Плененная (ЛП)

Даже когда я отчаянно пытаюсь убедить себя в том, что ненавижу ее, у меня не выходит. Я влюблен в нее, не важно, как сильно я не хочу этого, но ее потеря убивает меня. Я просто хочу, чтобы боль прекратилась. Я не пил с того дня, как приходил Хьюго, но это не означает, что я не хочу. Выходные были тихими, никаких привычных вечеринок.
Я погрузился в работу, чтобы отвлечься. Я намереваюсь полететь в Рим через несколько недель, мне нужно покинуть Лондон, привести свое разбитое состояние в норму. Я бы просто встал и улетел прямо сейчас, но есть несколько крупных сделок, проходящих здесь, в Лондоне, на сегодняшний день, я все еще мыслю достаточно рационально, чтобы понимать, что я не могу все испортить из-за девушки, неважно, кто она, или в каком беспорядке сейчас моя голова. О боже, я превратился в чертового слабака, думаю, мне просто необходимо сбавить обороты.
Вся следующая неделя, казалось, тянется вечность, я не могу найти энтузиазма ни для чего. Оформление сделки с медиакорпорацией было завершено. Уокер приходит в офис для заключительного подписания бумаг, это трудная встреча, он, очевидно, уже знаком со слухами к этому времени, видел газеты и фотографии. После подписания документов, он встает, чтобы уйти.
— Я предполагаю, вы слышали... — начинаю я. Я не знаю, почему говорю с ним об этом. Я не должен оправдываться. — Я просто... я надеюсь, у Лилли нет никаких неприятностей из-за этого, это полностью моя вина...
Он хмурится.
— Нет. Мне удалось убедить партнеров, что это было мимолетное увлечение. Я прекрасно все понимаю, но думаю, что страданий для Лилли более чем достаточно и без сурового выговора, и, судя по вашему состоянию, вам тоже. — Он кивает, прежде чем развернуться и уйти.
От упоминания о ней и мысли о ее страдании ком образуется у меня в горле. Я не хочу, чтобы ей было больно из-за этого. Я бы не пожелал этой боли никому. Меня смущает тот факт, что она в силах прекратить это, но предпочитает страдание тому, чтобы быть со мной, это подобно тому, как ты расчесываешь открытую рану. Я не знаю, почему завел об этом речь. Думаю, мысль о том, что она теряет работу из-за меня, была бы уже слишком. Я бы угрожал разорвать все контакты с их фирмой, если бы они так поступили, возможно, оттого этой теме и было позволено ускользнуть: из-за страха спровоцировать реакцию.
***
Наступают выходные, в течение которых мне удается контролировать свои эмоции, контролировать боль. Теперь я просто бесчувственный, пребываю в постоянном состоянии небытия. Оцепенение становится, словно утешительным одеялом, как только оно начинает сползать, я быстро убеждаюсь в том, что оно возвращено на место, нейтрализуя все чувства.
В субботу вечером я сижу, уставившись в телевизор, но на самом деле ничего не смотрю, когда звонит дверной звонок.
Я открываю парадную дверь и вижу Хьюго на пороге с недовольным выражением лица.
— Чувак, ты выглядишь дерьмово.
— Спасибо, мне уже говорили, — бормочу я.
— Ну, тебе следует принять душ и побриться, потому что мы идем на вечеринку сегодня вечером, — широко улыбается он.
Я качаю головой.
— Мне не до вечеринок, Хьюго.
— Ну, ты ведь знаешь, что меня это не волнует. Все, что ты делаешь, так это сидишь взаперти в своем доме. Тебе необходимо выбираться отсюда. Возьми себя в руки. — Он хлопает меня по плечу, нет ничего, что мне хотелось бы больше, чем «взять себя в руки».
Я вздыхаю. Возможно, всего одна ночь поможет притвориться, будто все в порядке, и даже попытаться вернуться в привычное для себя русло.
— Ладно.
— Ладно? Ты не споришь со мной? — Я качаю головой. — А я был полностью готов связать тебя и вставить в рот кляп, если потребуется. — Смеется он. — Тебе все же нужно принять душ и побриться, потому что, приятель, ты выглядишь как бездомный. — Он хватает меня за плечо и смотрит мне в глаза. — Чувак, ты же миллионер. Ты должен быть подходяще одет.
Я закатываю глаза, глядя на него.
— Дай мне полчаса.
***
Мы мчимся по улицам Лондона, в «Ламборгини» Хьюго. Ночь теплая, и Хьюго опустил крышу, хотя для меня это немного неуместно.
