Недоброе утро Терентия (СИ)
Выбежал на улицу, где хата родителей. Пробежался. Вот же! Ворота знакомые. Рисунки на них: петушки да радуга, разноцветные... А за воротами — хата. А коло хаты — телега стоит! Конь в нее запряженный. А телега, груженная, считай доверху! Мужик какой-то за вожжами сидит. Спиной ко мне. Не разобрал сразу, кто. А из хаты жонка моя выходит. Мешки тащит, да тряпки. Меня увидала, да на жопу села! Рот раззявила. Глаза выпучила. Заскулила. Мужик, тот, что за вожжами сидел, обернулся на меня. Итить! Сосед мой! Козел окаянный. Тьфу, зараза. Увидал его, дык икнулось...
Жена вскочила на ноги, да ко мне, тараторит: «Любовь, судьба, прости» — еще чего-то мямлит. Сосед с телеги соскочил, и за забор — ходу! Спрятался там, и на нас поглядывает оттуда. Одни глаза сторчат, да пасть раззявил, дышит, надышаться не может. Зубов передних нет. Нетопырь поганый!
Жонка на колени стала передо мной. Умоляет не убивать! — Люблю его! — говорит. Со мной мучилась, а с ним — прямо счастлива, да женщиной себя ощущает. Люб он ей, да мужчина — хоть куда! Деньги в него есть, да в золоте всю купать обещал. И сапоги новые, и шубу чернобуровую! Богом взмолилась, да заклинает меня, пощады просит, а сама по сторонам глазами бегает.
Понятно мне стало. Вот ты значит как... Шубу тебе, да золото захотелось! А заслужила-ли? Иль нашелся все-таки дурак, да такой, что за глаза красивые?! Большой вопрос... Ну да ладно. Выходит не я виноват, что перегнул прошлым вечером! Давно это назревало. Вон сколько мне этими деньгами да тряпками, мозги выпиливала! Вот и вскрылось сейчас… Одно у нее спросил: — Тела родителей где? — Вот сдается мне, что эти черти могли их и в овраг стаскать! С них станется...
— Похоронили. Цельный день закапывали. Управились только! — кивает головой, в глаза мне заглядывает. Христом-Богом клянется. Ладно уж — поверю ей...
— Ну, а со мной чего? Дождаться не могла утра, как уеду?!
— Перепутала. – говорит. – Думала, уехал уже…
— Тьфу ты… Дурой была, — дурой и осталась! Жена этого, твоего «хоть куда», где? — помню-же, жонка у него была. Только такая она у него была, тихая да скромная. Все по хозяйству управлялась, да ни с кем не общалась особо.
— Гадина унесла. — говорит. — Аккурат три дня назад!
Сплюнул я, и к телеге пошел. Не стал я больше ничего выспрашивать. Тошно! Шмотки, и пожитки все ихние перетряс. Думал — маманьки моей, хоть одну вещь найду, — хана им! Головы пооткручиваю! Нету ничего. Закидал все назад, в телегу, да домой пошел. На прощание, только «совет да любовь» им пожелал! Они под стать друг другу. Что жених, что невеста — две скотины. Пусть и кусаются, сколько им влезет. Жалко, что родители у нее хорошие. Светлая память им!
Вдоль дороги, что к Зареченке ведет пошел. Не стал через лес идти. Хоть и короче, да темно. И не надо мне сейчас быстро! Проветрить голову, да нервы успокоить надо. Как раз, дорога дальняя так выходит.
Так под утро и вернулся домой. Ни с чем. Нет жены у меня больше. Свечу зажег, сел на лавку, сижу, да в темное окно смотрю. И мыслей нет. Дом мой теперь пустой, да печка перетухшая. Вот такие дела. Ну и хрен с ними!
Глава 12. В путь!
Громкий звук двигателя разорвал тишину, буквально наполняя пространство своей мощной энергией. Он словно оживлял металлическое сердце машины, придавая ей силу. Выхлопные трубы, которые были устремлены вверх, выбросили клубы дыма, и продолжили свое дело, посылая в утреннее небо свое жаркое дыхание. Двигатель начал набирать обороты. Его утробный рев, очень похожий на рык хищника, мгновенно пробудил какую-то древнюю внутреннюю страсть, заставляя сердце биться чаще. Напуганные резким звуком птицы быстро поднялись в воздух, рассеиваясь в разные стороны.
Мощь грузовика — это нечто впечатляющее и внушительное. Это огромное транспортное средство, способное перевозить грузы на большие расстояния. Его мощный двигатель и прочная конструкция позволяют ему справляться с самыми тяжелыми задачами. Ведь на его плечи ложится ответственность за сохранность груза и безопасность на дороге.
