Путь магии и сердца

Девичник — как много в этом слове! А все разговоры в итоге о чём? Ну разумеется, о парнях…
Сперва мы обсудили тощее сокровище Дирры, то есть Феса. Какой он замечательный, потрясающий, заботливый, но временами настолько приземлённый — хоть волком вой! Он, видите ли, денег на свадьбу зажал. Хочет, чтобы торжество в родном селе Дирры проходило, на свежем воздухе и «всём домашнем».
Потом досталось Данеку — парню Везы. Русоволосый красавчик, как выяснилось, уделяет своей шатенистой подруге так мало внимания, что та уже подумывает о прыжке с моста. А всё почему? Потому что так, как есть, уже невозможно, а другой нам не только даром — даже с доплатой не нужен!
После этого признания Везы в адрес Данека было сказано столько «добрых» слов, что, услышь он хотя бы четверть, удавился бы на месте. Просто такие, как он, с убитой самооценкой жить не могут, а она бы ой как пострадала. По недостаткам Данека прошлись все, вдоль и поперёк, не выбирая выражений.
По самой Везе тоже проехались, но в обратную сторону.
Нет, ну где это видано, чтобы молодая-красивая-перспективная о мостах думала? И из-за кого? Из-за недоноска, который даже «ледяную молнию» с задержкой в десять секунд вызывает!
Когда настала очередь Жез, мы уже третью бутылку откупоривали. И как раз до моих медовых конфет добрались. Во рту ещё царил привкус рыбных пирожков, уведённых из столовой, но это никого не смущало, разве что меня.
Просто я почти не пила. Во-первых, не люблю крепкие напитки, а иных тут не было, во-вторых… Ох, наверное, я параноик, но в какой-то момент начало казаться, будто Дирра нарочно подливает так часто и так помногу. Нет, ничего криминального, вот только быть откровенной до конца мне нельзя, а хмель ой как развязывает язык…
Корин — возлюбленный Жез — оказался почти идеалом. И на руках носит, и букеты дарит, и побрякушками балует. И это несмотря на то, что мать Корина категорически против.
— Ну не понимает она, что боевики и защитники — союз, благословлённый самой Богиней! — речь Жез становилась всё более путаной и менее логичной. — Думает, может сосватать сыну какую-нибудь графиньку или сопливую баронессочку!
— А она вообще в курсе, что её сын маг? — выпалила Дирра возмущённо.
— Кажется, нет! — выдержав долгую, не слишком трезвую паузу, ответила Жез. — Она всё ещё норовит менять Корину пелёнки. Недавно панталоны с вышитыми на них утятами подарила. Представляете?
— Привязывать сына к своей юбке по меньшей мере глупо! — заявила Веза.
По сути правильно, но слышать такие слова от той, которая о мостах думает…
Где-то поблизости пропела птица. Я орнитологией никогда не увлекалась, но уж кого-кого, а верилийскую перепёлку узнаю. Отец страсть как любит на этих птиц охотиться и всякий раз после охотничьей вылазки только о них и рассказывает. Ну и свист этой птички изображает с превеликим удовольствием, по поводу и без.
— Эмелис, а ты? — спросила Дирра… излишне громко, как мне показалось. Ещё она Жез на полуслове перебила, кстати.
— А что я?
— Ты уже определилась, с кем останешься?
Ах вот, значит, как…
— Я сейчас не о парнях, я о господине Ликси думаю. Он мне к прошлой письменной контрольной знаете какой комментарий написал?
— Какой? — проявила любопытство Веза, а рядом… опять верилийская перепёлка пропела. И всё бы хорошо, но птичка оттого и зовётся верилийской, что лишь на территории нашего королевства обитает.
— Веза, не занудствуй, — перебила рыженькая. — Эмелис, хватит про учёбу. Уже голова от твоего Ликси трещит. Ты насчёт Джаста скажи!
— А почему именно про Джаста? — переспросила я тихо.
— Ну хочешь, про Мая расскажи! — нашлась Дирра.
— Да ей, похоже, Питкар нравится, — хихикнула Жез.
Хм… то есть полноценный заговор, да? И кто же спрятался за полуразрушенной стенкой? Все трое или только Джаст? Ведь его первым упомянули…
Удержать на лице непринуждённую улыбку было очень сложно, но я не зря каждое лето не на балы-прогулки тратила, а на общение с подобранными папой учителями. Дочь Форана из рода Бьен просто не может, не имеет права сплоховать в такой игре.
