Ретт Батлер
– Совсем не нравятся. Я думаю, в них не было необходимости.
– Согласен. Слабо сделано. Я уже говорил тебе, сценаристы-шизофреники.
Кэт снова улыбнулась Бэну.
– Да. Может быть.
– Пойдем, выпьем кофе? – Но Кэтти отказалась.
– В другой раз, Бэн. Извини, не могу.
– Машина ждет? – слова Бэна звучали немного нагло, и Кэт прямо посмотрела ему в глаза.
– Надеюсь, что да, – Бэн выглядел раздраженным, и Кэтти, надевая пальто, рассердилась на него. У него не было права злиться, что она отказалась идти с ним, Абсолютно никакого права. Кэт была очень недовольна, что ее отказ вызвал его раздражение, но неожиданно она поймала себя на мысли, что боится, если Бэн не позовет ее снова. Тем не менее Кэт достала сумочку, надела шляпу и вышла. «Прочь Бэн Брэдли. Ты ничего не значишь в моей жизни!»
Кэт стремительно прошла вдоль улицы до угла, ощущая резкий пронизывающий ветер, поторопилась к ожидающему ее автомобилю, рывком открыла дверь, и только собиралась сесть в него, как услышала сзади себя голос. Девушка в изумлении повернулась. За ней стоял Бэн, с поднятым воротником пальто.
– Не могла бы подвезти меня?
Несмотря на холод, Кэт вспыхнула от смущения. Бэн был первым человеком, заметившим, что за ней приходит машина. И она ничего не могла произнести, кроме удивленного: «Ах!»
– Заходи, заходи, красавица, я уже замерз. А такси нет. – Бэн уже видел ее, так какая разница? Мгновение Кэт оценивала ситуацию, затем отрывисто ответила:
– Ну, хорошо, – девушка забралась в машину, Бэн сел рядом с ней. Кэт повернулась к нему, рассерженная его бесцеремонностью.
– Где тебя высадить? – Бэн, казалось, не замечает смущения, в которое ввел девушку. Названный им адрес находился в Сохо.
– Там у меня комнатушка. Может быть, зайдешь в гости? – Кэт совсем рассердилась его настойчивости.
– Спасибо, нет.
– Почему такая сердитая? – улыбаясь, Бэн посмотрел на девушку с восхищением. – Мне кажется, тебе понравится.
Кэт вспыхнула от гнева, она резко подняла стекло, отделяющее заднее сиденье от водителя, и с жаром набросилась на Бэна.
– Хочу напомнить, что я не давала повода.
– Какая разница? Я же не предложил тебе ничего из рук вон непристойного. Не собираюсь стаскивать с тебя платье. Я же не целую тебя за спиной водителя. Только попросил подвезти меня. Чем я так тебя обидел? Твой старик так ревнив?
– Я не собираюсь перед тобой отчитываться, кем бы мне этот старик не приходился. – Кэт отвернулась и сидела в напряженном молчании, пока они ехали до дома Бэна. Когда машина остановилась, Бэн дружелюбно протянул руку.
– Прости, если расстроил тебя, Кэтти, – голос мужчины был мягким, почти мальчишеским, – я, в самом деле, не хотел этого, – и, опустив голову, добавил, – я бы хотел быть твоим другом.
Кэт посмотрела на Бэна и что-то шевельнулось в ее душе.
– Прости, Бэн… не считай меня такой грубой… я так неудобно чувствовала себя по поводу этой машины… не сердись на меня. Ты не виноват.
Бэн бережно поцеловал Кэт в щеку – дружеский поцелуй.
– Спасибо за это, – и чуть поколебавшись Бэн добавил, – ты не рассердишься на меня, если я снова приглашу тебя на чашку кофе? – он казался искренним и взволнованным, Кэт не могла сказать ему «нет». Но ей так хотелось домой, к отцу. Хотя… она была слишком резка с этим актером-англичанином.
Кэт вздохнула, кивнув головой.
– Хорошо. Но только не надолго. – Она сказала водителю, чтобы он ждал внизу, а сама пошла за Бэном по бесконечной, узкой лестнице. Наконец, когда Кэт начала подумывать, что скоро они, наверняка, достигнут поднебесья, Бэн остановился и распахнул тяжелую стальную дверь, а за ней девушке открылась наполненная очарованием комната. Бэн нарисовал на потолке облака, в углах росли удивительные деревья, комната была наполнена экзотическими восточными вещами: соломенными циновками, небольшими вазами, огромные удобные кресла были застелены нежно-голубыми покрывалами. Это оказалась не просто квартира, а рай, зеленый сад, над которым плыли по светло-голубому летнему небу причудливые облака.
