Единственный конец злодейки — смерть. Том 4

— Леди!
Когда я снова открыла глаза, кто-то грубо схватил меня. Одновременно с этим раздался непонятный оглушительный грохот. С тихим стоном я пришла в себя. Оказалось, что я лежу на полу в объятиях кронпринца.
Я с трудом повернула голову и посмотрела туда, где стояла совсем недавно. Старое и потрескавшееся Зеркало Истины с грохотом упало и буквально рассыпалось в прах.
— Ты в порядке? Ты не ранена?
Кронпринц едва успел спасти меня прямо перед тем, как зеркало рухнуло. Он вскочил и осмотрел меня.
— Как только ты коснулась зеркала, вокруг него образовался барьер, и я не мог до тебя добраться. Что, черт возьми, произошло внутри? И что это ты держишь в руке?
— Ваше Высочество…
— Черт, что с тобой? Почему ты плачешь?
В красных глазах отражалось, как я плачу, держа в руках странное зеркальце.
Я совершенно не могла поверить в только что увиденное. К тому же зеркальце у меня в руках выглядело как дешевая игрушка. И я расплакалась.
— Что с тобой, леди? Не плачь. Это все моя вина, а?
Глядя на меня, Каллисто явно не знал, что делать, а затем крепко обнял меня. Он взял меня на руки, как ребенка, а затем встал. Пробираясь через груды золота и костей, он быстро направился к тоннелю, из которого мы пришли.
Пока он шел, я мельком взглянула на пол: повсюду были останки монстров, которых он изрубил мечом. Сумасшедший! От этой картины у меня опять навернулись слезы.
Поднявшись по широкой лестнице, кронпринц опустился под колонной и сел на пыльную покрытую паутиной ступеньку. Он крепко сжал меня в объятиях и следил за тем, чтобы я не касалась грязи.
Я украдкой убрала зеркальце, которое до сих пор было неудобно зажато между нами.
— Теперь получше? — спросил кронпринц с волнением в голосе. Я сидела у него на коленях, наши лица были очень близко.
Мне было стыдно оттого, что я только что ревела, и теперь я шмыгала носом и старалась избегать его взгляда. И тогда он внезапно протянул ко мне руку.
— Ты же не маленькая, чтобы плакать.
— Я сама!
Я попыталась смахнуть слезы, уклонившись от его руки.
— Нет. У тебя руки грязные.
Не успела я и моргнуть, как он схватил мою руку, которая была в пыли. И глядя в мои заплаканные глаза, нахмурился и цокнул языком.
— Ну вот, уже покраснели.
В итоге кронпринц взял мое лицо в ладони. Они были чистыми, в отличие от моих рук, почерневших от пыли с зеркала.
Каллисто осторожно вытер с моих век навернувшиеся слезы. А затем аккуратно подул на покрасневшие глаза. От этого моя челка слегка колыхнулась и защекотала мне лоб. Мое сердце затрепетало от его нежных и заботливых прикосновений.
— Вот так-то лучше.
Наконец он тщательно вытер мне глаза и убрал руку. На его губах появилась ласковая улыбка. Меня снова стали душить слезы.
— Я не спрашиваю. Я ни о чем не спрашиваю, поэтому не делай такое лицо, — раздраженно пробормотал он, нахмурившись, хоть я и не знала, какое у меня было выражение лица.
— Ваше Высочество, — вскоре начала я. — Вам это покажется бредом сумасшедшего, но на самом деле я не Пенелопа.
— О-о, — удивился кронпринц. — Это самое абсурдное из того, что ты мне говорила.
— Вы можете просто помолчать?
Я увидела, что он слушает невнимательно, и крепко стиснула зубы. Тогда он сдался.
— Шутка. Я внимательно тебя слушаю. Продолжай.
Я молчала.
— Я был неправ. Хорошо?
Но я успокоилась, увидев его просящий, как у щенка, взгляд. Я поняла, что веду себя глупо, но просто хотела рассказать обо всем хоть кому-нибудь: о моей ситуации, о всех секретах, которые я скрывала.
— Я счастливо жила в далеком, неведомом вам, Ваше Высочество, месте, а затем внезапно попала сюда.
— Почему это произошло?
— Я и сама не знаю. Я просто открыла глаза и оказалась в имении герцога Экхарта. Все это было похоже на бред…
— Вот незадача. Из всех семей именно к герцогу Экхарту, занимающемуся только своими делами, — ответил кронпринц, делая крайне заинтересованное лицо, словно поддакивал ребенку.
