Путь магии и сердца
— Верон? Но как? — выдохнула ошарашенно. — Откуда?
— Понятия не имею. — Боевика буквально трясло от злости. — Но обязательно разберусь.
Мои предположения оказались верны. В начале боя Кирстен бил на поражение — при большом перевесе поступать иначе глупо. С последними обошёлся мягче: молнии с изумрудным оттенком сохранили жизнь Верону и двум незнакомым мужчинам.
И хотя применённое боевиком заклинание предполагало очень долгий сон, рисковать не стали. Верёвок не было, поэтому руки коллеги по академии перетянули вожжами, незнакомцам достались наши с Кирстеном пояса.
А после того как перебесились выведенные из стазиса лошади, Кирстен сгрузил пленников поперёк сёдел, и мы продолжили путь. Да, пешком.
Синеглазый был невероятно, сверхъестественно зол. Шипел сквозь зубы и едва не плевался ядом. Только когда место нападения осталось далеко позади, заговорил:
— Идиоты. Это надо же было… вшивый гоблин! Ну неужели совсем ума нет?
Тех четверых, которым не повезло, я не видела, потому что переносить их к дороге Кир не стал. Но сердце вопреки всему болезненно сжималось, и слова брюнета восприняла по-своему.
— Там кто-то ещё? Кто-то из наших? — спросила тихо-тихо.
Боевик помотал головой.
— Из «наших» только Верон. Остальные чужаки. Трое, судя по нашивкам, из Вольной Гильдии. — И добавил веско: — Были.
Я споткнулась, хотя удивляться этой новости всё равно что удивляться восходу солнца. Ну разумеется. Разумеется, Гильдия! Ведь маги Ордена заказными убийствами не промышляют, а вольные — запросто.
— Остальные — просто бандиты, — добавил Кир.
Я догадалась, о чем сожалеет: двое пленных незнакомцев не маги, стало быть, все «вольные» мертвы. А поговорить с кем-нибудь из них было бы крайне интересно.
Сердце снова сжалось, тело охватил озноб. Убили. Мы убили! Да, именно к этому нас готовили в академии, но… теория и практика — вещи разные. Я невольно обернулась, скользнула взглядом по обездвиженным телам в меховых куртках.
Брюнет моё настроение заметил.
— Эмелис, что такое? — обеспокоенно позвал он.
— Нет, ничего. Просто… никогда не думала, что окажусь участницей настоящего сражения.
Кир горько улыбнулся, протянул руку — он вёл лошадей, а я шагала рядом, так что никаких объятий… Хотя очень хочется, но лишь для того, чтобы нервы успокоить.
— Всё в порядке, — заверила я, подавая ладошку.
Боевик коснулся губами перчатки, хмыкнул.
— Знаешь, а всё-таки хорошо, что ты про физический щит молчала.
Я недоумённо изогнула бровь, а Кир пояснил:
— Обратила внимание, как была выстроена атака?
— Они использовали классический принцип нападения на спайку. Сперва выбить защитника, после добить оставшегося без прикрытия боевика.
— Именно, — отозвался синеглазый. — И если бы они знали, что ты способна на физический щит…
— Они бы выбрали иную стратегию. А если бы знали про твой амулет… они бы вообще не напали.
— Ошибаешься.
Я шумно вздохнула. Да, понимаю, что ошибаюсь. Судя по всему, нам собирались мстить до последнего, всеми способами.
— А Кейн? — спросила я. — Как думаешь, он причастен?
— Безусловно.
В замке при нашем появлении случился настоящий переполох. Стража, завидевшая ещё на подходе к мосту, высыпала навстречу. Госпожа Вента, которой сообщили чуть позже, только когда убедилась, что внук и его гостья не пострадали, встретила уже в холле. Бледная, нервная, едва не плачущая.
— Всё в порядке, — спешно заверил Кир.
Но старушка не поверила — бросилась на шею. А одарив внука, который был на голову выше, крепкими объятиями, принялась ощупывать на предмет ранений.
— Ба, да говорю же, не пострадали…
Старушка бездумно кивнула и бросилась ко мне с тем же намерением — проверить, пощупать, убедиться. Жест был крайне трогательным, и я искренне смутилась. А потом вздрогнула, услышав:
— Кто-нибудь, вызовите Лауна! — Голос принадлежал Венте.
