!» - позвала я. Нужно было поговорить с аттаном, а то я всё время отмахивалась от него.