На душе у меня было так себе, но он был прав. Почему из множества персонажей я, черт возьми, так неудачно превратилась в Пенелопу?
 
— Но я старалась.
— Как?
— Я делала то одно, то другое.
Если быть точной, то выживала, согласно сюжету игры.
— Не знаю, были ли это души древних волшебников или черт знает что, но я думала, что, если буду их слушаться, они отправят меня обратно домой. Поэтому я усердно следовала их приказам… Но понимаете… Как бы усердно я все ни исполняла, этому не было видно конца и края. А когда мне казалось, что это действительно конец, появлялось что-то еще более странное… Я больше не могла этого выносить и хотела решить все разом, просто умерев, но ничего не вышло.
Я поняла: даже если я умру здесь, то не вернусь в реальность, ведь там я была в коме. Возможно, поэтому я и попала сюда. Внезапно меня охватило чувство безысходности.
— Как же мне теперь быть? — спросила я у Каллисто, помрачнев. Однако, видимо, не проникшись моим угнетенным состоянием, мерзавец нахально проговорил:
— Что тебе делать? Просто живи здесь со мной.
— Прошу вас, не говорите такие ужасные вещи.
— Хм, жить со мной так ужасно? — хмыкнул от возмущения кронпринц, затем прищурился и спросил: — Зачем тебе возвращаться?
— Что?
— Там, что ли, медом намазано? У тебя же есть причина возвращаться туда?
— Обязательно должна быть причина, чтобы вернуться домой? Просто я… — начала было я, но задумалась. Зачем я так упорно хотела вернуться? — На самом деле мне жаль потерять свой университет.
— Университет?
— Я так усердно училась, что стала лучшей на курсе.
— Ты? Лучшей?
Он странно посмотрел на меня. Мне стало обидно, и я, стиснув зубы, подчеркнула:
— Да, лучшей. Номер один, первой на курсе.
— А что ты изучала? Способы оскорбления императорской семьи?
— Археологию.
От неожиданного ответа в его красных глазах промелькнуло удивление. Вспомнив о своей специальности, я тоскливо пробормотала:
— Я с детства мечтала стать археологом.
— А-а. Вот оно что. Вот почему ты так умело извлекла реликвию…
Вспомнив далекие охотничьи состязания, он кивнул.
— А почему ты хочешь стать археологом?
Я ненадолго замерла от этого вопроса. Я и сама напрочь забыла о своем далеком прошлом. Мои воспоминания о тех временах, когда я пришла в дом отца и слышала «попрошайка» так часто, что хотела забыть о прошлом. Если бы я только могла, то стерла бы даже воспоминания о тяжело умирающей матери.
Но если оглянуться в прошлое, то я никогда не мечтала так, как в то время.
— В детстве, когда мы жили вдвоем с мамой, мы были по-настоящему бедными. Мои друзья хвастались, что каждые выходные ходят гулять в зоопарк или парк развлечений… А меня мама водила только в городской музей неподалеку от дома.
Я украдкой посмотрела на реакцию Каллисто и добавила:
— Потому что младшим школьникам вход бесплатный…
— Понятно.
Я думала, он что-нибудь съязвит или усмехнется, но, на удивление, кронпринц внимательно слушал мой рассказ.
— Я боялась, что мама расстроится, поэтому чуть не наизусть заучила выставленные реликвии. А когда мы возвращались домой, я называла их по порядку, и мама хлопала в ладоши и говорила, что ее дочь самая умная в мире…
— Моя умненькая, ты и археологом сможешь стать.
— Правда? Тогда я хочу стать археологом!
В голове промелькнул обрывок далекого воспоминания. Даже если я возвращалась с экзамена с двойкой, мама никогда не скупилась на похвалу. И я старалась изо всех сил, чтобы она гордилась своей дочерью, а теперь понимаю, что едва ли приблизилась к этому хоть на шаг…
«Но меня затащили сюда, и все это потеряло смысл».
Я с горечью стряхнула воспоминания.
— Твоя мечта похожа на мою, — внезапно произнес кронпринц.
Я резко пришла в себя.
— Похожа?
— Мой отец влюбился в дочь никчемного барона, это медленно сводило мою мать с ума, и она сотни, тысячи раз шепотом просила меня стать безупречным императором, — заговорил он об императрице. А затем добавил: — Я хотел подняться высоко, как того желала мать, и разнести эту чертову страну к чертям.