Отобрать для (у) князя, или Невеста из другого места (СИ)

Следующим этапом было возвращение памяти, а точнее воспоминаний о событиях минувшей ночи. Дарьяр и я, нагая в его руках. Наш поцелуй… Пальцы сами коснулись губ, будто пытаясь то ли найти на них след касания дракона, то ли сохранить ощущения, этим касанием оставленных. Ох, проклятье! Его светлость ведь не просто так меня целовал, он спасал. От нечта смертельного, жуткого, расползавшегося по моему существу щупальцами холода и одеревенением.
Тут уж я подскочила, выпрыгнула из-под теплого, воздушного одеяла и начала судорожно ощупывать себя. Не чешется ли где-то? Не болит ли? С облегчением поняла, что нет, не болит, не зудит, не ломает. Все хорошо. За одним ма-а-аленьким нюансом. Я была голая. Вот совсем. Прямо начисто. Как говорится, в чем мать родила, в том и стояла. В чьей-то спальне, между прочим. Из-за двери, что тут имелась, послышался голос. Тихий, спокойный, будто кто-то там неспешную беседу вел. Но я отчетливо поняла, что голос этот принадлежит Дарьяру. Узнала просто. И тут же залилась краской до самых корней волос. Стою тут, посреди опочивальни драконьей в… Хотелось бы сказать, что в неглиже, но даже оного на мне не было. Схватила с кровати одеяло, закуталась в него, как гусеница в кокон, и присела на край кровати.
— Ну голая, ну и что? — ощущая, как горят щеки, попыталась я успокоить сама себя. — Я невеста, мне можно…
Тут же захотелось стукнуть себя по лбу! Ну какая я невеста?! У Дарьяра таких, как я, еще целая дюжина. Сдалась ему попаданка! Память-предательница моментально подкинула воспоминание о том,каксмотрел на меня дракон, когда я свалилась с пуфов, пытаясь достать кольцо, а следом и наш поцелуй припомнился. Сама не заметила, как разулыбалась, поплыла, как девчонка, у которой сорвали первый поцелуй.
— Нина, соберись! Выброси эту блажь из головы! Ты тут случайно, тебе домой надо! — сказала я себе строго и по щекам пылающим легонько ладошками похлопала. Кажется, помогло, глупые мыслишки о том, что его светлости я могу быть хоть сколько-нибудь интересна, улетучились, а их место заняло осознание: я вчера чуть не погибла. Дважды!
Из-за двери снова донесся голос. Не Дарьяра. Тоже мужской, но мне совершенно незнакомый. От понимания того, что за пределами спальни, совсем близко от голой меня, находится еще какой-то мужчина, стало как-то не по себе. Натянула на спину соскользнувшее было одеяло и, поднявшись на ноги, тихо, на цыпочках пошла к двери. Да, я собиралась подслушать. Нужно же мне было знать, кто там и зачем!
— Удивительная вещица, — произнес гость его светлости. — Я бы даже сказал, уникальная.
— Спасибо, Ваше Величество, — отозвался Дарьяр. — Говорят, его создал по образу амулета Амадара мой прапрадед.
Ваше Величество? У князя в гостях король? Зачем? На то, как отбор проходит, пришел поглядеть? Блин, там король, а я тут голая. Хоть бы им в спальне ничего не понадобилось!
— Возмо-о-ожно… — протянул правитель страны, в которую меня угораздило попасть из своего мира. — Он был очень сильным магом и великолепным артефактором.
За дверью повисла пауза. Долгая такая. Я стояла, приложив ухо к замочной скважине, и старалась не дышать. А ну как услышат мое сопение. Конфуз будет!
— Так что, Ваше Величество, перстень Мирилы — это то, что вы искали? — в голосе Дарьяра послышалось нетерпение.
— Мне кажется, заряд в нем слабый, — буркнул король. — Его можно донаполнить?
— Нет, Ваше Величество. Перстень не лишен изъянов. И главный — это мощность. Он способен подарить только один переход между мирами своему носителю. Зато это перемещение можно совершить прямо сейчас! — ответил Базальтовый.
Я тихо ахнула! Перстень? Артефакт, способный переместить своего носителя между мирами?! Так это же то, что мне нужно! Хотелось ворваться в комнату, где говорили мужчины и воскликнуть: «Дайте его мне!» Не ринулась туда только потому, что была голой, закутанной в одеяло, которое так и норовило сползти, обнажив стратегически важные места.
— Только один? — удивленно спросил король. — То есть тот, кто им воспользуется, уйдет в другой мир и больше не вернется?
 
