Несносная невеста ректора академии драконов
Позднее становление. Жар. Невыносимая боль. Агония. Пробудившаяся сила словно пыталась убить своего обладателя. И убила бы, вероятно, не появись благородный герцог Ральф Асвид, который примчался из столицы, чтобы лично забрать несчастного гвардейца и помочь ему в период становления, которое обычно случалось у мальчиков в возрасте восьми-десяти лет и проходило быстрее и легче.
Позже герцог говорил, что стал наставником по приказу императора, но Виктор знал, что это не так. Никакого приказа не было. Всем было плевать на него и его «проснувшуюся кровь дракона».
Виктора поселили в гостевом домике на территории имения Асвидов, но он каким-то непостижимым образом оказался в учебной башне. Скорее всего сам дополз туда в беспамятстве, потому что в башне было прохладно и тихо. Тихо до определённого времени.
В один из моментов «пробуждения», когда лихорадка ослабила хватку под действием экспериментальной сыворотки леди Асвид, Виктор увидел её.
Смешливую девчонку с двумя светлыми косичками и по-детски округлым лицом. Она склонилась над ним и внимательно смотрела своими фиалковыми глазами, слишком яркими даже для дочери драконорожденного.
– Ты кто?
– А ты?.. – прохрипел Виктор.
– А я дочь герцога, – вздёрнув нос, ответила девчушка. На вид ей было лет десять, но позже Виктор узнал, что едва исполнилось восемь. Малышка просто выглядела старше, да и вела себя вполне разумно и осознанно. – Почему ты лежишь на полу?
– Здесь прохладно… – слабо вымолвил Виктор и заозирался, взглядом ища графин с водой. Где-то он должен стоять.
Супруга герцога появлялась бесшумно, но всегда оставляла всё самое необходимое. Лекарства, способные притупить боль, отвары, чтобы избежать обезвоживания и лично вводила Виктору сыворотку, которая, по её словам, должна помочь организму справиться с перегрузками, вызванными пробуждением силы.
На какое-то мгновение дочь герцога исчезла из поля зрения и появилась вновь со стаканом в руке.
– Пей, – велела непреклонно и сама начала заливать воду в приоткрытый рот Виктора, едва не утопив его…
… кашлял долго.
А юная нахалка сделала вид, что ничего не случилось, поставила стакан там докуда Виктор точно не дотянется, и припала к распахнутому окну, достав из кармана короткого летнего платья рогатку.
– Что ты делаешь? – спросил он сипло, вытирая подбородок и шею рукавом льняной рубахи.
– Стреляю по соседским мальчишкам, – гордо ответила девчонка. Забралась на старый деревянный ящик, достала из другого кармана какие-то ягоды и прицелилась. – Братья Стронг слишком зазнавшиеся, одного со мной возраста, но ведут себя так высокомерно, нужно их проучить.
Виктор улыбнулся. Впервые за долгое время. Раньше не было особых причин и поводов для радости. В сиротском доме он ни с кем не ладил, в академии был поглощён учёбой и всё время соперничал с другими адептами. А тут…
– Мэй Асвид! – раздался от двери громогласный голос герцога. – Почему ты снова сбежала от гувернантки?! Тебе нужно учиться, а ты… о-о, Вик? – спросил ошеломлённо, наконец, заметив своего нерадивого ученика. – Люсильда сказала, что ты перебрался в башню, но я не думал, что ты… вот так валяешься на полу. Может, помочь тебе вернуться в дом? Здесь нет места для кровати…
– Там душно… – едва слышно прошелестел Виктор, ощущая, как лихорадка вновь затаскивает его в беспамятство, полное мучительной боли и агонии.
Герцог присел рядом на корточки и опустил на лоб свою шершавую огромную ладонь.
– Потерпи немного. Скоро я приду и «успокою» твою силу, сможешь поспать нормально.
Виктор благодарно кивнул и закрыл глаза. Больше ему ничего и не нужно было, только спокойно провести ночь и дожить до утра…
До утра он как ни странно дожил, принял лекарства, а вот от еды воротило. Завтрак так и остался стоять нетронутым на столе.
Ближе к полудню явился белокурый бесёнок. На этот раз с упрёками.
– Ты что, помереть собрался? – бесцеремонно поинтересовалась негодница, вновь нависнув над Виктором.
Забавно, но в фиалковых глазах не было жалости. Ничего из того, что так задевало гордость юнца-беспризорника, мечтавшего стать кем-то. Кем-то большим, чем он есть на самом деле.