Уж с кем, а с главой дурборского Ордена встречаться не хотелось. Впрочем, Кир нашей встречи с архимагом тоже не желал.
— Я сам вызову. Ба, а ты… об Эмелис позаботиться сможешь? Она перенервничала и замёрзла.
Для госпожи Венты эти слова были подобны взмаху сигнального флажка. Меня тут же подхватили под руку и поволокли наверх с невероятным рвением. Я не противилась — ведь действительно подмёрзла, и нервы мне потрепали знатно. Но напоследок всё-таки обернулась, чтобы подарить Киру пристальный взгляд — пусть не думает, будто сможет утаить от меня подробности этого расследования.
Боевик взгляд заметил и ход моих мыслей, безусловно, просёк. Мужественные, красиво очерченные губы тронула лёгкая улыбка.
— Любимая, спасибо тебе… — Эту фразу именно по губам прочла. Вопреки здравому смыслу снова смутилась.
За что благодарить? За щит? Так ведь… я бы первой с ума сошла, если бы с Киром что-то случилось!
— Эмелис, осторожней, — вырывая из неприятных мыслей, позвала хозяйка замка. — Споткнётесь.
Я кивнула и сосредоточилась на ступеньках. Но не спросить не могла:
— Госпожа Вента, а почему именно Лаун?
— Намекаешь, что архимаг птица слишком высокого полёта? — откликнулась старушка. И не дождавшись ответа, пояснила: — Да, Лаун летает высоко, но он сам вызвался курировать Терри. Вот пусть и курирует.
— Что? Глава Ордена — личный куратор Кира?
— Да. А ты не знала? — Хозяйка замка даже остановилась. — Лаун прочит Терри в свои преемники. Надеется, что Терри возглавит Орден после его ухода.
Я захлебнулась вздохом. Быть такого не может. Ну то есть может, если не брать в расчёт происхождение Кирстена и то будущее, которое ему прочат. Ведь синеглазый не раз говорил, что после академии он будет вынужден заниматься делами семьи, а никак не магией.
— А… а как на это смотрит отец?
— Рвёт и мечет, — сообщила госпожа Вента со вздохом. — И на этой почве у них с Лауном так обострились отношения, что…
Хозяйка замка запнулась и не договорила. Но мне пояснений и не требовалось. Было достаточно представить, как бы собственный отец отреагировал.
— Бедный Кир, — выдохнула я. — Попал… меж двух огней.
Старушка покачала головой, ответила:
— Ничего ужасного, Терри свой выбор уже сделал. Но Лаун надежд не оставляет. Тем более архимаг достаточно молод, ему не скоро на покой. За это время многое может измениться.
Я поджала губы и кивнула.
Дальше шли молча. У дверей моих покоев обнаружилась встревоженная Бетти, которой меня и вручили.
— Я зайду чуть позже, — сказала госпожа Вента. Участливо погладила по руке. — Отдыхай.
И уже горничной:
— Горячую ванну госпоже Эмелис сделай. И ромашкового чаю принеси.
Новость, поведанная Вентой, не только удивила, но и прояснила очень многое. Теперь ясно, почему Лаун, который искренне недолюбливает светскую власть и аристократию вообще, столь быстро в академию примчался. Почему лично принимал участие в деле Даяны, Лим и Карас — тоже понятно.
Глаза на незаконное нахождение в стенах дурборской академии одной студентки тоже не просто так закрыл, кстати. И за это Киру отдельная, огромная благодарность.
Дохлый тролль! Ведь архимаг мог начать расследование! А если бы выяснил, кто такая, непременно сдал тайной канцелярии Дурбора или, что несравнимо хуже, королю. Вот бы их величество Вонгард порадовался…
Зато передо мной теперь иной вопрос стоит: как отблагодарить Кира за его помощь? Вшивый гоблин, да ведь она бесценна!
В ванне я нежилась часа два, не меньше. Во-первых, торопиться некуда. Во-вторых, только оказавшись в лохани, поняла, как замёрзла. В-третьих, я целых полгода была лишена такой роскоши — ведь в академии только душевые, поэтому не воспользоваться моментом было выше моих сил.
Чашка с ромашковым чаем стояла тут же, на столике. Кроме чая Бетти ещё и фрукты принесла, и конфеты, хотя последнее — точно перебор.