Держать удар (СИ)

— Ну, кто им в НАТО позволит…? — усмехнулся полковник.
— А кто не позволит, если они сами всё решать будут? — перебил я.
Полковник замолчал.
— Чё, думаешь, дальше хуже будет? — уже серьезно и вполне трезво спросил он меня.
— Не знаю… мне двадцать лет всего… в голове ветер, сами понимаете, — вскрываться перед полканом я не намерен.
— Тогда идём на кухню! Бог даст, поживём ещё, мне внуков охота понянчить! Да, получили мы в Риге по мордасам, так злее будем. Держать удар, Толя!
На следующий день я лечу в Хабаровск на сборы и акклиматизацию перед Олимпийскими играми. Федерация бокса все переиграла, и вместо Владика нам теперь предстоит подготовка в другом городе. Сижу в аэропорту в Красноярске, жду, когда объявят мой рейс, и релаксирую. Событий за лето случилось много, но не все из них важные. Я перевелся в педагогический институт, причём без потери курса. Досдам всё постепенно. Отлично прошёл и День города. С размахом и на невиданном ранее уровне! И дело не в концертах столичных звезд и костюмированном параде. Я постарался привлечь к организаторской работе как можно больше людей. А когда ты сам что-то делаешь, то и отношение к результату другое. И это соучастие во всеобщей подготовке к празднику понравилось народу больше всего — отзывы были сплошь восторженные, и в прессе, и среди обывателей. А уж как Шенин остался доволен! Наш МЖК вышел на финишную прямую — скоро уже дома сдавать будем, после Олимпиады. Моя квартира готова полностью, можно там и жить — вода есть, свет есть. Но лифт (новый!) сломался! А этаж у меня последний. Я хоть и спортсмен, но ходить пешкодралом лень. Так что, некоторое время ещё поживу в Николаевке, но хозяйку уже предупредил, что планирую съехать. А пока я в отъезде там будут жить Илья с Ленкой. У них, так сказать, репетиция будущей семейной жизни. Машину отцу доставили, причем ни одной серьезной поломки за весь весьма не короткий путь не случилось. Даже гордость взяла за отечественный автопром. Из важного вроде всё. Хотя нет, Няма теперь живет в вольере не одна, а с кастрированным Крошем. А как я ещё мог назвать забавного ушастика, презентованного мне соседкой?
Мой тренер по боксу, Леонидович, сделать ничего не смог — в состав сборной его не включили. Лечу в самолете вместе с борцом-вольником Карамчаковым Сергеем. Он чемпион СССР, призёр чемпионата мира прошлого года, обладатель Кубка мира. Спокойный парень, вроде хакас по национальности, но только что его назвали «хачиком». Некультурная тощая тётка с изможденным и усталым мужем и дочкой лет десяти была недовольна возникшим препятствием на своем пути в лице этого спортсмена наилегчайшего веса. Я думал, оскорбится парень, но Серёга что-то буркнул по-своему и пояснил мне:
— Даже обругать нормально не могут. «Хач» — это по-армянски «крест», а «хачик», наверное, крестик. С учетом осознания христианства как важнейшей составляющей армянской нации вряд ли этим можно по-настоящему оскорбить армянина, а уже тюрка, вроде меня, вообще глупо!
Выдал он это негромко, но так, чтобы хамка, севшая позади нас, услышала.
— А ты знаешь, что христианство стало государственной религией впервые именно в Армении? Даже в Византии это случилось на двенадцать лет позже, — поддержал беседу на религиозную тему я.
Короче, весь полет мы демонстрировали интеллектуальное превосходство над окружающими, обсуждая исторические события, и расстались с моим земляком (ведь Хакасия ещё входит в состав Красноярского края) друзьями. Отличный парень! Надо будет сходить поболеть за него на соревнованиях. А то, что он будет бороться за медали — факт, ведь подготовку спортсмен прошел в знаменитой школе Миндиашвили, хоть и у другого тренера.
В аэропорту нас встретили и отвезли в гостиницу. Жить я буду с Цзю, о чем заранее похлопотал.
— Да сбрей ты эти усы позорные, — приветствую я друга.
Но усиками своими Костя гордится, по его мнению, они делают его солиднее. У парня, кстати, днюха во время Олимпиады случится, 19-го сентября. Я и подарок по этому поводу заранее приготовил.
