Фрилансер. Сверх (СИ)

— Также о ситуации было доложено её высочеству, — закончил интендант. — И вот…
— Я подписала платёжку, — продолжила Фрейя. — Пока война, держу такие вещи на контроле лично. По крайней мере, на такие суммы. И с утра казначейство должно было оплатить. И они передали в оплату. А именно, перечислили деньги не напрямую русским согласно выставленному счёту, а на расчётный счёт нашего правительства в Банке Канады, согласно договору полувековой давности с Республикой, согласно которому все расчёты с Землёй мы ведём через их банк.
Вот интересно, как же королеве Оливии выкрутили руки, что она согласилась на этот кабальный договор? Впрочем, тогда было далеко не сейчас. Венера была сильной, но отнюдь не сверхдержавой, и войну у Русских выиграла чудом, ей повезло. Маленькое королевство ещё только выпускало зубки, и они были пока маленькими. При этом совсем незадолго до этого мы воевали с Империей, и там этого не забыли, хотя конкретно в тот момент на континенте уже вовсю шла гражданская война. Восток мы перед имперской войной тоже вздрючили, чуть-чуть раньше, с массовой депортацией их граждан, и они всё ещё обижались. А мир с русскими… После того, как «отжали» у них их сектор на планете… На кого нам было опираться на Земле? Не на Верхнюю Вольту же, и не на Зимбабве. Да уж, и правда, ситуация была аховая, чем анлые наглосаксы и воспользовались. Но они реально пустили нас к себе, и там реально до сих пор работают… Работали наши ключевые предприятия — прорва предприятий! Так что договор тот, возможно, для своего времени был выгоден. Но времена не стоят на месте, мир меняется — вот в чём штука!
— Интересно-интересно! — усмехнулся я вслух и хрустнул костяшками пальцев. Как же во время войны такое могло произойти? В принципе как такое могло произойти ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ?
Я был страшен — понимаю это спустя время. И присутствующие, кроме Фрейи и её отца, даже поёжились. Но присутствия духа не потеряли.
— Формально мы не объявляли войну Республике, — с тоской в голосе произнёс один из сенаторов. Он из комитета по международным сношениям, уже был на одном из заседаний Совбеза несколько дней назад. — И она нам — тоже не объявляла. Юридически между нашими странами НЕТ войны. А значит и нет форс-мажоров, чтобы «похерить» договор.
— Её высочество чётко объявила ультиматум, — парировал я. — Что будет, если. Они проигнорировали. И в ответ на его игнорирование мы ответили. Так, как могли. Разве это не война?
Очень-очень тяжёлый вздох. Сеньор был в возрасте и понимал расклады «наверху», что со мной нужен диалог, а не просто «что ты позволяешь себе, щенок». Но я для него при этом — сопляк. А потому он вынужден объяснять маленькому мальчику очевидные вещи.
— Юный сеньор, международная политика это нечто больше, чем заявления отдельных лиц, даже если эти лица главы государства, — слащаво произнёс он. — Например, мы полностью проигнорировали заявление в наш адрес президента Андерсона, который тоже что-то там предупреждал. И были в своём праве. Но в отличие от нас, они кроме заявления официально передали нам соответствующую ноту, что зафиксировано в секритариате. Да, это предупреждение не может являться поводом для денонсации договора, он всё ещё действителен, но они хотя бы озаботились юридической стороной — фиксацией, что мы его получили.
— Это когда предупреждали о недопустимости вылета для наказания европейцев? — уточнил я.
