Ловушка (СИ)

Даже мототакси было сложно пробираться в уличном хаосе. Пару раз успели едва отпрянуть в сторону от машин, с треском поцеловавшихся. Раз — буквально пролетели перед носом суетливо выскочившего из арки дома грузовика.
Космопорт в самом конце вытянутого по всей длине города, да ещё через километровую полосу, отделяющую его от города. Успеют ли…
Спина заледенела, когда Кира не услышала, а кожей почуяла, как позади рухнуло на городские улицы нечто чудовищно громадное и тяжкое. Девушка затряслась в крупной дрожи, но обернуться посмотреть и не подумала, лишь внутренне умоляя своего мототаксиста: «Быстрее! Быстрее!!»
А потом грохот этого чудовищного нечто начал приближаться, неся с собой отчаянные, захлёбывающиеся крики и скрежет всего, что ранее наполняло улицы, гром обрушения домов и опасно близкий иллюзорный плеск воды…
Сорок минут до гостиницы при космопорте… Сорок минут!
Времени не хватит, чтобы добраться до шлюпа-перевозчика на орбиту!
Охнул мототаксист, когда на рассыпанном по асфальту нечто байк занесло и едва не врезало в стену ближайшего дома. Оборотень только и ударил по стене ногой, отталкиваясь, тут же взвыв сквозь зубы: видимо, сильно ушибся. Вцепившись в его плечи, Кира удержалась на сиденье. Пришлось на секунды остановиться и всё-таки оглянуться.
Оглянуться, поднимая голову всё выше и выше: вырвавшаяся вода летела по городу, сметая всё на своём пути и словно не замечая того — высотой на уровне где-то двенадцатого этажа.
— Гони! — хрипло завопила Кира, изо всех сил трепля за плечи заворожённого водной мощью оборотня. — Гони! Хватит пялиться!
В душе тлела единственная надежда: ближе к космопорту дома постарше, зато волна настоящего цунами, в которое превратилась городская река, там станет послабее, а тамошние дома выстроены точно не из желания придать им изящество форм!
Ближе к космопорту дороги превратились в сплошные пробки, приходилось терять время, въезжая во все явленные переулки. Один раз даже застряли в тупике, из-за чего пришлось возвращаться к началу того тупика.
Кричать Кира уже не кричала — волна своим громыханьем глушила все звуки. Поэтому девушка трясла оборотня за плечи: тот всё норовил снова оглянуться! Как будто эта оглядка помогла бы ему преодолеть последние отрезки пути до космопорта…
Зато оглянулась девушка и, оскалившись, сжала ляскающие от напряга зубы: волна снизилась до девятого этажа! Но всё равно легко сметала с дорог все автомобильные пробки, замешивая жуткую кашу из рухнувших домов и машин!
В очередной раз почуяв, что скорость мототакси снижается, Кира чуть свесилась в сторону, чтобы взглянуть, что мешает оборотню мчать свою машину далее. Он не решался втиснуться в узкий проём между двумя машинами, застрявшими в пробке.
— Сумеешь поднять?! — крикнула Кира оборотню в ухо, спрыгивая с мототакси.
В такой ситуации оборотень сразу понял её недоговорённость. Заглушив мотор, он стремительно поднял байк на плечо и ринулся в тот самый проём. Кира — за ним, мимо визжавших и кричавших пассажиров в машинах, мимо которых они торопились. Эта задержка стоила им угрожающего приближения волны. Но почти на ходу оба прыгнули на свой удобный в сумасшедшей толчее транспорт, причём даже сейчас девушка заметила, что оборотень выждал секунду, чтобы его пассажирка успела сесть…
Сердце лишь раз кольнуло: остановиться бы! Помочь хоть кому-то!
Но взвывшие не хуже сирен ополоумевшие инстинкты гнали вперёд — подальше от волны, в которой либо задохнуться, либо быть смятой в лепёшку всем её весом.
Те, кто пытался спастись на машинах, выезжали на тротуары, да только не единицы водителей оказались догадливыми. Так что и пешеходные дорожки теперь были не только в пробках, но и в кучах металлолома столкнувшихся авто.
Когда Кира оглянулась в последний раз, водяная стена накатывала в двух зданиях от них.
Привстала на сиденье байка посмотреть, что впереди, и чуть не легла на плечо оборотня, показывая вправо:
— Арка! Арка!!
