Бьёрн Магнуссон (СИ)

Уже на опушке он почувствовал тревогу, но тут ему в спину прилетел быстрый «Экспелиармус». Палочку вырвало из его руки, а самого́ Тома швырнуло к корням дерева. Следом мгновенно прилетело «Инкарцеро», связывая словно куколку.
— Вот наш беглец и попался, — хрипло произнёс невысокий маг, силуэт которого плыл из-за наложенного заклинания.
— Долго же ты бегал щенок, — ещё один волшебник, лица которого Риддл не видел, сильно ударил его ногой по рёбрам. Через минуту, хрустя ветками, подошли ещё двое магов.
— Поймали засранца, — довольно хохотнул один из них. Зря вторую тропинку перекрывали. Как ты и предсказывал, Билл, он здесь решил выходи́ть из леса.
— Что ты вообще тут делал, «фраер»? — заорал хриплый, а Тому ещё раз прилетело в бок. Том полузадушено зашипел от боли и внезапно, услышал ответное шипение. Скосив глаза, Риддл увидел, что в корнях дерева, где он валялся, находится целый клубок гадюк, и теперь змеи удивлённо на него смотрят.
Ещё немного попинав Тома ногами, но так и не добившись ответа, маги начали обсуждать, как лучше будет поступить. Заказчик хотел получить пленника живым, но транспортировка через столько границ живого человека представляла собой некоторые трудности. Гораздо проще было убить Риддла здесь, а потом поделиться воспоминаниями с заказчиком. И сейчас жадность боролась в наёмниках с осторожностью.
Пока про Тома немного забыли, он тихо прошипел змеям просьбу-приказ. Змеи согласно качнули головами и расползлись в разные стороны. Через минуту к стоя́щим магам подобралось уже не менее сотни ползущих тварей. Повинуясь еле слышному сигналу, змеи со всех сторон бросились на волшебников, вонзая ядовитые клыки, куда им только удавалось достать. Не прошло и минуты, как всё было кончено.
— Это твоё, говорящий, — прошипела огромная гадюка, которая притащила Риддлу его палочку.
— Ты понимаешь, что эта вещь значит для волшебника? — удивился Том.
— Я маледиктус, окончательно ставшая змеёй. Меня зовут Нагайна, — прошипела гадюка, пробуя воздух раздвоенным языком перед лицом Тома.
— Когда я стану сильнее, то вернусь и заберу тебя отсюда, — пообещал Риддл и погладил её по гладкой чешуе. Змея согласно кивнула и отползла к остальным.
— А сейчас… съешьте тела этих людей, — злобно прошипел Том, и змеи тут же кинулись к трупам. Риддл немного постоял, наслаждаясь зрелищем, и пошёл дальше. Выйдя из леса, он трансгрессировал сразу к вокзалу Тираны где, заметая следы, воспользовался маггловским самолётом.
Годы странствий и учёба у разных волшебников не прошли даром. Через двадцать лет после побега из Англии Том решил вернуться. На тот момент он имел мастерство в ЗОТИ, тёмной магии, ритуалистике и ментальной магии. К тому же ему довольно часто приходилось сражаться, причём дважды против бывших учителей. По возвращении в Англию он встретился со своими старыми приятелями и немного покопался в их головах. Теперь они не помнили, что его звали Томас Риддл. Для всех старых знакомых он лорд Волдеморт. С одной стороны, это ставило его на уровень с аристократами, с другой же, обезопасило от вероятной мести Горбина и его подручных. Связать знатного лорда Волдеморта с нищим полукровкой Томасом Риддлом, пропавшим двадцать лет назад, бандиты из «Лютного» не смогли бы при всём желании.
Том решил второй раз попробовать устроиться в Хогвартс, чтобы спокойно воспитывать себе сторонников и лет через двадцать, совершенно бескровно захватить власть в Министерстве магии. Договорившись с Дамблдором о встрече, спустя несколько часов Риддл смело зашёл в директорский кабинет и устроился напротив хозяина.
— Здравствуй, Том, — сухо поприветствовал его Дамблдор. — Приятно, когда меня навещают бывшие ученики.
— Я пришёл не за этим, — холодно ответил Риддл, приоткрывая на миг ауру и демонстрируя на среднем пальце кольцо мастера. — Я бы хотел устроиться на должность профессора ЗОТИ
— О, ты стал впечатляюще сильным волшебником, — улыбнулся Дамблдор и тоже снял маскировку. «Ослепительный свет. Яростный, безжалостный, выжигающий всё живое. Боль. Страх, переходящий в удушье...» Несколько томительных секунд сила ауры Дамблдора заставляла Томаса корчиться в кресле, словно червяка на раскалённой сковороде. Казалось, что его сожгли, просветили насквозь и вывернули наизнанку, удалив все кости. Только недюжинное мастерство в окклюменции и опыт сражений на грани жизни и смерти, позволили Томасу спрятать свои ощущения и сделать вид, что ничего не случилось.
