Жемчужина дракона (СИ)
— Милдрют свернула бы вам шею в два счета. Зачем было так рисковать?
— Я хотела… хотела… — я запнулась, потому что мое поведение и в самом деле выглядело глупо — броситься с голыми руками на девицу, которую не одолел бы и мужчина. — Я хотела защитить вас.
— Весьма похвально, — он нащупал чашку и протянул мне. — Выпейте воды, это облегчит боль и снимет спазмы в горле.
Я послушно налила воды из кувшина и выпила. И в самом деле, стало легче. Посмотрев в окно, я заметила полосатый парус лодки, удалявшейся в сторону берега.
— Она уплыла, — сказала я.
— Я слышал, — кивнул Тристан. — Не думайте больше о ней, прошу вас.
— О чем же мне думать, господин?
— Не будем думать ни о чем, — ответил он и улыбнулся — немного грустно, но ободряюще коснулся моего плеча. — Давайте обо всем позабудем. Не хотите прочитать мне что-нибудь? Вы на целых три дня позабыли обо мне.
— Милдрют не пускала меня к вам.
— Не будем о ней, леди Изабелла, — он повел меня из кухни, и я послушно двинулась за ним.
Мы вернулись в спальню, и Тристан сел на постель, где валялась позабытая флейта.
— Что вам прочесть? — спросила я.
— Что вам угодно, — он облокотился о подушку, подперев голову. — Мне приятно слышать ваш голос, даже если вы начнете читать Панагирик.
Я взяла книгу в красном переплете и села на подушку, брошенную на пол. На первой странице была красочно изображена женщина с двумя змеиными хвостами и голой грудью, а поверх ее головы золотом горела надпись: «Хроники Анжера». Как странно — только что я разоблачила злодейку Милдрют, только что страстно целовалась с хозяином этого дома, а теперь сижу и, как ни в чем не бывало, читаю какие-то анжерские сказочки.
Мысли мои были заняты совсем другим, и я начала читать, не слишком понимая смысл истории:
— «Как говорят нам древние предания, три сестры — Палатина, Мелиор и Мелюзина дали жизнь всему роду великих драконов. От отступницы Мелюзины пошли Венатуры. От Аглавры, дочери Прокриды-травницы и копьеносецы, произошли ди Амато, любимцы судьбы. Через дочерей потомками Мелиор, которая вышла замуж за сына Палатины, стали славные Мастини, а от сына Палатины — Эрихтония, родившего Пандиона Первого, который родил Эрехтея, который родил Кекропса, брата Прокриды-травницы появился королевский род Паладио…». Что это? — я оторвалась от чтения.
— Вы взяли книгу об истории нашего рода, — любезно объяснил Тристан. — Не думаю, что вам это будет интересно, леди Изабелла.
— Эти имена звучат, как заклинание, — пробормотала я и пролистнула страницу.
На пол, кружась, слетел легкий лист бумаги. Я узнала наспех нацарапанные, крупные буквы, еще не сложив их в слова. Подняв записку, я прочитала вслух:
— "Я знаю, кто убил герцога и Бьянку. А ты хочешь это знать? Спроси, кто шил костюм льва".
Глава 18. Праздник святой Агаты
— Порвите ее! — сказал Тристан резко. — Или дайте мне, я порву! — он протянул руку, но я не отдала ему записку.
— По-моему, настало время во всем разобраться, — сказала я твердо.
— Разобраться в чем, леди Изабелла? — спросил Тристан, хмурясь. — Недавно вы чуть не погибли, если помните. И если помните, я давал вам совет…
— Не доискиваться правды, — подхватила я. — Но что поделать, лорд, если правда лезет изо всех щелей, а я не слепая и не стараюсь казаться ею.
— О чем это вы? — произнес он медленно.
— О том, что кто-то усиленно подает вам знак, — сказала я твердо и захлопнула книгу. — А вы усиленно стараетесь этого не замечать. Кто-то знает всё о трагедии, что произошла с вашими родителями. И мне кажется, вы прекрасно понимаете, что ваша мать не могла убить вашего отца.
— Послушайте, Изабелла, — голос Тристана чуть заметно дрогнул, — я ценю желание помочь, но лучше не вмешивайтесь. Это опасно. Вы едва не расстались с жизнью.
