Дом вдали (СИ)

Она стремительно вышла, оставив меня обладавшего. Лучше бы я её не видел в полный рост. Фигура, к сожалению, оказалась великолепной. Высокая, фигуристая, да и лёгкая юбка не могла скрыть стройные ножки с изящными щиколотками. Лучше бы она оказалась обладательницей кривых конечностей или усиленной задницы. А теперь буду вспоминать эту красоту, жалея, что не имею возможности на общение.
— Что, поразила наша Светочка? Она такая, видная. Только неприступная, у неё жених есть. Тут много желающих к ней подкатить. Да вот только иногда к ней заходит её парень. А он служит в десанте, рама под два метра и сплошь мышцы и злость. А ещё морда как у гориллы, сразу отбивает всё желание знакомиться с его девушкой. Он даже меня немного пугает. Благо, я женат и Светочка у нас дома частый гость. Она даже дружит с моей Оксанкой, это старшая моя. Одну минуту.
Дальше я слушал разговор на повышенных с неким Пахоменко. Насколько я понял он накосячил и теперь пытался свалить свои проблемы на других.
— Ну всё, теперь перейдём к нашим баранам, чайку хотите? Мне не трудно.
Дождавшись, когда он заварит пахучую травку в заварнике, я приготовился заняться тем, ради чего приехал.
— Вот акт проверки технического состояния Вашего судна, — я взял документ аж на трёх листах. Там сплошь сухие формулировки и приходиться продираться сквозь нагромождение непонятных терминов и сокращений.
— Антон Игоревич, а можно по-простому?
— По-простому? А запросто, значить что тут у нас. Вот результаты проверки двигателя марки «Avic M337A», мощностью 210 л.с. Выведен из строя путем передавливания трубки подачи масла. Хитро кстати сделано, сразу и не вылезет бяка. Когда двигатель вошёл в форсированный режим на взлёте, масла стало не хватать и должна была загореться сигнальная лампа. Не ясно, почему пилот сразу не пошёл на посадку. А может и начал снижаться, но вылезло ещё что-нибудь. Понятно, что это диверсия. Так, это с мотором. Теперь фюзеляж, найдены нарушения геометрии здесь и здесь. Плоскости понятно на замену. Шасси ремонтопригодно. Результат — двигатель на капиталку, ремонт шасси с заменой стойки, с планером сложнее.
— Так это ещё четыре месяца было понятно. Почему ничего не делали? Я ведь рассчитывал забрать самолёт, денег не хватило?
— Не в том дело, пришло указание сверху приостановить работы. Вы же видели, крылья сняты и начаты работы по демонтажу двигателя.
Настроение заползло под самую нижнюю границу, опять развод и спецпредложение. Я здесь контактирую только с одной конторой. Неужели их рук дело?
— Сергей, Вы не расстраивайтесь. Мне кажется, Вам хотят что-то предложить. Более того, с минуту на минуту за Вами заедут.
— Добрый день, Сергей, давно не виделись, — лицо хозяина кабинета прямо лучится радостью от созерцания моей особы. Было бы мне лет семнадцать, ей богу бы поверил.
Если я правильно помню, капитан Шкуратнюк Алексей Николаевич, что явствует из таблички на двери чудесным образом превратился в майора, поменяв четыре звёздочки на одну большую.
— Борис Игнатьевич, да у меня, хорошо, сейчас будем, — майор кому-то позвонил и теперь сделал мне приглашающий жест.
В этом кабинете я ещё не был, сам глава разведки полковник Соломенцев, собственной персоной. Борис Игнатьевич в отличии от подчинённого не стал изображать из себя душку. Он поздоровался со мной за руку и поинтересовался моей жизнью в Порто-Франко. На мои неопределённые фразы улыбнулся.
— Вы, Сергей, наверное на нас обижены. Типа наобещали с три короба и обманули. Это не совсем так. Лёша, организуй нам пожалуйста чайку.
Пока ждали обещанный чай, полковник продолжил:
— Видите ли, Сергей. В данный момент Вы у нас проходите как гражданское лицо, эпизодически привлекаемое к определённым заданиям. За это мы Вас прикрываем и в случае форсмажора предоставим защиту.
Что-то я не помню, когда меня прессовал шериф, чтобы кто-то от РА объявился с помощью. Единственно с чем они пытались помочь, так это с ремонтом самолёта и пару раз помогали попасть на нужные рейсы. Но послушаем, как сладко поёт товарищ полковник.
