Плененный тобой (ЛП)

- Правда?
- Да. Но есть некоторые проблемы, которые мы с тобой никогда не сможем с ним обсудить. Доктор Петерсен уже работает над твоей проблемой. Если ты будешь скрывать что-то от него, то он не сможет тебе помочь.
Натан. Ей даже не надо было говорить это имя вслух.
- Я пытаюсь, Ева.
- Я знаю.
Она погладила мои плечи и прикоснулась к пуговицам на рубашке.
- Просто скажи мне, что ты не собираешься избегать этой темы вечно. Скажи, что ты еще обдумываешь это.
Мое сердце забилось быстрее. Я нежно обхватил ее запястья, прижимаясь к ней. Я чувствовал себя загнанным и пойманным между своими желаниями и ее, которые в этот раз совсем не соответствовали моим.
Она раскрыла свои губы, от быстрого дыхания ее грудь стала подниматься быстрее. Осторожное прикосновение, нежный взгляд, тон моего голоса… Ева мгновенно реагировала на мои скрытые потребности.
- Я буду стараться изо всех сил, - подал голос я.
- Это не ответ.
- Это все, что я могу сейчас сказать, Ева.
Она сглотнула, глаза затуманились, а тело ослабло.
- Ты играешь со мной, - отозвалась она тихо. - Ты манипулируешь мной.
- Нет. Я говорю тебе правду, даже если она не совпадает с тем, что ты хочешь услышать. Ты сказала мне, что не будешь заставлять. Я могу на это надеяться?
Облизав нижнюю губу, она посмотрела на меня. Затем кивнула.
- Да.
- Хорошо. Тогда давай выпьем вина и поужинаем. Если ты захочешь поиграть после этого, дай мне знать.
- Поиграть? Как?
- Я купил шелковую веревку для тебя.
Ее глаза расширились.
- Шелковую веревку?
- Ну да, красную.
Я отпустил ее и отошел назад, решив дать ей возможность подумать, пока буду наливать вино из графина.
- Я бы хотел связать тебя, когда ты будешь готова. Если не сегодня, то когда- нибудь. Я тоже не буду тебя заставлять.
Мы оба толкали друг друга на такие действия, которые не жаждали делать. Она решила верить в то, что образованный наблюдатель поможет нам. А я верил в то, что мы сами можем справиться, просто будучи вдвоем в самом сокровенном смысле.
Лечение сексом. Что может быть лучше для таких, как мы с Евой?
Ева взяла вино, которое я ей передал.
- Когда ты ее купил?
- Неделю назад. Может две. Я не собирался слишком быстро ее использовать, но мне захотелось сделать это сегодня.
Я сделал глоток, смакуя вино.
- Как я сказал, мне приносит огромное удовольствие и просто хорошенько тебя трахать.
Вино немного расплескалось в бокале, пока она подносила его ко рту. Она выпила вино практически до дна.
- Это из-за того, что ты зол на меня за разговор с Крисом.
- Я же сказал что нет.
- Ты был очень зол, когда уходил.
- До злости возбужден.
Я ухмыльнулся.
- Я не могу объяснить почему, потому что сам не могу понять этого.
- Попробуй.
Я провел пальцем по ее губам.
- Я увидел тебя злой, страстной, готовой к драке и захотел, чтобы все эти чувства были направлены на меня. Ты заставила меня захотеть тебя трахнуть, царапающейся и кричащей, твоя киска увлажнила бы мой член, когда я введу его в тебя. Моя! Только моя!
- Гидеон!
Она поставила бокал и обняла меня, целуя меня с огромной страстью. Как я надеялся, что эта страсть никогда не угаснет!
- Как получилось, что ты никогда не рассказывал Крису о том, что случилось с Хью?
Ненужный вопрос возник неожиданно ниоткуда. Я застыл, потеряв всякий аппетит к пицце. Отложив то, что осталось от кусочка на тарелку, я взял салфетку, чтобы вытереть рот.
- Почему мы снова это обсуждаем?
Ева, нахмурившись, смотрела на меня с места, где она сидела - возле меня на полу, между журнальным столиком и диваном в гостиной.
- Мы раньше не говорили об этом.
- Разве? В любом случае, это не имеет никакого значения. Уверен, моя мама все ему рассказала.
Она еще больше нахмурилась. Ева взяла пульт от телевизора и уменьшила громкость, делая голоса детективов практически неслышными.