— Я уже вмешалась. И тот, кто знает правду, хочет, чтобы я вмешалась. Ведь он нарисовал меня на той картине, которую украли. Это я смотрю на мертвого льва. Кто-то хочет сделать меня свидетельницей совершенного преступления. И конечно же, что убийца этого не хочет.
Тристан опустил ресницы, а я продолжала убеждать его:
— Милдрют предала вас, всегда предавала, если сжигала вам глаза под предлогом лечения. Но мне можно доверять — я лицо стороннее, я не замешана в интригах вашей семьи.
Тяжело вздохнув, Тристан спросил:
— Что вы предлагаете?
Я встрепенулась, довольная победой, но он погрозил мне пальцем:
— Я не согласился на эту авантюру. Я не готов рисковать вашей жизнью и своей. Просто спрашиваю — что вы предлагаете?
— Для начала хочу просмотреть все книги в вашей комнате, — объявила я.
— Зачем? — удивился он.
Но я уже открывала книгу одну за другой. Моя догадка оказалась верной — во всех книгах я нашла одну и ту же записку.
— Тот, кто хотел нас предупредить, засунул записки во все книги, чтобы я наверняка нашла ее, — сложив стопку бумаг на стол, я прихлопнула ее ладонью. — Отказываюсь думать, что это сделала Милдрют. Ей было проще сказать об всем открыто. Кто-то постарался, пока мы гостили у герцогини. И постарался, чтобы об этом не узнала Милдрют, иначе он не прятал бы записки в книгах. Ведь только я читаю их. Так вы знаете, кто шил для вашего отца костюм льва?
— Один портной, — сказал Тристан глухо. — Тогда он был очень известен, у него была лавка в лучшем квартале Анжера. Его звали Паскалье.
— Он наверняка что-то знает. И мы должны расспросить его.
— Вас чуть не убили.
— Ночью, — ответила я с усмешкой. — Но мы-то отправимся туда днем. К тому же… что-то мне подсказывает, что рядом с вами мне некого бояться.
— Вы преувеличиваете мои способности. В тот раз нам просто повезло.
— Невероятным и волшебным образом, — поддакнула я.
— Вы удивитесь, но волшебство существует в нашем грешном мире, — скупо улыбнулся он. — Но вы ведь не успокоитесь?
— Нет, — тут же отозвалась я.
— Завтра в Анжере празднуют день святой Агаты, — произнес Тристан задумчиво. — Там будет настоящее столпотворение. Уверен, что никто не заметит нас, если мы решим побродить по торговым кварталам.
— Вот и отлично! Давно пора дознаться до истины! — я решительно скомкала записки и швырнула их в жаровню.
— Только одно условие, леди Изабелла…
— Какое?
— Для большей безопасности, раз уж вы решили усложнить себе жизнь, я хотел бы предложить вам ночевать здесь, в моей спальне.
Я внимательно посмотрела на него, пытаясь понять — было это предложение заботой обо мне или кое-чем другим. Но лицо Тристана выражало лишь беспокойство, ему явно не по душе было то, что я задумала.
— Вам нечего опасаться с моей стороны, — запоздало спохватился он. — Уверяю, что только из лучших побуждений…
— Не надо лишних слов, — сказала я и погладила его по руке. — Я верю вам полностью и безоговорочно, — а потом засмеялась и добавила: — Должна же я кому-то верить.
— Звучит не очень, — признался он.
— Тогда не будем больше об этом, — предложила я. — Продолжим чтение. История вашего рода мне очень интересна, и я с удовольствием разузнаю побольше о драконах.
— Вряд ли вам понравится, когда вы узнаете о нас… правду, — Тристан снова полулежал на постели. — История драконов — это череда убийств, грязного разврата, кровосмешения и преступлений против небес.
— А еще — свобода и полет, — вырвалось у меня.
Он промолчал, и я вернулась к чтению.
Тристан оказался прав. История драконов изобиловала убийствами, предательствами и постыдными тайнами. Сын предвал отца, брат убивал брата, дочь возлежала с отцом, а мать приносила сыновей в жертву. Кровь, грязь, ужас — все это обрушилось на меня со страниц книги, вызывая омерзение. В конце концов, я захлопнула книгу, не в силах продолжать.
Я вас предупреждал, — сказал Тристан грустно. — Почему вы никогда не слушаете советов, Изабелла?
Я промолчала, и больше мы не возвращались к этому разговору, тщательно избегая и любых упоминаний о Бьянке и покойном герцоге, как будто и не собирались завтра на разведку в город.