Османская империя. Шесть веков истории
Карта 6. Магриб в Османской империи с 1521 по 1912 год
Селим III, или «Новый порядок»
В таком контексте султан Селим III хочет править под знаком «нового порядка» (низам-и джедид; nizam-ı cedid). Дипломатические миссии, направленные в Лондон (1793), Берлин, Вену (1795) и Париж (1797), призваны познакомить молодых драгоманов и секретарей с дополняющими профессиями переводчика и дипломата, а также привить им передовые знания в военной области. В Стамбуле открыты школы подготовки специалистов: в 1795 году Императорская школа наземной инженерии (mekteb-i mühendishane-i berri-i hümayun) присоединяется к открытой в 1773 году Императорской школе морской инженерии (mekteb-i mühendishane-i bahri-i hümayun). Реформы требуют оптимизации налогообложения, недостаточного для покрытия создания централизованных налоговых учреждений (в 1793 и 1805). Специальная казна (irad-ı cedid) пополняется за счет средств, освобождавшихся при переустройстве тимаров.
Исследований о высших руководителях государства и группах населения, поддержавших султана в его проектах рефрорм, недостаточно. Рискованно связывать греческую, армянскую или еврейскую элиту с распространением революционного духа 1789 года в османском социально-политическом мире [273]. Напротив, очевидно, авторитет христианских церквей всеми силами противостоял идеалам Французской революции. Богатая и консервативная знать фанариотов видела в них угрозу установленному порядку, из которого прежде можно было черпать должности и престиж. Что касается османских эмиссаров, отправленных во Францию – между 1803 и 1806 годами туда поехал, например, Ахмед Атиф Эфенди (Халет Эфенди), – они представляли Французскую революцию и последовавшие за ней режимы вредными как для христианских стран, так и для Османской империи. В то же время историк и переводчик Ахмед Асим Эфенди (ум. 1819) предлагает более детализированное и при этом более радикальное описание. С одной стороны, он подчеркивает, как Россия поднялась из варварства и слабости и стала великой державой благодаря принятию западной науки и технологий. С другой – он считает христианские страны заклятыми врагами ислама и ожидает от заключенных с ними договоров только губительных последствий. Редкие намеки на внутренние французские события окрашены враждебностью. Тем не менее его начальство мало заботит принципиальная несовместимость с христианской цивилизацией: оно продолжает вдохновляться ею и одновременно дистанцируется. Прежде всего, Порта озабочена принятием реформ османским обществом.
В провинциях, лишенных части своих ресурсов в результате мер по ограничению аффермажа, конфискации имущества откупщиков и усиления контроля за этой практикой, знать и правители никак не способствовали принятию новых фискальных и военных мер, принимаемых Портой. Беспорядки носили повсеместный характер и сочетались с движениями за автономию в Албании и Болгарии. В Греции патриотическое течение объединилось вокруг Константина Ригаса; казнь лидера в 1798 году положила конец этому процессу. На Аравийском полуострове ваххабитское восстание, поддержанное эмиром Неджда Ибн Саудом, привело к захвату священных городов Мекки (1803, 1806) и Медины (1805). Они снова станут османскими после вмешательства Мухаммеда Али (1811–1818). В Сербии восстание местного значения во главе с Георгием Петровичем (Карагеоргием) девять лет поддерживали Австрия и Россия.
Идеологическое неприятие аргументов в пользу реформ, усиление фискального давления на подданных, повышение цен, страх корпораций перед потерей своих привилегий и восстание янычар летом 1806 года вынудили султана отложить расширение низам-и джедида. В мае 1807 года вспыхивает мятеж, спровоцированный отказом нескольких полков носить новую военную форму. Вспомогательные войска янычар двигаются на Стамбул. Султан отстранен от власти 29 мая в пользу своего двоюродного брата Мустафы IV. Фетва осуждает низам-и джедид. Год спустя видный деятель Русчукской области начинает контрмобилизацию: Алемдар Мустафа-паша во главе 40 000 человек занимает столицу. Впервые провинциальное протестное движение становится прямой угрозой трону – это событие повторится ровно столетие спустя, во время развязанной на Балканах революции младотурков. Как часто бывает, политический кризис приводит к свержению султана: в июле 1808 года убит Селим III, и Махмуд II, единственный выживший мужчина из династии, становится преемником Мустафы IV.
Махмуд II, или «Счастливое событие»
После первой половины своего правления, отягощенной войной против Англии (1806–1809) и России (1806–1812), восстанием ваххабитов, движением за независимость Греции и провальной кампанией против Ирана (1821–1822), Махмуд II начинает политику централизации и восстановления османской власти в провинциях. Амбиции можно назвать новаторскими, но еще более новыми являются методы их частичной реализации. Улемы оказались ослаблены утратой монополии на образование и усилением гражданской и военной бюрократии в государственном аппарате. Государь нуждается в их поддержке, он компенсирует их слабое участие в созданных им новых советах тем, что приобщает их к общему управлению реформами и дипломатическими отношениями. Как и Селим III, он опирается прежде всего на высшее руководство флота, корпус канониров и несколько десятков пашей. Однако в отличие от своего предшественника, ему удается договориться с аристократией, сочетая подавление основных подстрекательских движений (вышеупомянутый Али-паша Янина казнен в 1822 году) и османизацию усмиренных аянов. Таким образом, большинство династий отрезаны от своей земли и налоговых поступлений, а многие их члены оказываются на службе у Порты. Территории, на протяжении десятилетий оставленные на милость местным правителям, теперь прибраны к рукам: в 1831 году наступает конец господства мамлюков в Ираке; в 1835-м угасает династия Караманли в Триполитании. Однако некоторые части империи приобретают независимость: Сербия становится автономной в 1829 году; на следующий год утрачены Греция и Алжир.
Решительно настроен не только Махмуд II, несменяемый генерал-губернатор Мухаммед Али руководит Египтом по собственному усмотрению и неоднократно ставит султана перед свершившимся фактом – например, решив упразднить корпус мамлюков в 1811 году. В течение почти трех десятилетий он пользовался полной свободой действий и создал оснащенную новой техникой и управляемой иностранными военными собственную армию – несомненно, самую сильную на Ближнем Востоке. Он начинает политику интенсификации сельского хозяйства и индустриализации, разрабатывает школьную систему, развивает печать и искусство и поощряет вестернизацию науки и техники. Благодаря признанию прав рода Мухаммеда Али на управление Египтом в 1841 году его преемники продолжают развитие страны в последующие десятилетия, пусть и в ущерб османам – Эритрея окончательно уступлена Египту в 1866 году.
Махмуд II готов пойти на необходимые реформы. Однако он осознает, что проведения реформ только военного руководства недостаточно. Султан намерен применить новую политику ко всему чиновничеству и прежде всего устранить посреднические органы, которые могли бы этому препятствовать. Существенным также стал отказ от принципа традиционализма: местный обычай (örf-i belde) и древняя практика (teamül-ü kadim) признаются непригодными для проведения реформ. В канун-наме конца XVII века термин кадим («старый») относился к чему-то, чьи истоки никто не помнит (kadim olan oldur ki onun evvelini kimse hatırlamaz). В середине XIX века он обозначает то, что устарело [274]. Пока же в практическом применении текстов и указов в последующие десятилетия внедрение изменений опирается на практики неустаревающие (öteden beri) и относится к обычному праву.