 
— Чтобы Вы знали, Ваша помощь была очень существенной и своевременной. И мы это ценим. Отсюда и наше предложение. Оно в следующем, мы заинтересованы, чтобы наши агенты имели свободу передвижения. А в условиях Нового мира это может дать только авиация. Именно поэтому мы и решились Вам помочь. Но тут выяснилось, что ваша птичка не совсем подходит под наши нужды.
— Ваши нужды? А причём тут ваши нужды? Я приобрёл самолёт, от вас требовался только качественный ремонт за мои деньги. Заметьте — за мои. Не ваши.
— Да, конечно. Я неправильно выразился. Мне придётся Вам кое-что объяснить, — Борис Игнатьевич подошёл к стене и отодвинул шторку, которая скрывала огромную на полстены карту исследованных земель нового мира.
— Вот Порто-Франко, вот мы. А здесь находится промежуточный аэродром. Ваш самолёт имеет максимальную дальность полёта 610 км. Значить ему не обойтись без промежуточной заправки. И заметьте, остаётся много серых зон, куда Вам добраться просто не получится из-за отсутствия топлива.
Я внимательно слушаю стоящего рядом полковника, а сам кошусь влево, где видны очертания другого континента.
— Я смотрю Вас больше интересует Буян. Давайте я Вам покажу другую карту.
Ну что я могу сказать, это совсем другой мир. Огромный остров, не понятно почему он является островом при таких размерах. Крупная река протекает с севера на юг, делясь на более мелкие. Много зелени и есть несколько городов. Масштаб не позволяет оценить подробности, да и хозяин кабинета быстро убрал карту в стол.
— Ну, вернёмся к нашим баранам. Что мы Вам предлагаем. Это совсем другой самолёт. Тоже производства Чехии. Знаменитая «Cessna 172», только в новой модификации. Аппарат был произведён относительно недавно, в 1997 году. Как говорят специалисты, эти модели — чемпионы по долгожительству, их произвели больше всего в мире. Отличаются исключительно надёжностью. Но, тут есть дополнительный нюанс, предлагаемая модификация «Cessna 172R» обладает большей грузоподъёмностью благодаря более мощному двигателю. Но главное, это её практическая дальность — 1289 км. Впечатляет?
— Да, вдвое больше. Но с чего это такие подарки? И во что это мне обойдётся?
— Ну, скажем так. Самолёт в любом случае останется Вашим. Но от Вас требуется изредка реагировать на наши просьбы, на пример забрать по пути нужного человека или груз. Нет, ничего криминального. Но частенько требуется просто быстро забрать пассажира.
— Это всё? Больше никаких обязательств?
— Всё, но у меня есть и другое предложение, не связанное с первым. Как Вы смотрите на то, чтобы стать военнослужащим? К примеру, получить звание лейтенанта. Ничего для Вас не изменится, но за счёт того, что Вы получите допуск, мы сможем Вам платить зарплату и помогать более активно. Подкидывать оружие и редкую здесь технику. Можем проводить техобслуживание Вашему самолёту на нашем заводе. А это совсем другой уровень работ.
Это идея вызвала во мне чисто негативную реакцию. К тому же выяснилось, что любой военнослужащий обязан пройти КМБ. Причём на очень серьёзном уровне. Для пилота достаточно трёх месяцев в специальном лагере, на границе с чеченами. А вот пехота вообще торчит там по семь месяцев. А для меня исчезнуть на несколько месяцев из жизни просто нереально.
В итоге я спросил, где расписаться кровью, меня отвели в кабинет местного финансиста и пришлось подписать несколько документов. В них речь шла о моём новом самолёте и передаче прав на предыдущий. Вечер я провёл в раздумьях. Конечно заманчиво, на новом самолёте мне не нужно совершать промежуточную дозаправку. Практически открываются все территории, включая и Демидовск. Это конечно, если не форсировать движок. По документам самолёт совсем свежий, мне уже хочется в нём посидеть. Завтра утром за мной заедут и завезут на завод. Это мне подогнал тремп полковник, сказал как штык в 6.40 быть внизу. К сожалению, я тут никого не знаю, поэтому коротал вечер, пройдясь по магазинчикам, а потом сидел в баре и смотрел, как светило клонится к закату.