Чужая война (СИ)
Девушка обеспокоенно посмотрела на Ресса, явно не до конца уверенная, что рассказала всё, что хотела, и кажется, даже собиралась продолжить, но, видимо, вспомнила мою просьбу, просто ещё раз извинилась и вышла.
— Чем обязан? — дав Кейлу недолго постоять в прострации и прийти в себя, спросил я.
Ресс, который определённо что-то про меня знал, всё ещё вызывал во мне крайне противоречивые эмоции. С одной стороны, это очень подозрительное поведение, с другой, в штабе, когда дело касалось обсуждений, он был на моей стороне почти беспрекословно. Да и информацию предоставлял очень актуальную и важную.
Однако и в этот раз разведчик явился не затем, чтобы изобличить меня, а вынул из под плаща свёрток и протянул его мне:
— Свежие перемещения противника.
Я бегло взглянул на них, убеждаясь в том, что Ноа действовала именно так, как и ожидалось.
— Итак, она всё же ушла в оборону.
Кейл кивнул, то ли соглашаясь с такими выводами, то ли показывая, что это действительно так. На меня же, как ни странно, это навевало тоску.
— С определённой точки зрения это даже неплохо, — вслух размышлял я. — Жаль только, далеко не всегда одно знание планов противника способно помешать им осуществиться.
Слабо улыбнувшись, Ресс совсем шёпотом, хотя и так говорил негромко, решил меня добить свежими новостями:
— До меня дошли слухи. На севере у «наших» дела совсем плохи. Анри Галлен взял в клещи четвёртую и пятую армии. Завтра, скорее всего, им конец.
Я не знал точно, но нутром чувствовал, что это не повод закатывать пирушку с преферансом и куртизанками.
— Слухи ведь не всегда обязаны, эм, быть правдой? Иногда это просто слухи.
— Не всегда, да, — с намёком улыбнувшись, согласился Кейл. — Но, боюсь, в данном случае это скорее ещё не дошедшие до нас новости.
Похоже мой план быстренько победить и добежать до Саума стремительно терпел крушение на скалах объективной реальности. Однако делиться своими опасениями с другими я не собирался.
Командир всегда должен быть уверен в завтрашнем дне, твёрд, как цельная фисташка, и немножко идиот.
— Вот как дойдут, тогда и будем о них думать! А пока у нас на повестке дня завтрашняя битва.
— Намереваетесь сражаться до конца?
Вопрос определённо был провокационный, в очередной раз заставивший меня задуматься над тем, что Кейл вёл какую-то свою игру. Впрочем, ответ тут мог быть только один — улыбнуться как можно шире и ударить себя кулаком в грудь.
— Конечно!
Реакция Кейла застала меня врасплох: он просто-напросто улыбнулся, а затем, слегка поклонившись, вышел, обронив в конце едва слышно:
— Это очень хорошо.
Такое поведение в очередной раз заставило меня задуматься над тем, что же тут происходило. Увы, память моего альтер-эго в этом плане оказалась абсолютно бесполезна. Для Рейланда Рора Кейл Ресс был несколько замаранным с точки зрения морали, но тем не менее надёжным союзником, хорошо себя показавшим и на предыдущих Играх, и на тех, что были до этого.
Ничего подобного из того, что происходило сейчас, тогда и близко не было.
«Или Рейланд этого не замечал», — поправил меня внутренний голос.
Впрочем, думать надо было совсем о другом. В данный момент о том, что уже глубокая ночь и вообще-то мозг нуждался хоть в каком-то отдыхе, ведь следующий намечался, мягко говоря, масштабным.
***«Сон даёт ответы на вопросы, которые никогда не будут заданы»
К сожалению, мои сны, явившиеся, лишь стоило мне прилечь и закрыть глаза, об этом не знали. Удивительно, но в этот раз декорации были мне смутно знакомы. Снова горы, уничтоженный форт, вернее его внутренности — старое, потрёпанное временем и стихией подвальное помещение.
Я лежал на куче вещей только проснувшись, а рядом раздавались какие-то всхлипы, которые, по видимости, меня и разбудили. Чуть в стороне, сидя у огня, кто-то, не в силах подавить нахлынувшие эмоции, плакал.
Мне даже не надо было поворачивать голову в ту сторону, чтобы понять, что это Ноа. К тому же любой шум сейчас — и я труп. Некоторые проявления слабости видеть было опасно для здоровья.