- Я так не думаю.
Я поднялся на ноги и взял тарелку.
- Она сделала это, Ева.
- Ты точно знаешь это?
Она пошла за мной на кухню.
- Да.
- Откуда?
- Однажды они обсуждали это за ужином, ну а я не хочу ничего обсуждать.
- Он вел себя так, как будто не знал.
Она оперлась руками о стойку, когда я выбрасывал остатки еды в мусорную корзину.
- Он выглядел сбитым с толку и испуганным.
- Тогда он такой же тупой, как моя мать. Не нужно удивляться.
- Что, если он действительно не знал?
- И что дальше?
Я положил тарелку в мойку, меня начало мутить от запаха еды.
- Какое значение это имеет сейчас? Все кончено, Ева. Смирись с этим. И отпусти.
- Почему ты так зол?
- Потому что я хотел провести вечер с моей женой. Ужин, вино, немного телевизора, пару часов любви… после долгого и тяжелого дня.
Я ушел из кухни.
- Ладно, забудь. Увидимся утром.
- Гидеон, постой.
Она взяла меня за руку.
- Я не хочу, чтобы ты ложился спать разозленным. Пожалуйста. Мне жаль.
Я сделал паузу и убрал ее руку.
- Мне тоже жаль.
***
- Сначала помедленнее, - шепчет он, его губы возле моего уха. 
Я чувствую, что ему это нравится. Он тянется к моему бедру, туда, где я ласкаю свой пенис. Его рука накрывает мою. Его дыхание быстрое и прерывистое. Его эрекция упирается мне в ягодицы. 
Меня тошнит. Я потею. Я не могу оставаться возбужденным, даже если моя рука скользит вниз и вверх, а его рука направляет мою. 
- Ты слишком много думаешь, - говорит он мне. - Сконцентрируйся на удовольствии. Посмотри на ту женщину напротив тебя. Она хочет тебя трахнуть. Представь, как будет приятно войти в нее. Мягкую. Горячую. Влажную. Тугую. 
Его хватка усиливается, - такую тугую. 
Я смотрю на разворот журнала, который лежит поверх бака унитаза. У нее темные волосы и голубые глаза. У нее длинные ноги. Женщины всегда так выглядят на картинках, которые приносит Хью. 
Он тяжело дышит мне в ухо, меня снова тошнит. Что-то не так. Со мной что-то не так. Я чувствую это. Из-за его рвения я чувствую себя грязным. Плохим. Я плохой мальчик, даже мама говорит так. Она кричит это, когда плачет или зла на меня из-за отца. 
Глухой стон слышен сквозь его тяжелое дыхание. Это мой стон. Мне хорошо, хотя я совсем не хочу этого. 
Становится тяжело дышать, думать, бороться… 
- Вот и все, - уговаривает он. 
Он просовывает руку между моих ягодиц. 
Я пытаюсь оттолкнуть его, но он крепко держит. Он больше меня, сильнее. Не имеет значения, как сильно я пытаюсь, я не могу оттолкнуть его. 
- Не надо, - говорю я ему, извиваясь. 
- Тебе понравится, - бормочет он. Его рука скользит глубже. 
- Ты всегда так бурно кончаешь. Это нормально. Тебе должно нравиться. Тебе станет лучше, когда ты кончишь. Ты больше не будешь так много ссориться со своей мамой… 
- Нет. Не надо! О, Боже… 
Он просовывает два влажных пальца в меня. Я кричу, вырываюсь, но он не останавливается. Он двигается и толкается внутри меня, задевая ту точку, которая заставляет меня хотеть кончить. Удовольствие появляется, несмотря на слезы, которые жгут мне глаза. 
Моя голова опускается вперед. Подбородок касается груди. Вот оно. Я не могу это остановить… 
Вдруг я смотрю вниз с большей высоты. Моя рука неожиданно большая, мое запястье толще и покрыто венами. Темные волосы покрывают мои руки и грудь, мой живот мускулист, и я борюсь с оргазмом, которого не хочу. 
Я больше не ребенок. Он не может мне навредить. 
На стойке лежит нож, в нем отражается свет. Я беру его и избавляюсь от пальцев, которые меня трахают. Я поворачиваюсь и вонзаю лезвие в его грудь. 
- Не трогай меня! - Рычу я, притягивая его за плечо и еще глубже вонзая в него нож, до самой рукоятки.