Внимание! Муж-волшебник или куда приводят мечты (СИ)

Ха, пусть надеется! Он же не знает, что без моего разрешения Ридгарн не может захватить контроль над моим телом.
- Филипп ещё мал. Я не хочу, чтобы кто-то воспользовался его наивностью и заставил отдать артефакт. Ведь ребёнка уговорить проще, чем взрослого человека.
- Я не понимаю, что стоит за вашим упрямством, - нахмурился азгарн, - но вы ошибаетесь, испытывая моё терпение. Взрослого человека заставить что-то сделать намного проще, чем ребёнка. Что вы скажете, если я запрещу вам видеться с сыном?
- Ваше право, - не дрогнула я. - Только человек, который действительно заботится о благополучии Филиппа, никогда не сделает этого.
Ламмерт заскрежетал зубами, испепеляя меня взглядом.
В главном зале азгарн сел в кресло, напоминающее трон. Я передала ему на руки Филиппа.
- Встаньте сзади и снимите с себя эту тряпку! - процедил мужчина, кивая на слинг-шарф.
Не споря, я развязала его, но материю не убрала, а набросила на плечи в виде палантина. Встав позади кресла и, положив руку на его спинку, я в свою очередь прошипела:
- Мы как семейная парочка на старинных портретах.
Бесили их нравы. Почему мужчина сидит, а женщина вынуждена стоять?!
- Мечтаете о браке? - издевательски поинтересовался азгарн.
- Зачем мне это? В моей жизни уже есть мужчина, для которого я самая лучшая и который любит меня просто за то, что я есть.
- Не обольщайтесь насчёт аттана Корнуилса.
- Причём здесь он?! Я говорю о Филиппе. Он самый важный мужчина в моей жизни и других мне не надо.
- Любопытно, ваш любовник знает, что ничего для вас не значит?
- Это вы о ком?
- Их так много?
- Не могу понять, кого вы мне решили приписать.
- Не нужно разыгрывать непонимание. Я говорю об аттане Корнуилса.
- Но я действительно не понимаю, это вы его повысили или понизили? Раньше вы его называли просто моим хозяином, - тянула время я, размышляя, с чего это он взъелся.
- Хотите сказать, что между вами ничего нет?
- Хочу сказать, что моя личная жизнь вас никоим образом не касается, - отрезала я. А ещё очень хотелось добавить, что если завидует, то пусть делает это молча.
- Я бы не был так в этом уверен. Моя задача, как опекуна, проследить, чтобы наследника Хоэрвена окружали достойные женщины.
«Забавно, он их лично отбирать собирается?» - задалась вопросом я.
- С каких пор вы стали блюстителем нравственности?  У меня на родине есть очень хорошая поговорка: «В чужом глазу соринку видит, а в своём и бревна не замечает».
- На что вы намекаете? - вскинулся азгарн.
- Я? Ни на что. Просто любопытно, а кто оградит Филиппа от недостойных мужчин?
- На меня намекаете? - побелел Ламмерт и, повернув голову, пронзил меня ледяным взглядом.
Меня так и подмывало сказать: «Нет, прямо говорю»,  но заплакал Филипп.
- Ш-ш-ш, - обошла я кресло и склонилась над ним, разглаживая пальцами недовольные складочки на лбу. - Все в порядке. Мы не ссоримся.
Филипп затих, а я посмотрела на азгарна, который напряжённо ждал ответа.
- Очень хочется сказать «да», но говоря откровенно, пока вы показали себя действительно хорошим опекуном. И раз смогли преодолеть свою антипатию ко мне и допустить меня к Филиппу, то и я справлюсь со своей  и смирюсь с вашим присутствием рядом с ним.
 Высказав это, я вернулась на своё место за креслом. Азгарн помолчал, а потом дал отмашку, чтобы запускали гостей.
Единственная причина, по которой мне разрешили присутствовать в главном зале - артефакт главы рода на моей шее. Уже позднее я узнала, что по традиции преемник надевает его, принимая вассальные клятвы. Сейчас сложилась  нестандартная ситуация: наследник младенец, опекун к роду Климлитов отношения не имеет, и я - вдова с артефактом на шее и  в довершение ещё и Тень.
Один шибко умный осмелился спросить у азгарна, почему артефакт Климлитов на мне. Тот ответил, что Владслав, перед поединком, передал его мне.
«Желаете оспорить выбор гуана Лотарии?» - ледяным тоном поинтересовался Ламмерт.