— Чувак, так нас вообще-то могут увидеть цыпочки. То есть, я хорош собой сукин сын, но рядом с тобой здесь, я выгляжу как нечто, вне конкуренции. Мы будем отгонять их покрасочной работой. — Он смеется. Я улыбаюсь Хьюго в ответ, он никогда не меняется, и я считаю наше близкое знакомство обоснованным. Фактически, будто бы я смогу притвориться, что за последние несколько месяцев ничего не произошло. Просто Хьюго и я вне дома в обычный вечер субботы.
Мы паруемся снаружи Poison. Хьюго увеличивает число оборотов рычащего двигателя, что заставляет каждого из очереди обернуться и посмотреть на ярко-оранжевый «Ламборджини» и человека за рулем. Он паркует автомобиль прямо перед входом в клуб, на двойных желтых линиях, и поднимает крышу, прежде чем выйти. Все взгляды устремлены на нас, пока мы направляемся к двери. Хьюго в своем репертуаре: черные джинсы и аккуратная белая рубашка с пиджаком поверх. Он подмигивает практически каждой женщине, мимо которой проходит.
Я бреду позади него в джинсах и простой черной футболке, осознано приложив меньше усилий.
Так как сегодня вечер субботы, клуб переполнен. Очередь на баре, по меньшей мере, человек пять. Танцпол забит, а температура внутри, должно быть, на все градусов пятнадцать выше, чем снаружи.
Хьюго поднимается наверх, в ВИП-зону. Мы даже не останавливаемся переговорить с вышибалой у двери. Нас здесь хорошо знают по причине траты кучи денег, часто Хьюго покупает напитки для всех женщин, я уверен, что благодаря ему это место все еще действует.
Бар переполнен и здесь, но отнюдь не так же как внизу, так что нам не потребуется много времени, чтобы нас обслужили.
— Что будешь пить? — Он оборачивается ко мне, отрывая свой взгляд от очень грудастой барменши.
Думаю, сегодня будет тяжелая ночь.
— Текилу, огромное количество текилы.
— Вот это по-нашему, — навеселе он хлопает меня по спине.
— Десять шотов текилы и две «Короны». — Барменша кокетливо ему улыбается.
Когда рюмки выставлены в ряд и наполнены, Хьюго отсчитывает немного наличных, прежде чем повернуться ко мне.
— Итак, моя миссия на сегодня напоить тебя так, чтобы ты не вспомнил своего собственного имени, не говоря уже о Лилли.
Звук ее имени произвел на меня быструю вынужденную чувственность, которая с такой же скоростью и исчезла. Я поднимаю первый шот и вливаю его в себя, потом следующий, а затем еще один, пока не выпиваю семь шотов текилы. Хьюго выпивает остальные три.
— Я собираюсь напиться в течение десяти минут, а ты станешь таким же пьяным примерно через полчаса... — строго смотрю я на него. — Если я узнаю, что ты, будучи пьяным, отвез меня домой в своем чертовом автомобиле, я надеру тебе задницу. Понял?
Он громко смеется.
— Все в порядке. Я намерен выпроводить тебя с какой-нибудь девушкой к концу ночи.
Мысль о том, чтобы спать с другой девушкой, отталкивает меня, но тогда, по крайней мере, Лилли не будет последней девушкой, в которой побывал мой член. Возможно, это поможет. Я буду решать проблемы по мере возникновения.
Текила ударяет в голову быстрее, чем я думал, и я ловлю себя на мысли, что на самом деле неплохо провожу время. Я в оцепенении, прекрасном, блаженном оцепенении. Рядом со мной сидит блондинка, я опускаю взгляд и вижу ее руку на своем бедре. Поднимаю на нее хмурый взгляд. Откуда она взялась? Она говорит, но мой разум работает, словно в замедленном действии, и я не могу уловить, что она рассказывает.
Она хватает мое лицо, тем самым заставляя обратить на себя внимание. Она хорошенькая. У нее зеленые глаза, не такие яркие, как у Лилли, но похожие.
— Хочешь потанцевать? — спрашивает она.
Я киваю. Она хватает меня за руку и тянет с дивана. На ней зеленое платье, под цвет ее глаз. Хьюго вместе с другой девушкой ждет нас, его рука обвита вокруг ее шеи. Мы все вместе спускаемся вниз по лестнице на танцпол. Я обвиваю руку вокруг талии блондинки, а второй рукой держусь за перила, чтобы избежать падения. Моя голова становится тяжелой, слишком тяжелой.