— Именно так, — подтвердил Дарьяр.
— И это никак не исправить? — новый вопрос короля звучал скорее как утверждение.
— Насколько мне известно, никак, Ваше Величество! — подтвердил князь.
Снова повисла пауза. На этот раз короткая.
— Вот что, Дарьяр, возьми-ка ты этот перстень и отнеси обратно в свою сокровищницу, — повелел король. — А если явится мой сын, станет просить, не давай, ссылайся на меня. Что бы ни говорил, что бы ни сулил, какие грехи бы ни припоминал, не отдавай. Ты меня понял?
— Да, Ваше Величество, — коротко, но твердо ответил его базальтовая светлость.
— Тогда идем, мне пора возвращаться во дворец, а тебе срочно надо вернуть этот предмет под нерушимые своды твоей сокровищницы! — заключил монарх.
Я расслышала скрип отодвигаемых кресел, шаги, хлопок двери и поняла: мое спасение унесли от меня.
— Ах, вот ты где обосновалась, моя голубушка! — за спиной раздался голос призрачной старушенции. — Вы поглядите-ка, оставила ее ненадолго, а она уже нагишом в апартаментах, для князя выделенных, разгуливает!
И тон такой, каким бабульки всех проститутками и наркоманами, сидя у подъезда, обзывают — укоризненно-осуждающий. Я прикусила губу, чтобы не зарычать от гнева. Это она мне еще претензии какие-то предъявляет? Она, из-за которой я в лес этот поперлась ночью, из-за которой в том лесу чуть кони не двинула? Которая точно знала о перстеньке этом, домой способном вернуть меня, и ни слова мне не сказала?!
— Не знаю как, но я вас умерщвлю сейчас. Повторно! — резко разворачиваясь, прошипела я.
  
Глава 21
 
— Это еще что за угрозы? — возмущенно фыркнула бабуля, но принялась отплывать от меня, наступающей на нее медленно, как гепард перед решительным прыжком.
— Иди, говорит, Нина, в лесок ночью, — игнорируя ее вопрос, шипящим полушепотом начала я. — Прогуляешься, я по делам слетаю, не случится ничего. Да меня чуть елкой не придавило!
Схватила с кровати подушку и швырнула ее в бабусю, и хоть этот снаряд, очевидно, вреда нанести не мог даже живому, та все же уклонилась, избегая столкновения.
— Что? Елкой? Как это? — то ли изобразила удивление, то ли и правда поразилась старушка. — Эм… Такого я не ожидала, конечно… Так кто ж знал, что так получится? Я даже представить себе не могла, что эта проклятая елка решит свалиться. Откуда бы мне знать ее намерения? Случайность это, бывает!
— Ага, случайность! Она прямо сама взяла и упала! Три метра в обхвате деревище! Стоять устало. Спать решило прилечь! На меня! — вторая подушка полетела в призрачную.
— Если ты, милая моя, намекаешь, что я причастна к ее падению, то скажи-ка мне, каким образом я могла бы свалить эту проклятую елку? — уперла в бока руки призрак. — Я даже подушкой в ответ в тебя швырнуть не могу.
В доказательство своих слов, мертвячка попыталась схватить набитый пером мешок, но ее пальцы проходили сквозь, теряясь где-то в недрах пуха.
— Да вы у нас сама невинность! — не унималась я. — Помогаете, стараетесь, чтобы я в свой мир вернулась. Так?
— Так! Договор у нас: ты — мне, я — тебе! — кивнула старушка и вздернула гордо нос. — Я свое слово держу!
— Ага, а чего ж вы тогда мне, благодетельница вы моя, не сказали, что у князя имеется артефакт, способный меня вот прямо сейчас домой вернуть, а? — прищуриваясь и замахиваясь третьей, на этот раз декоративной, подушкой на бабусю, прошипела я.
— Амулет? Какой амулет? — глазки бабки забегали, и как она ни старалась сделать вид, что не понимает, о чем речь, по выражению лица было ясно: все она знает!
— А такой, одноразовый. Перстень Мирилы называется, — злобно хмыкнув, припечатала я призрачную.
— Ах, это-о-от… — протянула старушенция. — Так я собиралась…
На это я только закатила глаза и цокнула, выражая тем самым вертящееся на языке: «Ой, не сочиняйте!»