 
— И как же вам удалось подняться на уровень Великого мага, профессор? — нервно прошипел Риддл, с трудом приходя в себя.
Дамблдор довольно хмыкнул, сверкнул очками-половинками и, пристально глядя на него, наставительно изрёк:
— На каждом из нас любовь оставляет свой след, Том. Это не шрам. Этот след вообще невидим... Если тебя так крепко любят, то даже когда любящий тебя человек умрёт, ты всё равно остаёшься под его защитой. К сожалению, волшебник, позволивший мне достичь такого уровня развития, можно сказать, что умер. Но я до сих пор вспоминаю его с благодарностью, несмотря на всё то зло, что он совершил.
Том непонимающе уставился на директора и раздражённо выплюнул:
— Не хотите рассказывать, дело ваше, профессор. А что насчёт моей просьбы? Я могу претендовать на должность профессора ЗОТИ?
— Я не стану принимать тебя, Том, — покачал головой Дамблдор. — Это последняя просьба Армандо Диппета. — Он сказал, что от тебя несёт запретными ритуалами, и сейчас я тоже чувствую их след. Не знаю, что ты с собой сделал Томас, но это может плохо кончиться для тебя. Пойдём, я провожу тебя из замка.
— Я сам найду дорогу! — резко встал Риддл. — Заодно в последний раз прогуляюсь по коридорам школы. Всё же приятно побывать в месте, которое все мы считаем вторым домом, — он постарался через силу улыбнуться.
Дамблдор безразлично кивнул, возвращаясь к документам, и Риддл покинул его башню. По дороге он спрятал диадему Когтевран, которую постоянно таскал с собой в «Выручай-комнату», обоснованно предположив, что здесь её никто не найдёт. Остановившись в Большом зале, где сейчас никого не было, Том достал палочку и направил её в потолок.
«Проклинаю того, кого директор Хогвартса назовёт профессором ЗОТИ!» — прошипел на парселтанге Риддл и привязал своё проклятье к потолку. Теперь как только в Большом зале будут объявлять нового профессора защиты от тёмных сил, замаскированное проклятье немедленно встроится в ауру этого мага. А потом, в зависимости от обстоятельств, убьёт или сведёт с ума, но в любом случае на этой должности никто не сможет выдержать больше года.
Выйдя из Хогвартса, Риддл дошагал до «Кабаньей Головы», где его ждали приятели.
— Ну что, мой лорд, — обрадованно оскалился Долохов. — Вас можно поздравить с профессорской должностью?
Риддл бы убил на месте наглого русского, но тот был слишком полезен.
— Нет, Антонин, — сверкнул красноватым оттенком глаз, Том. — Старик решил, что это для меня слишком мелко. Я тоже так решил, и мы с вами начнём гораздо более интересное дело, чем учить сопливых детишек. Мы создадим политическую партию и будем добиваться власти. Чистокровные волшебники должны править Англией. Слишком много вокруг развелось грязнокровок за время моего отсутствия в стране. Надо очистить волшебный мир от грязи, друзья! Чтобы они не крали нашу магию!
С тех пор прошло почти четыре года, и сейчас лорд Волдеморт был на полпути к достижению своей цели. Осталось не так уж много, какой-то десяток лет, и Англия склонится перед ним. Конечно, был ещё Дамблдор, но старик вроде бы не вмешивался в его дела, и Том решил, что та демонстрация силы, была ничем иным, кроме как мистификацией. Просто Дамблдор, как и любой другой директор, мог ограниченно пользоваться силой источника Хогвартса. Вот старик и показал ему мощь замка, выдав её за свою. А на самом деле старик просто боится открытого противостояния.
Правда, Том тоже не сильно желал вызвать Дамблдора на дуэль, всё же сила старого волшебника могла оказаться незаёмной. А до Великого мага Том ещё недотягивал, хотя уже сейчас мог считаться магистром. Вообще, все эти градации служили скорей для удобства, чем отражали истину. Будучи талантливым менталлистом, Тому удалось довольно легко убить своего учителя ритуалистики из Японии, который являлся магистром этого направления волшебства. А в другой раз он, наоборот, еле удрал от простого мастера из заснеженной России, где недолго изучал гербологию. С тех пор Том опасался и уважал, внешне довольно мирных, любителей разных цветочков и травок.