Белая лошадь, черные ночи (ЛП)

― Ты нежная, ― огрызаюсь я. ― Хрупкая, как фиалка. А теперь оставайся здесь.
Я подхватываю свой лук и устремляюсь в лес. Как приятно оказаться здесь, где пространство между деревьями кажется родным. Запах дикого тархуна, храп бурундука.
Я сразу же замечаю отпечатки в грязи и готовлю свой лук.
Пока я иду по следу кролика, мои мысли переключаются на мою подопечную. Легко понять, почему она нужна лорду Райану. Она прекрасна по любым мужским меркам, а ее волосы сами по себе могут быть божественным даром. Неудивительно, что Райан хочет получить невесту, которой благоволят Бессмертные. Его семья может обладать богатством и влиянием, но ни один из них не удостоился крестного поцелуя. Они тяготеют к этому, потому что это единственное, чего у них нет.
Будет ли он очарован ею? Во имя Бессмертных, он должен быть просто одержим. Я достаточно раз забирал его из борделей на утро после гулянок, чтобы знать, какие женщины ему нравятся, и Сабина как раз в его вкусе. Тело, созданное для плотских утех, вкупе с изяществом леди.
На мгновение я задумываюсь о возможности самому обзавестись невестой. Если честно, такая мысль меня еще никогда не посещала. Я поклялся всю жизнь служить семье Валверэй. Моя работа вынуждает меня неделями пропадать в лесу, и всегда есть шанс, что меня прикончит дикий зверь, как тот олень, который позапрошлым летом пронзил мне плечо своим рогом.
Давайте будем реалистами ― я вряд ли гожусь в мужья.
Кроме того, посмотрите, как она вздрагивает при виде меня, словно видит всю кровь на моих руках. Даже ее лошадь сторонится меня. Шлюха, которая меня родила, не захотела заботиться обо мне, и ублюдок, который ее обрюхатил, не смог заставить ни с помощью денег, ни силой, ― так почему же должен кто-то еще? Что-то внутри меня скручено, как корни дерева, сломано, как поврежденная стрела. Боги ошиблись, когда благословили меня моими способностями. Лишь Райан увидел мою неполноценность, но все равно вытащил из канавы.
Мне не терпится довести это дело до конца и вернуться к более важным делам. Я не могу перестать думать о том медведе, который утащил поцелованную богом девушку. Странно, я должен был легко учуять запах ее трупа, но так и не нашел его. Даже капли крови. Если бы она выжила и была жива, я бы ее нашел.
Я должен быть там, выслеживать медведя, ― с досадой думаю я. ― А не нянчиться с какой-то девчонкой.
Когда я рассказал лорду Райану о необычном мехе и размерах медведя, он только рассмеялся.
― На что ты намекаешь, Вульф? Что золотые когти вернулись? Их не было уже тысячу лет. Они уснули вместе с богами.
Впереди, в зарослях травы, кролик моргает своим черным глазом, и я натягиваю лук.
Через несколько минут я бросаю связку с кроликами у костра. Сабина закатала рукава моей одолженной рубашки под длину своих рук. Волосы она тоже заплела в косу. Не в модном стиле фей, а простую.
При виде мертвых кроликов челюсть Сабины сжимается, скрежет ее зубов раздается в моих ушах.
― Что, твои друзья? ― спрашиваю я.
Она бросает на меня невеселый взгляд, который почему-то заставляет меня улыбнуться. Теперь, когда она одета, она вновь обрела ту заносчивость, с которой начала поездку.
Пока я чищу кроликов и готовлю их на вертеле над огнем, я чувствую жар ее взгляда. Он словно свет свечи на моей коже, мерцающий на шрамах. Видела ли дочь лорда раньше голого мужчину?
Я поднимаю взгляд, чтобы поймать ее заинтересованный взгляд, но она быстро отводит глаза.
Через мгновение она говорит:
― Я не встречала других поцелованных богом. ― Она показывает кончиком пальца на мое родимое пятно. ― Я была единственной в Бремкоуте.
Нас действительно не так много, это правда. Один из тысячи младенцев рождается с маленьким, похожим на солнечный луч родимым пятном, которое обозначает, что мы благословлены древними. Какой именно дар мы получим, предсказать невозможно ― я видел крестников с силой быка, крестников, которые могут ваять женскую красоту в камне, крестников, которые могут вызывать дождь.
