Режиссер Советского Союза – 6
– Может, по-вашему, нам надо наградить этих преступников? – проскрежетал своим неприятным голосом Лысаковский, – Чего мелочится? Давайте, предлагайте, кому положены ордена и медали?
Зря он так с Лёшей Мещерским. Я-то точно знаю, что мне ничего не грозит. Но дело не в этом, а самом факте импотентного ведомства, переполненного паразитами, коим является нынешний КГБ. Эти козлы явно намериваются устроить массовые разбирательства, и даже процесс. Он идиот или просто подлец, желающий выслужиться? Ведь подобное дело – это колоссальный удар по престижу республики и её властей. А может, держиморда специально хочет раскрутить ситуацию с далеко идущими планами? И главной целью интриги станет нынешний глава БССР. Помню, что в моё время было много хороводов насчёт фигуры Машерова. Слышал даже версию, что его устранили по личному приказу «дорогого Ильича». В это верится с трудом, а вот насчёт товарища Андропова мучают меня смутные сомнения.
Что-то мне не хочется влезать в подобные разборки. Здесь меня никакое ГРУ не защитит. Поэтому сейчас надо бить по Лысаковскому и произволу его людей. Думаю, остальные присутствующие являются членами команды первого секретаря республики, и им лишние потрясения не нужны. Они должны понять, что лишняя шумиха – губительная для их шефа.
– В отличие от вашего майора, нарушившего Уголовный кодекс и творящего самый настоящий произвол, остальные органы власти вели себя относительно нормально. Хотя, к ним тоже есть масса вопросов. Первый секретарь Обкома явно испугался и показал свою полнейшую некомпетентность. Поведение начальника ГУВД примерно из той же оперы. Благо, нашёлся вменяемый человек с яйцами и холодной головой. Я про первого зама Облисполкома, который, по сути, взял на себя всю ответственность. Именно товарищ Молочко отговорил коллег от идиотского предложения введения в город внутренних войск. Также ему принадлежит идея аккуратно собрать наших ряженых в ДК, без всякого шума и насилия. По идее, ситуация уже к шестнадцати часам успокоилась. Можно было отправить дурачков обратно на базу и спустить всё на тормозах. Затем никто не мешал провести разъяснительное мероприятие, пожурить молодых людей и загрузить их общественной работой так, чтобы они не скучали ближайший семестр. И вот Николаю Петровичу я бы вручил награду за проявленную смекалку. Но ведь вы добиваетесь совершенно иного, товарищ генерал? – с усмешкой смотрю на Лысаковского, – Вам явно нужно больше шума и резонанса на всю страну. Не пойму только, зачем.
– Ваши актёришки имели наглость ходить по советскому городу в форме царской и германской армий, – окрысился «гэбист», чья невозмутимость явно начала давать трещину.
– Это обычная бравада молодых людей. Они же не надели форму Вермахта или СС. А помните, как во время войны сынки высокопоставленных товарищей, создали подпольную организацию, где избрали даже своего «фюрера» [6]? – после моего вопроса в кабинете повисла звенящая тишина, – И ничего не произошло. Ну, там один придурок застрелил девушку, и сам покончил жизнь самоубийством. Но это такие «мелочи»! Далее ситуацию замяли, ведь дети таких родителей неподсудны. Кстати, отец одного из ублюдков до сих пор занимает высший пост в руководстве страны. Но это сейчас к делу не относится, но наглядно показывает всё лицемерие сложившейся в стране ситуации. Здесь же я вижу желание одного товарища плеснуть керосин в уже потухший огонь. Только почему-то никто не хочет думать о последствиях подобного шага. Скандал и насмешки на Западе нам, как минимум, обеспечены. Какая последует реакция из Москвы – вам лучше знать.
«Гэбэшник» попытался чего-то сказать, но был бесцеремонно прерван Жабицким.
– То есть вы считаете, нам нужно не обращать внимания на подобное нездоровое действо? – Геннадий Николаевич подобрал интересную замену слову преступление.