Не придумав ничего лучше, чем зашевелиться, а затем выразительно прокашляться, я обозначил своё пробуждение. Как и ожидалось, всхлипы мгновенно прекратились.
— Проснулся наконец, бездельник? — Хоть она и старалась это скрыть, но её голос ощутимо дрожал.
— Имею право, на меня башня упала, справку показать?
— Ничего на тебя не падало, только камнем по голове стукнуло, — раздражённо рассказала Кейтлетт, едко добавив: — жаль, что слабо.
Получив возможность ворочаться без угрозы для жизни, я осмотрелся. Находились мы с Ноа в каком-то подвале без окон и всего с одним входом, судя по отсутствию какой бы то ни было мебели, давно заброшенному. Видно было, что кто-то, даже не могу представить кто именно, пытался навести тут порядок, и, что самое удивительное, у неё это получилось.
Вышли, конечно же, не царские хоромы, однако ни грязи, ни посторонних обитателей видно не было. В углу потрескивала металлическая печка, чьи лучшие времена прошли, наверное, сотню лет назад. Хоть не чадила и то хорошо.
Ноа сунула мне под нос какую-то миску с ложкой. Несмотря на то, что сухари приготовить кроме как «ужасно» было невозможно, Кейтлетт умудрилась и тут меня удивить.
Содержимое миски не пахло как еда, не выглядело как еда, поэтому попробовал я это предельно аккуратно. Мне хватало Миюми с её «кофе». Если и Ноа готовила на таком же уровне — этот мир уже ничего бы не спасло. Однако, к моему удивлению, этот клей, сильнее всего напоминавший отрыжку младенца, перемешанную с золой, оказался вкусным. Нет, даже вкусным! Никакого сравнения мои потуги в готовке сухарей не выдерживали по сравнению с этим.
— Как?! — только и оставалось что удивлённо вопрошать мне.
— Всего-то нужно варить четыре часа при температуре не менее восьмидесяти, но не более девяноста, периодически помешивая, — Кейтлетт пожала плечами. будто не сделала ничего необычного.
Из её уст звучало-то просто. Моё же терпение, наверное, лопнуло бы минуте пятой, после чего сухари были бы предоставлены сами себе на абсолютно непредсказуемый промежуток времени.
— Как ты это придумала?
— Когда твой адъютант Альт Цион — самый ленивый, после тебя, разумеется, человек в мире, и не такому научишься!
Понимая, что мне это ещё аукнется, я сделал осторожный комплимент:
— Между прочим, ничего так получилось. Вкусненько.
Сказав это, я весь внутри сжался, готовясь к вспышке гнева. Ноа терпеть не могла лесть в любой форме. Не из-за скромности, скорее наоборот. Ввиду наличия у неё весьма солидного послужного списка, по мнению Кейтлетт, никакие комплименты не могли отразить её великолепия, а любой заговоривший с ней должен был немедленно начинать биться в судорогах восхищения.
Поэтому последовавший диалог концептуально напоминал разговор слепого с глухим:
— Ты на что это намекаешь, Рор?
— На то, что ты замечательно приготовила сухари.
— Хочешь сказать, что они ужасны?
— Нет, то, что ты их хорошо приготовила!
— Не смей повышать на меня голос, ленивый наглец!
— А сама-то!
— Это ты начал оскорблять меня первым! Я тебе тут еду приготовила, а ты начал возмущаться. В следующий раз сам себя обслуживать будешь! Пф, нашёл себе служанку! — Вся кипя от возмущения, Ноа махнула рукой, не в силах выместить гнев, и куда-то пошла, громко хлопнув дверью.
— Кому-то срочно пора к психиатру. Или замуж, — выждав пару секунд, сказал я шёпотом.
— Я всё слышу! — донёсся крик из-за двери.
Не сразу мне удалось заметить, что уходя Ноа забыла на том месте, где сидела, какой-то потрёпанный обрывок бумаги. Признать в нём заглавную страницу «Вестника Войны» оказалось возможным только по обилию претенциозных заголовков.
Все они так или иначе касались одной темы. Странно, но не меня. Кейтлетт наконец получила свою порцию внимания. Правда, вряд ли она оказалась от него в восторге — все заголовки, ссылаясь на слова некоего «нового командующего», чьё имя как назло было оторвано, обвиняли Ноа в измене и поливали грязью её карьеру.