Неизвестно, услышал ли он её, или сообразил сам, что спасение от взбесившейся воды можно найти на верхних этажах крепкого на вид семиэтажного здания. Если успеть добежать до них, конечно. Но оборотень и впрямь свернул, едва не протаранив три легковушки у входа, которые обтекала толпа бегущих туда же пешеходов. Байк пришлось-таки бросить, потому что в толпе ломившихся в арку им элементарно не дали бы проехать и пары метров.
 
Вместе со всеми они пробежали половину арки, когда по улице шваркнула водяная стена, тяжеленные брызги которой грузно шлёпнулись во дворе. Двор оказался замкнутым, потому что дом был четырёхсекционный.
Но арка была узкой, а скорость воды на улице настолько стремительной, что, в сравнении с уличной волной, здешняя не могла одновременно прорваться во двор, и он не сразу был погребён под толщей воды. Тем не менее людей во двор просто вышвырнуло, а напором быстро набирающейся воды начало жестоко бить всех о стены здания.
Но интуиция не зря подсказала Кире свернуть именно в этот двор. Легко одетая, без груза, разве что в ботинках, которые немедленно набрякли тяжестью, она сумела-таки после удара в стену уцепиться за небольшое архитектурное украшение в виде наполовину торчавших из стены кирпичей — или какого-то другого строительного камня.
Прибывающая вода быстро поднимала её, то грузно покачивая, то внезапно вновь швыряя о стену. Но девушка перебирала кирпичи руками и поднималась вместе с водой к крыше. Время от времени её опять грохало о стену. Один удар был такой силы, что Кира не сразу очухалась, потому как её дважды вшибло в здание — едва руку не вывихнула, которой цеплялась за спасительный камень. А когда пришла в себя, захлёбываясь водой, проглоченной в полубессознательном состоянии, застонала, почуяв, что спина, которой её сначала ударило в стену, превратилась в нечто вроде доски. Но руки-то действовали. И Кира снова упрямо принялась перебирать кирпичи, поднимаясь с водой, со страхом и злобой думая: «А если грудную клетку?.. Если рёбра переломала?»
Ближе к верхнему, седьмому этажу, девушка заметила: вода прибывает уже не так быстро. Основная мощь, основной объём, удерживаемый дамбой, закончился?
Непредсказуемо швырять о стены, во всяком случае, почти перестало. Кира решила терпеливо дождаться, когда её донесёт до крыши.
Вскоре она оклемалась до такой степени, что начала не только смотреть на спасительное архитектурное украшение, но и оглядываться по сторонам, есть ли рядом кто-то, кому нужна помощь. А если повезёт, неплохо бы найти «своего» оборотня.
Конечно, на последнее глупо надеяться всерьёз. Сразу при входе во внутренний двор здания, их мгновенно разбросало в разные стороны.
Девушка с досадой прикусила губу: «Я даже не спросила, как его зовут… Могла бы позвать…» А потом скривилась: «Впрочем, и он не знает…»
Боль от последних двух ударов, оглушивших тело, постепенно уходила. Кира уже могла легче двигаться, несмотря на усталость закоченевших мышц. Впиваясь пальцами в единственную опору и стараясь не врезаться в неё же, когда накатывала утихомиренная волна, девушка начала оглядывать взволнованную поверхность воды, которая всё ещё поднималась. Попытки рассчитать, спадёт ли уровень воды позже, показались глупыми. А зрение, вернувшееся наконец в полной мере, заставило вновь скривить губы. На этот раз страдальчески: на поверхности ходившей ходуном воды качались безжизненные тела и всё, что волна подняла с улиц — в том числе и три машины, видимо хорошо закрытые хозяевами…
Затем начал возвращаться слух. Кроме плеска волн о стены здания, Кира различила звуки, «посторонние» для водной громады: три человека били руками по воде, захлёбываясь ею (плавать не умеют?); на другом конце от девушки, напротив, кто-то тоже сообразил ухватиться за такой же архитектурный элемент здания — и выл в безнадёге.
Присмотревшись, Кира хмуро отвела взгляд: нет, не «её» оборотень. И снова принялась перебирать руками, продолжая подниматься с водой к крыше. Вода прибывала медленнее. Плохо. Если бы Кира сумела добраться до крыши, успела бы помочь всем страждущим, которых и так осталось-то… А пока… она страшилась отлепить застывшие до судорог пальцы от кирпичей, чтобы освободиться от ботинок, которые утяжеляли её во всех отношениях. Плеснёт волна — считай пропала… Взглянула наверх. До края крыши — половина окна и пространство между крышей и окном.