– Если не можешь победить – возглавь. Это весьма действенный метод для решения подобных проблем, – отвечаю совершенно искренне, – Своей вины с произошедшего не снимаю и приму любое наказание. Но лучший вариант – превратить всё в шутку. Даже в местных газетах можно написать о некоем казусе. Мол, массовка, переодетая в форму солдат ПМВ, ехала на съёмки и из-за поломки автобуса застряла в Гродно. У нас толковые журналисты, которые смогут преподнести ситуацию в юмористическом ключе. Заодно мы сразу выбьем почву из-под ног вражеских голосов, и народ особо не будет сплетничать.
Жабицкий думал минуты три. Затем вроде как, приняв решение, произнёс.
– Вы свободны, товарищ Мещерский. О заключении комиссии вам сообщат завтра. Пока можете остановиться в ведомственной гостинице, там уже готов номер. И у нас с вами состоится ещё один разговор.
Выхожу на улицу и смотрю в ночное небо. Ух, кажется, проскочил. Это хорошо, что «гэбисты» начали свою игру и подставились. Иначе, всё могло закончиться гораздо хуже. Хотя, это точно не финал и ещё придётся понервничать.
* * *– Ну что, довольны? Порезвились от души!
Настроение у меня дерьмовое, поэтому не стал ни с кем миндальничать. Построил всю съёмочную группу, как солдат в шеренги и толкаю речь. Слева расположились молодые идиоты, в середине актёры, а справа техник и остальные работники. Сам хожу пред строем и вываливаю на коллектив свою злость. Я ещё не спал толком двое суток, поэтому сегодня особо свиреп.
– Неужели никто не додумался, что подобный маскарад могу принять за акт антисоветчины? – народ задумчиво молчит, многие прямо-таки источают вину.
Ага, так я и поверил. Это всё-таки съёмочная группа и играть, пусть плохонько, умеет большинство присутствующих.
– Вся группа лишается половины зарплаты за этот месяц. Клоуны, – киваю в сторону массовки, – Заработают ровно половину от обещанных денег.
– Уууу… Это несправедливо!.. А мы здесь при чём? – раздались голоса несогласных.
– Насильно никого не держу, и все знают, где находится выход, – сразу пресекаю возмущение, – Себя я тоже оштрафовал наравне со всеми. Есть такая вещь – децимация, то есть коллективная ответственность. Только никто не собирается казнить каждого десятого, но рублём я по вам ударю. При этом, если в ближайшие недели группа выполнит свою работу на отлично, то всем положена премия.
– Ооо… – народ встретил последнюю фразу с явным воодушевлением.
– Только гонять я вас буду по-страшному. И в ближайшее время никаких выходных или больничных. Основанием для пропуска работы ныне является исключительно потеря конечности, другие оправдания не принимаются. Повторяю, все знают, где выход. Если я объяснил доходчиво, то быстро по местам! Из-за дурацкой выходки мы выбились из графика.
Плохо, что ситуация осталась в подвешенном состоянии. Руководство БССР приняло мою версию и даже появились статьи в местной прессе о произошедшем курьёзе. Но никто не отменял Андропова и его игру. А ещё я сдуру задел сталинского палача Микояна, который до сих пор в немалой силе. Как бы мне не прилетело с этого фланга. Да и ребят могут начать прессовать задним числом. Но будем надеяться на лучшее.
Глава 7
– Стоп! – ору как оглашённый.
Бедная Леночка аж подскочила от неожиданности. Опять этот Киндинов! Ведь всё хорошо до этого было, и мы отработали две недели без особых сбоев. Сегодня у нас последняя батальная сцена, далее можно отпускать массовку и переходить к работе в особняке. Будут ещё кадры боёв, более связанные с обстрелами и взрывами, но это больше техническая часть, где актёры почти не нужны. Остальное всё отшлифуем в павильоне, особенно несколько кровавых моментов рукопашной и зачистки вражеских окопов.
Скорее всего, Евгений просто поддался канону и обыгрывает эдакого советского командира, ведущего людей в атаку с верной идеологической точки зрения. В советском кинематографе ранее часто грешили, показывая подобные сцены.
– Так, «мертвецы» встаём и дружно идём на обед, – произношу под дружный гогот всей съёмочной группы, – И только попробуйте мне нарушить грим! Евгений, давай к нам.