– Ах, Бэн, это восхитительно, – глаза Кэт округлились от удивления и восторга, когда она осматривалась по сторонам.
– Тебе нравится? – невинным голосом спросил Бэн, и оба рассмеялись.
– Я в восторге. Как тебе удалось собрать все это у себя? Неужели ты привез все это из Лондона?
– Кое-что привез, кое-что наспех собрал здесь. – Но по всему было видно, что вещи собраны не наспех. Все было замечательно.
– Сливки или сахар?
– Спасибо, ни то, ни другое. Черный.
– Так вот почему ты такая худая. – Бэн оценивающе оглядел ее хрупкую, изящную, как у балерины фигуру, а Кэт опустилась в одно из голубых кресел.
Бэн вернулся через несколько минут с чашками дымящего кофе, тарелкой с сыром и фруктами.
Было 1-30 ночи, когда Кэт в панике устремилась вниз по лестнице к ожидавшей ее машине. Что скажет отец? Девушка стала молить Бога, чтобы родителей не оказалось дома, или, чтобы они уже спали. Молитвы, наверное, были услышаны. Никто не ждал ее в гостиной, и Кэт, потихоньку пробираясь по полуосвещенной лестнице, почувствовала себя виноватой, а потом подумала: «А почему?» Она позволила себе просто выпить чашку кофе с одним из своих коллег. Почему это считается неприличным?
Уже вечерело, когда Ретт подъехал к клубу, где не был, пожалуй, со времени приезда Скарлетт. Как быстро идет время. Кажется, это было совсем недавно. Чем она, интересно сейчас занимается? Наверное, как всегда, ездила с Кэтти по магазинам, а теперь раздумывает, куда бы отправиться вечером…
Впервые за долгие годы разлуки с семьей Ретт был вполне доволен своей жизнью. Все недоразумения, к счастью, остались позади. Скарлетт счастлива, во всяком случае, так ему кажется. Дочь – умница. Ретт ласково усмехнулся, вспоминая свою прелестную Кэтти. Нежная, доверчивая девочка, он постарается, чтобы у нее и дальше все было хорошо.
Ретт прошел мимо знакомого швейцара, приветствуя его поднятой рукой.
– Добрый вечер, мистер Батлер. Давно вы у нас не были.
– Дела, Джим. Мистер Морланд уже здесь?
– Да, мистер Батлер. Он, как всегда, в зеленом кабинете. Ждет вас.
– О-кей, Джим, спасибо.
Барт сидел в кресле и просматривал захваченный с собой вечерний выпуск своей газеты, которую как раз сейчас разбирают разносчики, и она с минуты на минуту появится на городских улицах.
– Привет, Барт. Что-то новенькое раскопали? О чем пишут твои газетчики? – Ретт подошел к другу, заглядывая через плечо на газетную полосу.
– Есть кое-что. Привет! Что будем заказывать? Барт отложил газету и, откинувшись в кресле, вытянул вперед свои длинные ноги.
– Что-нибудь полегче. Я ненадолго. Поедешь со мной к нам?
– В следующий раз. Сегодня занят…
– Ну, конечно, – Ретт рассмеялся, хлопнул друга по плечу. – Я и забыл, что у старых холостяков никогда не бывает свободного времени по вечерам… Тем более у таких, как ты… Богат, красив… – Он оглядел Джона и громко засмеялся, заметив смущение друга. Джон Морланд и в самом деле был очень привлекательным мужчиной. Высокий, длинноногий, как говорила Кэтти, «самый длинноногий мужчина, которых она когда-либо встречала в своей жизни». Облик Джона Морланда дополняла роскошная грива седых волос над мужественным лицом с ясными голубыми глазами.
Удивительно было, как он сумел со своим покладистым и спокойным характером так удачно вписаться в жесткий мир бизнеса и остаться в нем после того, как много лет назад Ретт ввел его туда. С тех пор Джон Морланд очень крепко стоял на ногах и сумел сделать себе имя в газетном мире.
Ретт умел ладить с людьми, везде у него были знакомые, приятели, люди, которые считали себя его друзьями, но не он сам. Он был очень разборчив в выборе друзей и за всю свою жизнь имел их не так уж и много. Джон Морланд, Барт, как они его называли между собой, был одним из этих немногих друзей Ретта. Самое главное, он доверял ему. А это с Реттом бывало не так уж и часто.