Но это не просто средство доставки товаров, это настоящий трудяга, который не боится трудностей и готов преодолеть любые препятствия на своем пути. И грузовик справляется с этой задачей на отлично, благодаря своей мощи и надежности. Его мощь проявляется в каждом его движении, в каждом километре пройденного пути.
А теперь, это еще броневик! Это практически боевая машина, созданная руками наших мастеров, для тех, кому нужна защита. Для тех, кому нужна скорость и для тех, кому нужна надежная и неприхотливая машина. Она нужна для тех смельчаков, которые отважились спасти этот Мир. Для таких, как мы! Самых простых мужиков, которым не безразлично будущее. Будущее наших семей, наших детей, наших друзей, и даже будущее наших недругов. Ведь это сейчас совершенно не имеет никакого значения! Друг ты, или враг, — Смерть пришла. За каждым. И если ее не остановить, она заберет всех. Без разбора.
Дядька Вий перезарядил свой автомат, и внимательно осмотрел каждого из нас. Наш уважаемый и дорогой Виктор Семенович! Он по-отечески, поправлял наше снаряжение, и проверял наше личное оружие. Конечно, он был уверен, что у нас все в полном порядке, но все равно проверял! Тщательно осматривал заряды, проверял чистоту и смазку ружей, поправлял лямки и застежки на наших латах, которые изготовили для нас Михаил Михайлович и Анатолий. Осматривал шлемы и наручи. Поправлял наголенники. Было видно, что дядька одновременно и нервничает, и одновременно рад. Нервничал он, конечно-же, по понятным причинам. Эта дорога могла стать для любого из нас — последней. А рад он был, тому, что вместе с ним, в эту дорогу, — отправляемся Мы!
Толян уже умостился за руль Урала и продолжил прогрев, внимательно следя за приборами. Махал-Махалыч, открыл капот и чего-то там еще подкручивал. Было шумно и суетно. Переругивались меж собой в процессе. А я доспехи свои поправлял. Снова и снова. Даже после проверки их Вием... Нервы. Мороз по коже буквально шел. Да, мне страшно. Страшно, до жути! Оно хоть, и дядька дал напутствие перед отправкой: «Отважились спасти этот Мир. Самых простых мужиков, которым не безразлично будущее. Будущее наших семей, наших детей, наших друзей, и даже будущее наших недругов. Ведь это сейчас совершенно не имеет никакого значения! Друг ты, или враг, — Смерть пришла. За каждым. И если ее не остановить, она заберет всех...» — хорошие слова, верные, дык — все равно. Страшно! Я — то знаю, что может нас ждать в дороге этой...
Еще две застежки подтянул на своей броньке. Доспехи — надежная защита! Хорошо Махал-Махалыч с Толяном постарались! Сперва, они правда, планировали из алюминия их сделать, дык видать — передумали. Из железа сделали. Может оно и к лучшему. Покрепче будет все-таки.
Доспехи эти, состоят из нескольких частей, каждая из которых имеет свою важную роль. На голове располагается шлем, который защищает голову от ударов противника. Скорее он похож на ведро. Только прорезь для глаз и рта сделана. В виде буквы — Т. А если присмотреться, — ведро и есть! Железное, оцинкованное. Из магазина. Тут такие продавались. Ремешки кожаные внутри приклепаны и «болотным» покрашено снаружи. Зеленый с коричневым. Ну, ничо. Хоть и ведро, зато прочно и надежно! Не с пустой же головой воевать. Каска пластмассовая и то, в прошлый раз спасла. А железо — и подавно!
На торс, надевается кираса. Ее металлические пластины, выполненные аккурат под повторения изгибов тела. Под ними — подкладка из войлока. Чтобы металл к телу не прилегал. Мягко и не холодно! Все это должно защищать грудь и спину от ударов. Снизу, к самим пластинам, приклепаны полоски из того-же металла. На подобие юбки висят. На дверные петли приклепаны. Чтобы подвижные были. Бегать чтобы удобно было. Сидеть — тоже с этим хорошо. Бедра и сзади прикрывают. Ну и то, что спереду! И тоже — болотным все выкрашено.
К кирасе, при помощи тех-же ремешков, присоединяются наплечники. Округлые. Грубо правда сделаны. Не совсем они округлые. Неровные да с вмятинками, видать Махал-Махалыч с Толяном спешили, но и так сойдет! Опять-же в прошлый раз, гадина мне в плечо вцепилась, дык — очень было неприятно! Больно и кровь. Когтища-то у этих гадин острые, длинные! Глубоко прорезали. Затянулось только вот. А сейчас — хрена ей, а не плечи! Пусть железо цапает. Обломается!