 
― Ну, ты еще встретишь, ― говорю я, отрывая кусок мяса, чтобы попробовать его. ― В Дюрене их много.
Сок стекает по моему подбородку, пока я смакую кроличью ножку. Я отрываю еще один кусок.
Сабина сдвигается с места, садясь ближе к жарящемуся мясу, в животе у нее урчит.
― Правда ли, что семья Валверэй коллекционирует поцелованных богом?
― Коллекционирует? ― Я фыркаю. ― Черт, мы не лошади. Но да, они нанимают таких, как мы. В этом есть смысл, учитывая их бизнес.
― Необыкновенно сильные бойцы привлекают на арену больше зрителей?
Я киваю в знак согласия. Легальные пороки включают в себя всевозможные азартные игры и зрелищные состязания, а также бордели, разумеется. Я больше не принимаю участия в этих аспектах деятельности лорда Райана. С тех пор, как он назначил меня официальным охотником Дюрена, моя работа заключается в том, чтобы на столе было мясо, а дикие животные не убивали жителей деревень. То, как он управляет своими притонами, меня больше не волнует.
Сабина вдруг начинает рассматривать свои ногти, и прочищает горло. Я думаю, что она собирается попросить еды, но вместо этого слышу:
― Я могу заплатить тебе. Чтобы ты меня отпустил, я имею в виду.
Ее сердце стучит в груди как гром ― она сильно нервничает. Так и должно быть. Предложить взятку стражнику Валверэй ― достаточно серьезное преступление. Я могу наказать ее за это, и лорд Райан поддержит меня. Я могу связать ее. Душить ее, пока она не откажется от своих слов. Пока эти большие глаза не посмотрят на меня с мольбой, а розовые губы не попросят прощения.
Но вместо этого я лишь бросаю взгляд на ее маленькую фигурку, утопающую в моей рубашке.
― Где именно ты прячешь мешочек с золотыми монетами, миледи?
Ее сердцебиение меняется и становится спокойнее от появившейся надежды.
― У меня есть друг, который может достать деньги, если ты отвезешь меня на место встречи в двадцати милях от Саленсы.
Внутренне я глубоко стону. Как я и предполагал, у этой глупышки есть какая-то любовная история с парнем, которого она где-то встретила. Эта чертова ракушка. С какой надеждой она ее гладит.
Поворот вертела дает мне время, чтобы обдумать, как поступить с бесхитростным планом этой глупой девчонки. Подозреваю, что все это его идея. Сабина, может, и умна, но, как любая дочь изнеженного лорда, она необразована в таких вещах, как география и дороги. И это уже проблема. Не то, что она сбежит ― под моим присмотром она не сбежит, ― а то, что я не знаю, что этот неизвестный идиот уже успел сделать с Сабиной.
Она все еще девственница, в этом я уверен. Это странно, но я чувствую, если девушка нетронута. Лорд Райан использовал этот мой навык, когда подбирал новых шлюх для борделей. Поскольку девственницы стоят гораздо дороже, каждая девушка претендовала на звание таковой, и ему нужен был мой нос, чтобы отсеивать тех, кто лжет.
В отличие от большинства, Сабина обладает ароматом невинности.
Но ее любовник мог припасть к ней ртом, а руки запустить в места, предназначенные для будущего мужа. И это неприемлемо.
Стоя, я не спеша снимаю одного из кроликов с вертела, убираю пепел и обугленные кусочки, затем медленно обхожу вокруг и держу зажаренное мясо над головой Сабины.
Ее желудок урчит. Слюна заливает ей рот. Ее большие глаза смотрят на меня с такой чертовой надеждой, что у меня перехватывает дыхание.
Жестким голосом я говорю:
― Никогда больше не пытайся меня подкупить, леди Сабина. Второй раз это не останется безнаказанным.
Я отправляю кусок мяса себе в рот.
Ее лицо бледнеет. Я не люблю, когда надежды девушки рушатся, как гнилая тыква, но она не понимает, какую услугу я ей только что оказал. И какую услугу я окажу еще, хотя она будет меня за это ненавидеть.
Положив палку обратно на вертел, пока ее желудок урчит все громче, я роюсь в мешке, пока не нахожу веревку.
― Протяни руки, ― приказываю я и отмеряю достаточно, чтобы связать ей запястья.