– С чего ты это взяла? – хрипло поинтересовался Виктор.
– Так папа сказал, – беззаботно ответила девчонка. Запрыгнула на стол и, болтая ногой, взяла с подноса стручок отварной фасоли. – Утром мама пожаловалась, что ты ничего не ешь, а папа рассердился: «Этот упрямый мальчишка помереть собрался?!» – подражая голосу герцога, воскликнула она.
Виктор снова улыбнулся.
– Я не могу есть. Меня тошнит.
– И это вся причина? – разочарованно протянула девчонка. – Лежи здесь, никуда не уходи, – строго велела она и, спрыгнув со стола, куда-то умчалась.
«Можно подумать, я смогу…» – мелькнула отстранённая мысль, и Виктор закрыл глаза.
Он потерял счёт времени, но когда вновь распахнул веки, то уже по обыкновению увидел над собой кукольное непосредственное лицо девчонки и пронзительные фиалковые глаза.
– Я принесла тебе пирожные. Мои любимые… – воодушевлённо протянула она и села рядом, прямо на пол. – Воздушный творожный крем, клубничная прослойка, нежнейший бисквит. От такого просто не может вырвать. Ты обязан их попробовать! – заявила нахалка.
– Я не хочу, – вяло отозвался Виктор. – Всё равно стошнит.
– Как это стошнит?! – возмутилась малышка. От звонкого голоса заложило ухо. – Ты что такое говоришь, невежа?! Это же вессалиская феерия! От этих пирожных не может тошнить.
У Виктора не было сил спорить, но и заталкивать в себя десерт особого желания не возникало. Он вообще не любил сладкое.
– Разве тебе не нужно заниматься? – поинтересовался сипло, малодушно надеясь, что за девчонкой вот-вот прибежит гувернантка.
– Не пытайся перевести тему, – хмуро произнесла она, снова нависнув над Виктором. – Давай так, если тебя вырвет после того, как съешь пирожное, я месяц их есть не буду! А если всё же не вырвет, ты купишь мне целую коробку, как поправишься. Идёт? – фиалковые глаза искрились азартным алчным блеском.
«Она точно дочь аристократов?» – флегматично подумал Виктор и согласился…
– Прошу прощения, долго нам ещё ехать? – осторожный голос повзрослевшей нахалки вернул Виктора в реальность.
Он никогда не забывал о днях, проведённых в имении герцога, не забывал о его доброте и доброте его супруги…
– Такое чувство, что мы еле катимся… – пробормотала девчонка себе под нос, снова отворачиваясь к окну.
– Куда вы так торопитесь, леди Асвид? – иронично поинтересовался Виктор, хотя и сам знал причину. Несносная невеста должна ещё успеть вернуться до ужина домой и «обрадовать» отца замечательной новостью о своём поступлении. – Вам неуютно со мной? – почему бы и не подразнить немного…
– Вы ректор академии, в которую я мечтала поступить, естественно, что мне немного неловко, – натянуто улыбнулась она, повернувшись.
– Вам не о чем волноваться, – попытался успокоить Виктор. Успокоить и немного напомнить о себе, хотя это именно он тот, кто пропал на столько лет и ничем не напоминал о себе. – Я давно знаком с вашим отцом и даже помню вас маленькой. Я точно не из тех мужчин, которых вам следует опасаться.
Девчонка неожиданно нахмурилась.
– Мне очень жаль, господин Гард, но… я почти ничего не помню до момента трагедии, которая унесла жизнь моей матери. Для меня её смерть стала огромным потрясением, от которого я едва оправилась. И потом… есть воспоминания, которые словно выпадают из моей памяти. Чтобы что-то запомнить, мне приходится прикладывать огромные усилия…
– И даже целители не смогли помочь? – недоумённо поинтересовался Виктор, становясь задумчиво-мрачным.
Девчонка усмехнулась и снова это сделала: нервно покусала губу.
– Сказали, что это защитная реакция моего подсознания. Предлагали вмешательство менталистов, но я отказалась. Слишком рискованно. Главное, что я помню счастливые моменты, проведённые с мамой и… я как будто бы перестала скучать по ней, грустить. Знаю, что она погибла, но ощущения такие, словно она всё время рядом, наблюдает за мной и поддерживает… – она осеклась, будто осознав, что сказала лишнего. – Эм-м, прошу прощения, не знаю почему я вдруг…