— Именно. Это решение можно оспорить, как не соответствующее духу или букве нашего договора с Канадой. На него можно не реагировать. Но такая нота была. Мы же на них напали без предупреждения, без объявления войны, без денонсации прежних договорённостей, и даже без официального вручения предупреждающих нот. Это вновь не повод для разрыва договора, теперь уже с их стороны, но мы даже не соблюли приличия и формальности. Мы просто на них напали, как бандиты с большой дороги. И юридически на данный момент получается, что да, фактически мы в состоянии войны и уничтожаем их города, порты и объекты инфраструктуры. Но формально войны между нами нет — её никто не потрудился объявить. В том числе с их стороны. А потому я хоть и не одобряю такой поступок со стороны казначейства, но понимаю, чем они руководствуются. У них на руках международный договор. Который не денонсирован. Не приостановлен — действующий договор. По которому они обязаны передать деньги вначале в Банк Канады, а уже оттуда в Урало-Сибирский Промышленный банк на счёт поставщика снарядов. И если они сделают иначе — это будет незаконно, и по логике нормального государства, их накажут. Их поступок также подпадает под суд юрисдикции штата Онтарио, как нарушение договора с нашей стороны, и Канада может наложить на Венеру такие штрафные санкции за подобный перевод… Что данная сумма покажется смешной. В теории, юридически это так.
 
Я барабанил пальцами по столу, приводя мысли в порядок. Про бюрократию и крючкотворство как бы в курсе, но, mierda, не до такой же степени!
— Как понимаю, перспектив вытащить деньги из Канады никаких? — Это скорее риторический вопрос.
— Их давно нет на тех счетах, — усмехнулась Фрейя. — И не будет. Даже если мы высадим там войска и физически захватим всю страну, именно этих денег не найдём, и никто нам их не вернёт.
Посмотрел на фактического премьер-министра:
— Сеньор Серхио, в вашей епархии творится чёрти что! Грандиозные события! Ничего не хотите сказать? Вы же у нас главный по финансам?
Отец Фрейи лишь пожал плечами.
— Я не отвечаю за каждый перевод. Да, это крупный перевод, стратегическому партнёру, но я не могу отвечать за ВСЁ, что делается в финансовом секторе королевства.
— Но ваши подчинённые, а они ваши косвенные подчиненные, творят дичь! И совершенно ничего не боятся. Вас не боятся! Всё же спрошу ещё раз, ничего не хотите сказать? — сощурились мои глаза, а сам я пытался подавить злость, и даже откуда-то взявшуюся в груди ярость. Сидеть, дракоша! Сидеть!
Но сеньору моя ярость была до линии Кармана.
— Хуан, я куратор финсектора королевства, это так. — Он приторно и немного покровительственно улыбнулся. — Но я не пугало, чтобы меня боялись. Я могу посадить любого из них за косяки, за воровство, за… Да за что угодно противозаконное! Но ты только что слышал, формально они поступили ПРАВИЛЬНО. А что у нас война, и они должны бояться загреметь по статье о госизмене за помощь врагу и вред своему государству… Тут, извини, уже не мой сектор ответственности. — Он картинно развёл руки в стороны. — У нас на этом заседании есть один юноша, которого все считают опорой королевской власти. Он и сам назвал себя как-то сверхом. Эдаким львом на просторах саванны. Вот его в саванне и должны бояться! Он и должен следить за порядком на ЭТОМ поприще, — выделил сеньор это слово, имея в виду не только финсектор, а ВСЁ. — А я — так, всего лишь циферки складываю. Я… Ну пусть будет жираф! Далеко вижу, всё понимаю, обо всём доложу, но вот бояться — нас, жирафов, никто не боится. Такова жизнь. — Он пожал плечами. И смотрел победным взглядом.
Что ж, сеньор сто раз прав. И даже тысячу. Он — бухгалтер. По циферкам. А тут явно вопрос в страхе, в запугивании. И в его отсутствии у некоторых особо важных. Обуревшая от вседозволенности бюрократия сама решает, как ей быть, как поступить, каким законам и инструкциям следовать, и плевать ей на государственные интересы. Они сами себе власть! Речь не о том, что надо целенаправленно, по идеологическим причинам нагадить стране — нам много кто желает нагадить, и даже гадит. Только из семей основателей среди гадильщиков последних дней три фамилии. А о том, что делать это они НЕ БОЯТСЯ. Спокойно прячутся за формальности во время войны, когда там, на Земле, погибают наши рабочие, инженеры и военные, дескать, согласно бумажкам поступили правильно. А ваша война и ваши смерти нас не касаются, у нас другая планета, и тут всё на мази. Да, сеньор прав, это работа для сверххищника, а не жирафа. Если павианы борзеют, а они уж слишком приборзели, их должен гонять не жираф, отнюдь.