Не желали. Как и подобных вопросов больше не задавали.
Я не обольщалась насчёт нежданного заступничества: артефакт с меня снять он не мог, и приходилось выкручиваться.  А если задуматься, судьба неплохо подшучивала над нами, заставляя поддерживать друг друга: то он из-за болезни Филиппа допустил меня к сыну, то я пришла к нему с информацией о Базианах, теперь он дал людям понять, что артефакт - это было решением Влада.
Во время всей церемонии Филипп как будто чувствовал важность момента и вёл себя тихо. Когда всё закончилось, Ламмерт передал его мне, и я покинула собравшихся. Не знаю, что там было дальше. Устала, если честно, да и сына кормить было пора, грудь уже ныла.
***
Последующие дни были посвящены домашним делам и подготовке к поездке. Азгарн поставил в известность, что через  несколько дней мы выезжаем. Он решил со мной посетить земли, которые отошли аттану, а так же остальные доставшиеся ему владения. Подразумевалось, что их я буду посещать с ним. Филиппа брали с собой, и он не собирался доверять его мне.
Под шумок я ещё  несколько раз заходила в  комнаты Влада, но мы так ничего и не нашли. В изъятой переписке аттан  обнаружил для себя много интересного, но ничего, касаемо интересующей меня информации не было.
Я не знала, где ещё можно поискать. Сунулась в библиотеку, но нашла только несколько отложенных книг и ни клочка личных записей или каких либо пометок. У меня зародилось нехорошее подозрение, что Влад специально сам всё уничтожил. Если подумать, таким образом он мог подстраховаться, являясь единственным, кто знал путь в мир, где существуют наяриты.
Был ещё кабинет, но  попасть  в него я так и не смогла. Его занимал азгарн и замкнул защиту на себе. Если насчёт посещения личных комнат Влада он ничего мне не сказал, то сомневаюсь, что промолчал бы, сунься я туда.
Мы с аттаном немного исследовали тайные ходы. Один из них соединял хозяйскую спальню с гостевой. Забавно, для чего? Прежние владельцы селили туда своих любовниц?!
Ридгарн возле кабинета установил маячок, и через тайный ход мы, поплутав,  прошли к нему. Жаль, хоть вход туда и был, но войти мы не смогли, на нём тоже стояла защита азгарна. Обычным зрением  я видела сплошную стену, а при переходе на магическое, чётко прослеживалась дверь, оплетённая силовыми нитями. Это указывало на то, что Ламмерт знал о нём, что говорило о степени доверия к нему у Влада. Мы даже не стали искать, как он открывается.
Не знаю, у меня опускались руки. Неудачи болью отдавались в душе, и я всеми силами боролась с зарождающимся отчаянием. Филипп пока рядом, но что дальше?
Незаметно подошёл день отъезда, и в дорогу я отправлялась с тяжёлым сердцем. Всё предстоящее путешествие казалось пустой тратой времени, которое никак не приблизит меня к моим поискам. Даже Ридгарн со своим хорошим настроением раздражал. Конечно, это ему собственность обломилась, а мне трясись в карете и всё разгребай! Да, я ворчала, и совестно мне за это не было.
Зная мою нелюбовь к поездкам в этом виде транспорта,  аттан к этому отнёсся с пониманием, но лишний раз предусмотрительно не лез с разговорами, лишь время от времени я отслеживала его появление по зуду в татуировках.
В карете я находилась с Бетти, кормилицей и Филиппом. Нас сопровождали не только мои люди, но и отряд азгарна. Последний как будто на маленькую войну собрался, столько людей с собой взял.
 Когда я спросила, не собираемся  ли мы между делом завоёвывать  прилегающие территории, он, на моё удивление даже снизошёл до ответа, сообщив, что всего лишь собирается напомнить некоторым, кто здесь хозяин.
- Не завидую тем, кто страдает склерозом, - хмыкнула я, упаковываясь в карету. С таким эскортом чувствовала я  себя сверхважной персоной. Или особо опасным преступником.
От скуки я попыталась вывести кормилицу на разговор, расспрашивая её, часто ли бывал Ламмерт у Влада и какие порядки царили в замке. Та вяло отбрыкивалась, ссылаясь на запрет о сплетнях. Дело сдвинулось после привала. Бетти попросилась немного проехаться в повозке с остальными служанками, жалуясь на то, что её немного укачало в карете. Я разрешила, так как видела, что ей тесновато сидеть рядом с дородной кормилицей.  Сама я ехала с Филиппом, обложившись подушками.