 
— Знаешь, кто у нас по соседству живёт? — заговорщицки спросил кореец. — Волейболистки наши!
 Глава 2 
Глава 2
— Это из «Уралочки», те с которыми мы… — припомнил я факт из своего прошлого. — Что, и Юлька, и Валя тут?
— Да, обе! Сегодня вечером в ресторан идём! У тебя есть что-нибудь приличное, кроме майки этой и джинсов? — поставил меня перед фактом друг.
Разумеется, у меня с собой было, но показаться старым знакомым пришлось не в костюме, а в форме сборной СССР. Причём совершенно случайно! Дело в том, что волейболистки занимались в том же зале, что и мы. Вообще, подопечным Карполя выделили под тренировки спорткомплекс окружного дома офицеров Советской Армии — ОДОС, а мы занимались в спортзале «Динамо». Но с утра у офицеров прорвало трубу, и вот вся наша замечательная женская сборная по волейболу перед нами. Ах, как Валя красиво падает животиком на пол, так и не оставив мяча. Потом, досадуя на себя, встает, поднимая сначала попу вверх. Ух! Воспоминания нахлынули. Вовремя и перерыв у девочек случился, и парочка красоток направляется в нашу сторону.
— Ничего себе как ты вырос, уже с меня ростом! — удивляется Валя.
На её голове шапка черных волос, но эта прическа совсем ей не идет. Немного спасает ситуацию стильная налобная повязка-ободок. Но Валя молода, фигуриста и очень энергична, а сейчас и приобняла меня, прижавшись так, что мне в некоторых местах неудобно стало! Ещё и смотрят все на нас, а я тут с готовым оружием наперевес! Срочно надо логарифм посчитать в уме, а Валю пока от себя не отпускать! Юлька тискает Цзю. Она по-прежнему заметно выше моего друга.
— Цзю! Штыба! По кругу! — зычно кричит один из тренеров.
Что ж, надо и в самом деле на разминку. Напоследок получаю шлепок по заднице от Вали! Улыбка сама расцвела на моей физиономии.
— Штыба, что с тобой? Тренер твой совсем из ума выжил? — возмутился Копцев в конце тренировки.
А вот сейчас не понял! Причем тут Игорь Леонидович мой?
— Ты, Толя, сейчас на пике формы. Сегодня по груше так лупил, что, увидь это твои соперники, снялись бы с боя! А должен на пик выйти через три недели! Зачем так напрягаешься?
— Работал по графику, что вы составили. Без напряга. И прибавить, если надо, могу, — не принимаю претензий я.
Может показаться, что я выделываюсь перед волейболистками, но это не так. Вообще их выкинул из головы. До вечера. И реально работал не в полную силу. Ох вы мускулы мои стальные, мышцы крепкие спины!
После этой небольшой тренировки, где руководство знакомилось с нашей физической формой, и вкусного обеда, самое время зайти в гости к соседкам. Мне пришлось гладить костюм, не доверяя гостиничным услугам, а Костя побежал за цветами. Ещё перед этим и поучал меня, мол, первое дело для женщин — цветы. Я лишь иронично усмехнулся на его мудрость. Тут всё индивидуально, и я, надеюсь, знаю, что нужно Валечке. Пойти посмотреть, что там и как у девочек? Кстати, может, ну его, костюм этот? И я, как и был в майке-безрукавке, иду в комнату через коридор напротив. Пожалуй, Костяна там у девчонок на ночь оставлю, а Вальку в нашу комнату приглашу. У меня с собой и вино есть, и шоколад.
От мечтаний на тему будущей волшебной ночи меня отвлек парень, выходящий из комнаты наших волейболисток. Он сразу вызвал чувство зависти, мне обычно несвойственное. Был он высок, накачан, голубоглаз и блондинист. И вообще — писаный красавец. Проходящая мимо женщина лет тридцати даже оглянулась на него, хоть и шла с мужем. Но и это было не страшно, а вот то, что за ним следом вышла Валентина, меня огорчило и настроила против этого Аполлона. Была она в коротком облегающем платье, выгодно подчеркивающим все достоинства её молодого спортивного тела. И сразу взяла под руку красавца!
— О, Толя! Знакомься, это Виктор, он гребец на каноэ, — ничуть не смутившись, представила парня она.