— Может быть… — протянула я. Поставила всё ещё полный стакан на каменный пол, осторожно поднялась на ноги. — Девочки, а где здесь… ну вы поняли.
— Там, — не моргнув, указала Веза. Потом хлебнула кедровой настойки, глупо хихикнула и добавила: — А вообще везде.
Её поддержали смешками и… третьим криком верилийской перепёлки.
— Лучше всё-таки туда, — тут же сориентировалась Дирра. Указывала в ту же сторону, что и Веза.
Вот спасибо! Спасибо хотя бы за то, что по девчачьим надобностям подальше от затаившихся парней отправляете.
— Я быстро, — сказала, а сама пошла медленно-медленно. Пошатывалась нарочно, спотыкалась тоже намеренно. И жалела в этот миг лишь о том, что плащ взять нельзя — ведь в плаще по этим делам не ходят, а без плаща… без плаща возвращаться холодно будет. Впрочем, ладно. Переживу!
Миновав то, что осталось от дверного проёма, и оказавшись в следующем зале, я медлить и шататься перестала. Плавно ушла влево, встала на цыпочки, чтобы каблуками не греметь, и уверенно направилась дальше. На память никогда не жаловалась, где выход — помню.
Я успела миновать провал между террасой и лестницей и даже спустилась на пару ступенек, когда там, в недрах развалин, прогремело:
— Где она?
А следом встревоженное:
— Мелкая? Мелкая, вернись!
Звали не девчонки, нет… Первый вопль принадлежал Питкару, второй — Маю.
Ну вот и всё. Всё ясно!
Я подхватила юбки и помчалась вниз, по крутой, но всё ещё надёжной лестнице полуразрушенного замка великого Тердона.
Парни бегали быстрей, что неудивительно, но неприятно. Когда я спрыгнула с последней ступеньки, они уже были на вершине лестницы. Все трое. Блондин, шатен и рыжий.
— Эми, подожди! — крикнул Май.
Меня зовут Эмелис. Эмелис! И я ненавижу, когда моё имя сокращают. И Маю об этом известно, равно как и остальным.
— Мелкая, стой! — рыкнул Джаст. — Стой! Мы не тронем, клянусь!
Да, я мелкая. Мелкая, а не наивная! К тому же меня уже откровенно тошнит от вашего трио. Чтоб вас оборотень с самкой перепутал!
— Эй, Эмелис!
На тропинку, способную вывести обратно к академии, я уже не рассчитывала. Метнулась в сторону, перепрыгнула какую-то яму и укрылась от глаз преследователей за обломком стены. Ответом на мои действия стал новый вопль и громкий топот.
Что ж, значит, будем играть в прятки! Благо место самое что ни на есть подходящее. Проблема лишь в том, что вас трое, а я одна. И ещё, вы эти руины знаете, а я… Но я не намерена сдаваться.
Провал, ещё провал, стена. Передышка в две секунды и снова бег. Юбки подобрать, зубы сжать, не отвлекаться.
Стена, ещё стена, полуразрушенная арка входа. Зал просто огромный, чувствую себя мышью, которой нужно пересечь пустой амбар. Причём днём, на глазах у крысоловки.
Сердце бьётся где-то в горле, в висках стучит кровь. Страх? Он запрещён! Прекрасно понимаю, что рискую. Знаю, что встреча с боевиками — меньшее из грозящих зол. Под ногами обломки камней, шанс споткнуться бьёт все рекорды. Своды и потолочные балки не внушают никакого доверия. Завывания заплутавшего в руинах ветра леденят душу.
Ниша. Очень кстати. Хотя бы дыхание восстановлю.
Где-то очень далеко встревоженный крик — зовут, разумеется, меня.
Мысль о том, что там, за следующей преградой может встретиться кто-то из них, ставит на грань обморока, вышибает слёзы, но… сегодня я точно плакать не буду. Не дождётесь!
Опять бег, опять крик, опять стена и ниша, которая даёт возможность уже не отдышаться, а просто переждать, прислушаться. Впервые в жизни категорически жалею, что не умею видеть ауры — сейчас я бы многое отдала за возможность знать, где затаился враг.
И снова бегу. Снова пытаюсь не споткнуться об обломки камней, не угодить в яму или трещину, которых в этой части замка предостаточно.